Еще кивок.

? О, малыш. Это отлично. Я могу представить это, и мне нравится то, что я вижу. — Его рука на члене, глаза закрыты, он сильно возбужден, тело клонится вперед, желая освобождения. Крылья вокруг, он упал на колени, наслаждение слишком велико. Она, обнаженная, в его мыслях. — И что ты собираешься делать?

Пауза. Нерешительный ответ.

? Лизать. Между твоих ног. Пробовать тебя, как я говорил.

Она выгнула спину, руки упали до середины бедер. Хотя он уже «открыл» ее, она раскинула ноги еще шире.

? Так сделай это. Лижи меня. Хочу, чтобы это было плохо. Хочу твой язык на мне. Посмотри, насколько я влажная?

Он зашипел.

? Да, да. — Спустившись вниз, он начал с лодыжек и целовал свой путь, задержавшись на задней части колен, складках ее ног.

? Пожалуйста, ? прошептала она, на краю, она готова была закричать. ? Пожалуйста. Сделай это.

? Да, ? прошептал он снова. — Да.

Он навис над ней, готовый. Его язык скользнул к ней. Наконец, сладкий контакт.

Она ждала прикосновения, но ничто не могло подготовить ее к этому совершенству. Она кричала, дрожала. Умоляла о большем.

? Да, да, да. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Сначала, он просто пировал в ней, наслаждаясь ее вкусом. Благодарение богам. Или Богу. Или любому, кто ответственен за этого человека. Если бы он не любил ее так, она не была уверена, что он сделал бы это. В этот момент она хотела — нуждалась — быть всем, чего он пожелает — в чем нуждается. Она хотела, чтобы он жаждал каждую ее частичку, как она жаждала его.

Даже его доброту?

Да, подумала она, наконец признавая это. Да. Именно сейчас она не имела никакой защиты, ее душа была обнажена. Его совершенство дополняло ее. Она боролась с этим — и до сих пор не собиралась меняться, ? но они были двумя крайностями и дополняли друг друга как раз в том, что отсутствовало у другого. В ее случае некоторые вещи не стоит принимать всерьез. В его ? получать удовольствие не преступление.

? Бьянка, ? простонал он. — Скажи мне как…что…

? Больше. Не останавливайся.

Его язык проникал в нее и выходил из нее, имитируя секс.

Она ухватилась за простыни, ударяя по ним кулаками. Она корчилась, встречая каждый его толчок. Она снова закричала, застонала и попросила еще немного.

Наконец, она раскололась на кусочки. Она прикусила нижнюю губу, пока не почувствовала вкус крови. Белые огоньки танцевали перед глазами — от ее кожи, поняла она. Ее кожа сияла так ярко, почти ослепляла, пылая как лампа, чего еще никогда не случалось.

Тогда Лисандр приподнялся над ней.

? Ты не можешь забеременеть, ? проскрипел он. Бисеринки пота украшали его.

Это вызвало паузу среди ее похотливых мыслей.

? Я знаю. — Слова выходили с таким же трудом, как и у него. Гарпии были зачать только раз в году, и для нее сейчас не время. — Но откуда ты знаешь?

? Чувствую это. Все знают о таких вещах. Так… ты готова? — спросил он, и она услышала неуверенность в его голосе.

Он не должен знать о надлежащем «ритуале», ее милый девственник. Он учился. Да и ей было не до этикета. Делать то, отчего становится хорошо, единственная вещь, которая руководствовала ею.

? Нет еще. — Она взяла его руки и осторожно убрала их ему за спину, беспокоясь за крылья. Он не сопротивлялся и не протестовал, так что она остановилась на его талии и взяла его член. Ее крылья трепетали, радуясь свободе. — Лучше?

Он, облизнув губы, кивнул. Его крылья опустились, окутывая и лаская ее. Ее голова склонилась, длинные пряди волос скользнули по его бедрам. Он задрожал.

Будет ли он сожалеть об этом? — вдруг задалась она вопросом. Она не хотела, чтобы он ненавидел ее из-за разрушенной жизни.

? Ты готов? — спросила она. — Пути обратно уже нет. — Если он не готов, ладно, она… подождите-ка, она поняла. Да, она будет ждать, пока он не будет готов. Только он сделает это. Никто другой. Ее тело хотело только его.

? Не останавливайся, ? скомандовал он, передразнивая ее.

На ее губах расцвела улыбка.

? Я буду осторожна с тобой, ? заверила она. — И не наврежу.

Его пальцы окружили ее бедра и поднимали их, пока она не оказалась на его наконечнике.

? Единственное, что может ранить меня, это если ты оставишь меня таким.

? Ни одного шанса, ? сказала она и скользнула на всю длину его рукояти.

Он выгнулся навстречу ей во всю длину, глаза были плотно зажмурены, зубы почти прикусили губы до основания. Он отлично растягивал ее, двигаясь в правильном темпе, и она снова отчаянно захотела освобождения. Но она медлила, его наслаждение было более важным. По любой причине.

? Скажи мне, когда будешь готов для меня…

? Давай! — прокричал он, поднимая бедра так высоко, что ее колени оторвались от матраса.

Стоная от удовольствия, она двигалась вверх и вниз, скользя и скользя по его эрекции. Он был дик даже для нее, будто бы держал страсть глубоко внутри все эти годы, а сейчас страсть вырвалась наружу, неуправляемая.

Скоро, даже если ему будет недостаточно. Он продолжал вторгаться в него, и она приветствовала это. Ей нравилась его интенсивность. Все, что она могла делать, держаться за него, сползая вниз по нему, задыхаясь. Ее ногти впивались в его грудь, дыхания смешивались. И когда она испытала второй оргазм, Лисандр кончил вместе с ней, ревя, сокращаясь мускулами.

Он схватил ее за шею и дернул вниз, соединив их губы. Их зубы соприкоснулись, когда он примитивно, жестко, поцеловал её. Это был поцелуй, который раздел ее до глубины души, оставил голой, агонизирующей. Дрогнувшей.

Он был действительно ее супругом, ошеломлено подумала она. Никак нельзя отрицать этого теперь. Он был для нее. Только ее и все. Необходимый. Ангел или нет. Она засмеялась, и была удивлена тем, как беззаботно это прозвучало. Прирученная шикарным сексом. И это факт. После этого ни с кем другим не повторится подобное. Когда-либо. Она знала это, ощущала.

Она упала на него, потная, тяжело дыша. Испуганная. Внезапно уязвимая. Что он чувствовал к ней? Он не одобрял ее, даже одаривая своей девственностью. Конечно, это означало, что ему понравилась то, какой она была. Конечно, это означало, что он хотел ее всю.

Его сердце бешено стучало в груди, и она улыбнулась. Несомненно.

? Бьянка, ? неуверенно позвал он.

Она зевнула, более переполненная, чем когда бы то ни было. Мой супруг. Ее веки закрылись, став внезапно слишком тяжелыми, чтобы их поддержать. Усталость выливалась на нее, настолько сильная, что она не могла бороться с нею.

? Поговорим…позже, ? ответила она и затем отправилась в самый спокойный сон в своей жизни.

В течение многих часов Лисандр держал Бьянку в своих объятиях, пока она спала, удивляясь — она хотела этого больше всего на свете, и он дал ей это, — и одновременно беспокоясь. Он знал, что это значит, знал, как трудно Гарпии доверить кому-то свою защиту и спать с кем-то рядом. Это означало, что она позволяет ему защищать себя, отвечать за ее безопасность. И он был рад. Он хотел защищать ее. Даже от нее самой.

Но мог ли он? Он не знал. Они были столь разными.

Пока не оказывались в постели.

Он не мог поверить, что только что случилось. Он стал рабом ощущений, его низменные желания взяли верх. Удовольствие… подобное он еще никогда не испытывал. Ее вкус был словно мед, кожа настолько мягкая, что он вечность хотел с ней провести. Ее хриплые стоны — даже ее крики — ласкали его слух. Он любил каждый момент.

Если бы его позвали на битву, он не был уверен, что смог бы покинуть ее.

Почему все же именно она? Почему она — единственное, что могло увлечь его?

Она лгала ему на каждом шагу. Олицетворяла все, что он презирал. Но все же, он не презирал ее. Проводя мгновение с ней, он хотел больше. Все в ней волновало его. Удовольствие, которое она обрела в его руках… бесстыдная, дерзкая, требующая все, что он мог ей дать.

Был ли бы он так же покорен ею, если бы она вела праведную жизнь? Если бы она была более скромной? Он так не думал. Он любил ее такой, какая она есть.