Рассказывает Сергей Первушин

«В апреле 1485 года в Риме, неподалеку от Аппиевой дороги, нашли мавзолей с саркофагом, а в нем юную девушку патрицианского рода… Она оказалась с виду как бы живой — красные губы, нежная кожа, стройная фигура… Когда открыли замурованную гробницу, вошедшие туда люди увидели лампу, которая горела уже полторы тысячи лет. Быть может, бактерицидному действию ее света и обязана сохранность тела давно умершей девушки?» (Эндрю Томас. «Мы не первые…»)

В замечательной книге Эндрю Томаса, отрывок из которой здесь приведен, описываются случайно и фрагментарно открываемые нами следы высоких достижений науки и техники давно ушедших цивилизаций. Не исключено, что их передали нашим далеким предкам представители инопланетных цивилизаций, палеоастронавты, «учителя учителей», доставившие примитивным племенам землян первоосновы ремесел и земледелия, архитектуры и законодательства, искусства и техники.

В частности, Эндрю Томас пишет о вероятности использования электричества уже тысячи и тысячи лет назад. Некоторые археологические находки, труды античных авторов, древние саги и легенды дают основания считать, что за этими предположениями стоит некая реальность.

Мы предлагаем коснуться лишь одной проблемы — вечных светильников. В произведениях классиков немало упоминаний о существовании в древности ламп, горевших негасимым светом. К сожалению, наши предки оставили слишком скупые описания таких вечных огней, что не позволяет установить, были ли эти ' светильники электрическими или работали при помощи какой-то иной, еще неизвестной нам энергии.

У Нумы Помпилия, второго царя Рима (715693 до н. э,), был светильник, сиявший под куполом его храма.

Плутарх пишет про лампу над входом в храм ЮпитераАмона, жрецы которого уверяли, что она горит уже несколько столетий.

Греческий писатель Лукиан (120-190 н. э.), всегда подробно и правдиво описывавший свои путешествия, в Гелиополисе видел во лбу статуи богини Геры драгоценный камень, который сиял и ночью освещал весь храм.

Прекрасную золотую лампу в храме Минервы, горевшую непрерывно в течение года, описывает Павсаний (II в.).

Описание чудесной лампы оставил нам в одной из своих работ святой Августин (354-430). Она хранилась в Египте, в храме богини Изиды. Августин сам убедился, что ее не могут погасить ни ветер, ни вода. Неугасимая лампа была и в Антиохии во времена правления Юстиниана (VI в.). Надпись рядом с ней свидетельствовала о том, что она горит уже пятьсот лет.

В раннем средневековье в Англии, близ Бристоля, внутри раскопанной древней гробницы обнаружили лампу, которая горела уже несколько столетий.

Когда в 1401 году близ Рима открыли гробницу Эвандра, сына Далласа, прославленного Вергилием в «Энеиде», оказалось, что погребальную камеру освещает фонарь, горевший более двух тысяч лет.

В книге «Эдипус Египтианус» (Рим, 1652 г.) иезуит Афанасий Кирхер описывает негасимые лампы, обнаруженные в подземельях Мемфиса.

О находке «прекрасной патрицианки» уже сообщалось в ранних номерах вестника «Мир непознанного» (и упоминается в начале этой статьи). В разных трудах постоянно цитировались «Римские хроники», дававшие определенную картину событий.

В начале XX века профессор теологии Питтафиоре, изучая по поручению римской курии анналы внутримонастырских дел, наткнулся на любопытную запись об «усопшей римлянке» (заметим, что автор не склонен называть ее Юлией, как этого требует традиция).

В этой записи, относящейся к концу XV века, есть неожиданное сообщение о лампе, вечно горевшей в гробнице, то есть о том, что нас интересует.

Описал происходившее монах-цистерцианец фра Бенедикто, случайно оказавшийся неподалеку от гробницы. Землекопы пригласили его посмотреть на чудесное открытие — не дьявольское ли это искушение.

Их испуг был вполне понятен — Рим был полон рассказами о людях, спустившихся в катакомбы (или старинные склепы) и не вернувшихся оттуда.

Протиснувшись в узкий пролом, фра Бенедикто очутился в погребальной камере, освещенной коптящим светом факелов. Увидев нетленную красавицу, благочестивый монах перекрестился, осенил крестным знамением усопшую, прошептал слова молитвы.

Нет, на козни нечистого это не похоже, решил он. Никакое наваждение не способно перенести знак креста. Наблюдательный монах обратил внимание еще на один источник света в подземелье. На стене висела металлическая лампа невиданной формы, горевшая неярким голубоватым светом. Таких светильников до этого он не видел.

Выбравшись наружу, монах поспешил к кардиналу Никколози, чтобы сообщить о необычном открытии. А кардинал уже сам направлялся к Виа-Аппиа (Аппиевой дороге), восседая в роскошных носилках, которые бережно несли слуги. «Пробравшись» сквозь ряды стражников и духовных лиц, монах поведал кардиналу об увиденном. Через короткое время они оказались в саду возле места земляных работ. Землекопы расширяли яму. Городские стражники оттесняли толпу любопытных. Высокого иерарха встретили поклонами. Он счел неудобным для своего сана спускаться в яму и приказал поднять саркофаг наверх.

Когда отверстие расширили и приготовились к подъему при помощи рычагов и веревок, кардинал послал фра Венедикте и двух священников из своей свиты наблюдать внизу за порядком.

В гробнице было тесно, но фра Венедикте оглядел настенные фрески и крышку саркофага в поисках христианских символов. Лампы на стене не было, но в суете подъема каменного гроба было не до вопросов.

Когда саркофаг с трудом извлекли на поверхность, кардинал подошел и посмотрел на чудесно сохранившееся тело. Сотворив крестное знамение, спросил у монаха, не была ли усопшая христианской мученицей? Монах ответил, что христианских символов в гробнице не обнаружил. Было приказано везти чудесную находку в церковь.

Чиновник магистрата, наблюдавший за погрузкой саркофага на повозку, отмахнулся от надоевшего монаха с его «глупыми» вопросами о какой-то лампе, фра Бенедикто, понимавший важность своего наблюдения, начал опрашивать от имени кардинала землекопов.