– Правильно! – одобрил я. – Леннон уже достаточно большой, чтобы осознать, что так это не работает. А у меня – работает, и это видно всему миру. Вот и едет, сам скорее всего не зная зачем, но твердо уверен, что так нужно. Не исключаю, что съел что-то очень веселое перед тем, как в посольство звонить – мистическое откровение словил, так сказать, хиппи такое любят. Поэтому ничем опаивать мистера Леннона с целью вербовки мы не станем – оно, конечно, сработает, но он догадается, что что-то тут не так.

– Наркоманы эти, – поморщилась Вилка. – С жиру бесится – все есть, живи и радуйся. Ладно в трущобах – там понятно, от безысходности медленно самоубиваются, но этот-то что?

– Американская мечта выглядит красиво, пока к ней идешь, – пожал плечами я. – Но когда оказываешься внутри, ощущается подвох – денег как грязи, все тебе в рот смотрят, а внутри – все еще пустота и детские травмы. Удивительно, но спасаться от этого благими делами догадываются не все – в основном принимается совершенно нелогичное решение еще больше увеличить уровень собственного потребления. Получается как осел с морковкой перед носом, который идет даже не в пропасть, а вообще в никуда. Леннон еще хорош – хотя бы духовным поиском занимается. Словом – «жук» не понимает, куда ему воевать, а мы покажем ему направление.

– За ним будет таскаться английский посол, – напомнила Вилка.

– Да и хрен с ним, – пожал плечами я. – Я же не буду просить королеву зарезать, а к левым идеям Леннон и так предрасположен. Пока – как так называемый «евролевый», странное существо со странными идеями, типа наших либералов. Но такой алмаз стоит попытаться предать огранке.

– Определенно стоит! – согласилась девушка.

Ну а если не получится – невелика беда, Леннона в изначальных планах и не было – так, вероятный приятный бонус.

Звезда мирового масштаба (не хуже Магомаева, но ЦА другая, не такая респектабельная) со звездой рангом поменьше прибыли в Хабаровск поздним вечером – в восемь тридцать. Любимая Родина решила мне подыграть, погрузив Хабаровск и окрестности в лишенный ветра, очень уютный снегопад. Крупные снежинки опускались на оживший за последнее время город – почти не осталось зданий, лишенных витрин и огней вывесок. Вдоль дорог, по которым колесила снегоуборочная техника (иначе город просто парализует), около остановок выстроились расписанные в сказочно-лубочных и соцреалистических традициях ларьки. Вон на той шашлычной нарисовали аж копию Шишкина! Итоговый дизайн, конечно, специфический – очень все разное – но впечатление вкупе с украшенными иллюминацией центральными улицами и снегопадом производит как надо: здесь, среди снегов и холода, бурлят жизнь и созидательные порывы!

Наш маршрут от аэропорта проложен так, чтобы зацепить парочку всегда полных народом катков, полюбоваться витринами магазинов и немножко заценить архитектуру. Куда мы без «потемкинских деревень»? Впрочем, заранее никто ничего не готовил и никого не напрягал – просто покажем нужное в нужном порядке. По Москве Леннона тоже немного покатали, планку нужно поддерживать – столица это фигня, а вот за тысячи километров от нее вечерний досуг гражданам наладить – это уже задача!

Товарищи у нас «инкогнито», поэтому никакой встречи на взлетно-посадочной полосе: как все от самолета автобусом доберутся до терминала, где мы их и встретим. «Мы» – это я, Вилочка, Юрий Андреевич Викторов – от Хрущевского горкома, и Виктор Афанасьевич, черноволосый сорокапятилетний мужик в роговых очках – он здесь от МИДа. КГБ у меня всегда с собой, в лице дядей Вити (знает английский и полковник) и Семена (нокаутировать вышедших из-под контроля англичан).

Отдельного самолета из Москвы товарищам никто, естественно, не выделял – сами со своим «инкогнито» виноваты – поэтому пришлось спрятаться за взрослыми, пропуская прибывший на малую родину или в командировку народ. Лица усталые, но это понятно – нифига себе сколько летели. Вот и интуристы – впереди идет одетый в серый плащ, коротко стриженный дяденька с суровой рожей. Телохранитель, надо полагать. Опционально – замаскированный под телохранителя агент Ми-6. За ним – трое: одетый в дубленку поверх вязаного свитера и джинсов высокий бородатый длинноволосый мужик в очках-авиаторах и с висящей на шее цветастой буддистской фенечкой. Это понятно кто. Слева от него, на голову ниже мужа, страшненькая (ну что поделать – внешность это не главное) короткостриженая японка в искусственной белой шубе и тоже с фенечкой. Без очков, оживленно разглядывает терминал. Справа от Леннона – Дункан Арчибальд Уилсон, действующий любить подгадить, он же – посол Великобритании. С ним мы виделись на подписании одного из контрактов, личной неприязни не вызывает – ведет себя корректно, не сильно этим отличаясь от других моих знакомых послов. Протокол обязывает. Этот в СССР давно, поэтому нарядился в пальто и шапку-ушанку с не опущенными «ушами». Компашка получилась колоритная, поэтому опытные Советские граждане старательно не таращатся.

Интуристы среагировали на поднятую МИДовцем табличку с инициалами «J.L.» и отделились от следующего к выходу потока. Мы пошли навстречу.

– От лица Министерства Иностранных дел СССР позвольте еще раз поприветствовать вас, – начал процедуру Виктор Афанасьевич.

На английском, понятное дело.

– Меня нужно было бы поприветствовать в тысячный! – шутканул английский посол.

Выглядит в три раза бодрее остальных – ему по все тому же протоколу положено.

– Чертовски долгий полёт, – продолжил он юморить, пока все ручкались со всеми, а дамам целовали ручки. – Вы бы хотели, чтобы Россия была поменьше, мистер Леннон? – дал слово основному гостю.

– Мне все равно, – буркнул тот в ответ.

– Это провокация? – спросил Виктор Афанасьевич.

– Это шутка, – успокоил я его. – Рад видеть, что в полете вы не растеряли свое чувство юмора, мистер Уилсон. Мистер Леннон, миссис Леннон, знакомству с вами я рад еще больше. Мистер телохранитель, моё уважение, – приподнял над головой лыжную шапочку.

– Без каравая? – продолжил работать душой компании посол.

Да он же нервничает! В прошлый раз шутейку отпустил и не отсвечивал, а теперь – вон, из пальто выпрыгивает.

– Не в аэропорту же, – с улыбкой развел я руками. – В Хрущевске встретят как полагается.

– Мне понравился этот обычай, – поделился чувствами Леннон.

– Очень гостеприимно, – поддакнула Йоко.

– Идемте! – скомандовал Виктор Афанасьевич и повел нас на выход.

– Сказать, что ваш приезд стал для меня неожиданностью – ничего не сказать, – признался я по пути. – Но очень рад.

– Мы никогда не были в России, – ответил Джон. – И просто поражены тем, как выглядит Москва. У нас рассказывают совсем другое, – смерил посла неприязненным взглядом.

Не любит Систему.

– Не весь СССР выглядит как Москва, Джон, – вступился за эти свои БиБиСи мистер Уилсон. – Вы ведь не станете утверждать, будто у вас нет проблем, мистер Ткачев?

– Не стану, – кивнул я.

Не разводить же политинформацию со старта.

– Давайте не станем политизировать визит уважаемых мистера и миссис Леннон, – предложил посол. – Как у вас говорят – пошутили и хватит.

– Классическая английская дипломатия, – сымитировал я восторг. – Создали кризис, а потом «пошутили и хватит».

Все, кроме силовиков немножко рассмеялись.

– Я смотрю «Летающий цирк Монти Пайтон», – признался я.

– Воруете шутки, мистер Ткачев? – изобразил возмущение посол.

– Только эту, – виновато улыбнулся я.

– У вас показывают это шоу? – удивился Леннон.

– Мне присылают из Англии, – покачал я головой.

– И мы со своей стороны немного этому помогаем, – похвастался мистер Уилсон.

– Здорово, когда все вокруг хорошие, – нейтрально заметил я.

– Мир, чувак! – показал мне два пальца Леннон.

– Мир! – охотно отзеркалил я жест. – У нас тоже так делают, – поделился субкультурной особенностью.

– У вас есть хиппи? – заинтересовался он.