- Ну что, посмотрели? - теперь ваша очередь. Кто первый? - давай Настя. - продолжала Наташка.

Настя плавно встала, негромко мурлыкая себе под нос "Тореадор" , медленно и плавно, как бы танцуя стриптиз, стала раздеваться. Это было что-то. Плавно показывались и снова прятались груди, заголялась и пряталась попа, прежде чем она осталась полностью голой. Хорошо что ещё Наташа перестала гладить мои генеталии, а то бы "аварии" типа публичного семяизвержения было бы не избежать. Она просто обнимала меня за грудь и живот. Но на этом ещё ничего не кончалось. Раздевшись, Настя подняла за руку Светку и под ту же музыку, но побыстрей, раздела её. А финалом этого был долгий между девчонками поцелуй взасос. Девчата, казалось, забыв про нас, наслаждались этим. Закончив поцелуй, девчата откинулись на противоположный диван.

Я казалось в этот момент состоял лишь из одного члена. Казалось не я, а он сейчас смотрел на голах девчонок напротив и стоял при этом как солдат по стойке смирно. Я чувствовал только его. Видать вид у меня был при этом достаточно глупый. Поэтому девчата на противоположном диване весело смеялись. Напряжение неловкости у них точно прошло. А Настя ещё озорно предложила нам: "А вам слабо так?"

Но нам оказалось это совсем не слабо. Наташа из положения сидя легла спиной на постель, которая так и не заправлялась с самого утра, притянула меня к своим губам. Мне при этом удалось встать поудобней над ней сверху "раком" и мы слились, как говорят, в страстном поцелуе. Я целовался в смысле поцелуя между мужчиной и женщиной в первый раз, до этого видел это только в фильмах. Поэтому представлял себе это достаточно поверхностно. Но я просто повторял примерно то, что делала со мной губами и языком Наташа и мне это нравилось. Я забыл о девчатах, но почувствовал как кто-то из них - наверное, Настя - лапает или всё же нежно гадит меня двумя руками за оттопыренную к верху голую жопу. Это мне не мешало, а наоборот усиливало моё возбуждение. Далее вместе с глажением мне попы, она одной рукой начала перебирать мои яйца, слегка касаясь и члена. Я уже был готов кончить, и когда девчонка полностью переключилась на местурбацию моего пениса, всего после нескольких фрикций меня накрыл сильный оргазм. Я почти кричал, насколько можно было это при поцелуе, в судорогах сильно прижимался к Наташе, а из члена не просто струями, а по моему просто без перерыва - непрерывно лилась сперма. Кажется, я прикусил Наташе губы - это бала единственная мысль у меня, когда Настя за подмышки почти без памяти поднимала маня с Наташи. У девчонки подо мной моей спермой был залит живот, грудь, шея и даже низ подбородка. Девчата восхищались мною. Я не помню, что именно они говорили, так как хотел только просто лечь и расслабиться. Наталья снова потянула меня к себе целоваться и я воспользовался этим - просто лёг на неё сверху в свою сперму. Целоваться было приятно, но страсти такой уже после оргазма не было, поэтому закончили мы быстрее, чем в первый раз. Я пришёл в себя и сел на постель. Наташа вытерла сначала себя, а затем меня полотенцем, которое выдали в вагоне вместе с постельным бельём.

Вдруг не с того не с сего сестра моя громко засмеялась. "Ты чего?" - спросила Настя.

- Мать - сквозь смех отвечала Светка - говорила: "Возмёте Сашку - ибо когда девчонки едут на юг одни - это кончается сплошным блядством". А тут не успели отъехать как пацана и облапали и обсосали и обспускали. Меня чуть лесбиянкой не сделали. Это не блядство? Осталось только отъебать его и меня для полного счастья. И это видать то же не за горами.

- Да нет похоже это как раз за горами - загадочно и романтически как-то возразила Наташа. Да и Сашку ещё совсем не обсосали, а всего лишь облизали и отдрочили.

Мы легли в постель. Наташа спиной к стенке, я спиной к ней - лицом в проход купе. Она обняла меня за плечи и накрыла нас простынёю. Девчонки ещё говорили о причудах родителей, а я под стук колес быстро счастливый заснул, вспоминая их маленькие, почти мальчишеские груди, так что лифчиков девчонки не носили.

Проснулся я только рано утром от страшной суматохи. Оказывается проводник нас поздно разбудила. Девкам ещё надо успеть в туалет на утренние процедуры. Мне в туалет было не так обязательно, хотя поссать конечно бы не мешало. Они впрочем успели, а я нет.

Потом был переход на вокзал, ожидание, один автобус, за тем снова ждали, потом другой. Это меня не напрягало - я люблю дорогу. Но потом были 7 километров пёха от развилки, и это утомило как никогда. Девчата ещё попеременно втроём несли две их сумки, а мне как мужчине пришлось нашу со Светкой сумку самую полную нести всю дорогу одному. Кроме того, дорога, как мне показалось, всё время шла в гору. Я до этого никогда не видел горы, но это по-моему были лишь большие холмы. Проселок каждый раз огибал их, на крутизну нам было не лезть, но всё равно было тяжело. Всю дорогу светило солнце и было очень жарко. Хорошо что с собой газ-воды у нас было много, но она нагрелась и была противно тёплой. Футболка и на мне и на девчатах били хоть выжимай. На хутор мы подошли уже в начале седьмого вечера.

Хутор был всего в шесть домов, три с одной стороны и три с другой. Наш дом - последний. Бабушка Наташи, тоже Александра, от неожиданной радости даже выронила что-то из рук. На вид ей было шестьдесят с небольшим лет. Лицо было очень добрым и чуточку казалось с весёло озорным прищуром, так редко встречающимся уже в этом возрасте. Она с интересом рассматривала нас и расспрашивала Наталью о дороге. Затем баба Шура быстро собрала на стол ужинать во дворе под навесом. Сама она уже поела до нас, поэтому присев на край лавки, рассказывала нам об проишествиях за последнее время на хуторе - умерла соседка напротив - старая бабка Лида, кто куда уехал, продав дом "за три гривны" , вроде бы под летнюю дачу. С нашей стороны улицы жилой только наш дом и с другой - два наискосок. Там живут: в одном баба Надя - 73 года, а в первом сначала хутора - одинокий турок-месхетинец - отшельником и про него почти ничего не известно, так как он предпочитает просто молчать - вроде бы жил он здесь еще до войны, ребёнком в своей семье. Из дачников ни кто в хутор уже два года не приезжал, а по понедельникам и четвергам приезжает коммерсант: привозит хлеб и другие товары на заказ. Спрашивала она у Наташи про родителей и не собираются они ли тоже приехать. О муже Натальи. И о всякой-всякой чепухе о которой положено спрашивать при встрече родственников. Ей приятно было выговорится гостям. А мы медленно ели, тем более от усталости есть совсем не хотелось, что расстраивали бабу Шуру. Хотелось спать.

- Баб Шур, нам бы помыться и спать в постель побыстрей, а то вон Сашка прямо за столом заснёт, - спросила Наташа, - встали рано и весь день в дороге.

- Да, да дорогие мои! Веди Наташа девчат в летний душ. Не забыла где? А я пока разберу вам постели.

Летний душ был в конце дома со стороны половины для дачников с отдельным входом. Взади дома был небольшой сад, в основном из абрикосов и с беседкой, а после невысокого заборчика находился заброшенный заросший виноградник. Заброшенные виноградники были почти по всей дороге к хутору.

Хотя сказали идти в душ вроде как девчатам, но я с усталости себя от девчат уже не отличал. Поэтому первый побрёл за Наташей. Как только баба Шура зашла в дом, уже не стесняясь, я снял футболку и шорты, бросил их на лавку рядом с домом и первым встал под одну из двух леек. Рядом со мной залезла мыться Наташа. Ей ещё хватало сил помыть мне спину и даже пощупать меня за попу. Но меня это уже совсем не возбуждало. Да и Светка с Настей на это тоже не обращали внимание, не смотря на то, что душ спереди был просто открытым. Сполоснувшись стало легче. Я попросил Светку достать мне трусы, но Наташа возразила, что стесняться нечего и я не стал спорить, а просто так сел на лавку напротив душа. За нами купались Настя и Светка, а Наташа, как была голышом пошла в дом помогать бабушке. Девчонки уже вышли из душа и вытирались перед ним и передо мною, когда Наташа и её бабушка вышли на крыльцо из половины для гостей.