Почти молча данная парочка доезжает до Госбанка. Наум отпускает машину и через некоторое время они пересаживаются в такси. Только здесь Наум сообщает, что он очень соскучился по своей Раечке и что их уже ждут в сауне.

- Вы с ума сошли. Ведь я замужем, - манерно охлаждает пыл любовника Раиса.

- Ну и что? - Спокойно парирует надуманный отказ Наум, - мы с вами уже были в этой сауне и не раз.

- Были, не спорю. И, если честно, не жалею об этом. У нас и в пятницу на корпоративе тоже всё могло получиться, но вы меня бросили. Короче, вы меня потеряли.

- Вы же знаете, что не бросил. Меня увела с корпоратива жена. Вы же знаете мою жену.

- Знаю. У вас жена, а у меня муж. А, если он узнает?

- Не узнает. Тут я не меньше вашего рискую.

- Это ваше дело, а у меня обстоятельства изменились и я больше не могу вести подобный образ жизни. У меня уже вполне взрослый сын.

Только после произнесения последней фразы Раиса сама поняла её истинный смысл. Сын действительно уже повзрослел и теперь может быть отличным любовником, который всегда рядом. Ей не надо никому и ничего объяснять, когда они с сыном остаются дома одни.

- При чем здесь сын? И какие тут могут быть ещё обстоятельства? Ведь нас уже ждут. И потом, что подумают наши сотрудники, если мы "сломя голову" летим в Госбанк, отпускаем машину с намеком на длительную задержку в банке, а сами почти сразу же возвращаемся назад.

- Я вам уже сказала, что всё это до добра не доведет и мне теперь совершенно это не нужно.

- Ну, хорошо, Раечка, пусть это будет в последний раз. Я вас прошу. Просто умоляю. Ведь нам все равно нужно "убить" где-то часа три.

- Ладно, я согласна. Но, это действительно последний раз и не в сауне.

- А где?

- Едем ко мне на дачу, - Раиса хорошо знала, что делала. Для последнего раза Наум мог организовать в сауне видеосъёмку. Ранее он этого не делал, ибо знал, что Раиса его человек. Теперь мог. А у неё на даче в этом плане он беспомощен.

- Какая дача? Ведь нас ждут в сауне. Там всё готово.

- На даче я тоже приготовлю всё для вас в лучшем виде. Соглашайтесь, либо в последний раз и на даче, либо уже никогда.

Выбора не было и машина повернула в сторону дачного посёлка. Раиса честно исполнила в последний раз роль любовницы, предугадывая любое желание Наума, которому надолго запомнилось это действительно последнее их свидание. Усталая, но довольная Раиса появилась дома к пятнадцати часам.

Уже к обеду Таня была дома, а у Миши оставалось еще два урока. Однако с последнего урока он сбежал, ибо ему не терпелось оказаться рядом с такой маленькой и в то же время такой рассудительной сестренкой. Дома Таня, как и обычно после школы, делала уроки и Миша с удовольствием помог ей в этот раз с арифметикой. Затем они решили сделать перерыв и оба направились в ванную комнату. Там они весело плескались. Особенно им понравилось мыть друг друга.

Из ванной ребята, уде не одеваясь, прошмыгнули в комнату Тани. Эта комната была совсем рядом с ванной. Миша сразу притянул девичью головку к своему члену, но Таня попросила сначала поласкать ей клитор, как это делали вчера маме. Миша лег на спину, а сестрёнка, став на колени у его головы, наклонилась к его члену и взяла его в рот. Язык Михаила тут же нащупал между девичьих ног маленький клитор. Таня быстро "заводилась" , но она ещё не знала, что такое оргазм. Зато Миша обильно оросил её небольшой ротик.

После этого дети долго отдыхали, набираясь сил для следующего акта. Тогда и появилась в доме Раиса. Она быстро оценила обстановку и, со словами "я сейчас" , скрылась в ванной комнате, из которой вышла к детям такой же, как и они, обнаженной.

Колька смотрел на разрисованное морозом стекло окна, пытаясь представить себе всякие фантастические фигурки, но у него получались вместо них всякие завитки и узоры. Он вздохнул, на улице бушевала метель, и было холодно. Эх, как было бы здорово взять санки и на окраину. Там был длинный и ровный спуск к самой реке и если лед был хороший, то можно было выскочить до самой середины, но сегодня Лизка категорически запретила выходить на улицу. Лизка - это старшая сестра, ей уже четырнадцать и когда отец уезжает надолго, то она остается за главную. Колька еще помнит, как два года назад Лизка еще не строила из себя мымру, они вместе играли, бегали в лес, играли в дочки-матери, Лиза всегда была за мать, а Колька и соседские девчата за ее детей и поэтому сестра всегда пыталась командовать. Потом эти игры закончились, Лизка стала больше пропадать со своими подругами, она шушукалась с ними и сверху поглядывала на мальчишек. Ему ничего не осталось, как смириться со своей участью. Ему, с недавних пор нравилось наблюдать за Лизкой, как она переодевается за занавеской, может она специально так делала, чтобы тень от ее обнаженной фигуры падала на занавеску. Колька, когда первый раз увидел ее, то чуть не задохнулся от этого чуда. У него напрягся член, упершись в ширинку. Воспоминания заставили Кольку снова почувствовать эрекцию, он засунул руку в штаны и поправил набухший член, чтобы он не сгибался.

- Ты что там делаешь?! - вдруг услышал он грозный окрик сестры.

Лизка стояла недалеко от него, с тряпкой в руках (она мыла полы) и смотрела на вздувшийся бугорок между его ног.

- Ничего, - буркнул Коля.

- Как это ничего?! Ты опять теребишь свой отросток?

- А тебе какое дело? - огрызнулся он.

- Ты забыл, что я старшая сестра? - она решительно вздохнула, - он что, у тебя чешется? А ну снимай штаны.

- Разбежался, - ухмыльнулся он, - сама снимай.

Лизка поняла, что Колька уже давно не тот, которым она командовала еще недавно и что приказами уже ничего не добьешься. Она еще пять лет назад без всякого предубеждения рассматривала маленький член брата, когда хотела, играя в доктора или "дочки-матери" конечно, если рядом не было родителей, но потом у нее интерес пропал. Сегодня же было прекрасной возможностью снова посмотреть член братишки, (папка уехал на пару дней в город) и по первому взгляду на надувшийся бугорок между его ног, член его был не маленький.

- Но ты же меня должен слушаться!

- А если сниму, то отпустишь потом на улицу?

Лизка задумалась, сегодня мороз на улице - 37, поэтому было рискованно его отпускать, но пообещать можно.

- Хорошо, - согласилась она, - но ты поклянись, что будешь выполнять все мои приказы и не станешь выкобениваться.

- Хорошо, а что такое выкобениваться?

- Ну-у, это когда ты не должен спрашивать, молчать, когда тебя не просят.

- А что я должен делать?

Лиза задумалась.

- Будем играть в магазин, я буду тебя продавать.

- Еще чего?! - Колька попытался было возразить.

- Но ты обещал все выполнять.

- А кто будет покупатель.

- А тебе не все равно? Я тебе просто дам одну таблетку и ты ничего не почувствуешь.

- Тогда... , тогда ты должна будешь раздеться при мне.

Лиза закусила нижнюю губу, такого поворота она не ожидала, но: пообещать можно.

- Хорошо, но потом, а сейчас глотай таблетку, потом быстро разденься и в комнату.

Она подождала, когда Колька уснет, залезла на печку и открыла в стене окошечко, вынув кирпич, обернутый тряпкой.

- Маринка - позвала она.

Соседская подружка, забияка и фантазерка тут же отозвалась, она валялась на теплой печке и теребила себя между ног, окошечко к соседям как раз находилась рядом.

- Чё тебе? - недовольно спросила она.

- Помнишь, что ты обещала, что если я найду мальчишку, который покажет свой член, то ты отдашь свои джинсы: , ну те, фирменные.

- Ну, обещала.

- Если хочешь, то можешь сейчас зайти ко мне и не забудь захватить джинсы.