Такер подумал, что все еще должен Аиле пятьдесят долларов, но Рустер, без сомнения, имел право на эти деньги.

— Ну, ступай за шерифом, — сказал он мальчику.

Он решил приглядывать за Харкли с безопасного расстояния, а когда заявится полиция, отправиться на почту и послать телеграмму в Салвейшен.

— Погоди. — Ему внезапно пришла в голову мысль, что Джуди, наверное, знает, где находится Латур. — Она тебе, случайно, не сказала, куда направляется?

— Домой, — ответил Рустер с ухмылкой и пустился бежать. — У них там плантация, которая называется Камлот.

Сидя в баре пустого салуна и подливая себе в кружку виски — он уже опорожнил полбутылки, — Ланс ломал голову, куда запропастился Ренни Клейборн. Что он там делает на почте — сам себе телеграммы отправляет? Того и гляди появится Лила, занятая пока у себя в спальне с управляющим банком. Честно говоря, ему осточертела Лила со своими бесчисленными вопросами, и еще больше ему осточертело ждать Ренни.

Ланс допил содержимое оловянной кружки и запустил ее в зеркало за стойкой. Звук разбитого стекла принес ему некоторое облегчение.

И вообще зачем ему кружка, когда виски можно пить прямо из горлышка?

Улыбнувшись своему отражению в единственно уцелевшем куске стекла в углу, он потянулся за бутылкой. И тут в бар вошел Ренни и застыл, увидев разбитое зеркало. Ланс смотрел на его отражение.

— Что случилось? — спросил Ренни, правой рукой нащупывая револьвер.

— Мне надоело тебя ждать, — буркнул Ланс, поднимая ко рту бутылку. — Скажи спасибо, что тебя тут не было, а не то получил бы кружкой между глаз. Где тебя носили черти?

Ренни изобразил на лице обиду.

— Мне пришлось ждать открытия. Я хотел было взломать дверь, но вы же сказали не рисковать.

Верно, сказал. Эта охота за ведьмами, которую устроили федералы, сильно испортила ему нервы. Вишь ты, собрались изловить всех до единого партизан.

— Ну и чего ты там стоишь вылупив глаза? — Ланс помахал бутылкой, приглашая Ренни подойти поближе. — Что сообщает Харкли?

Ренни, который пошел было к нему, впившись взглядом в бутылку, остановился.

— От Эда ничего нет, — нерешительно начал он. — Зато есть телеграмма от Буна.

От Буна? Ланс сделал еще глоток из бутылки и тупо уставился на отражение Ренни в обломке зеркала. Кто это — Бун? Черт, голова совсем не соображает.

— Бун выследил Латура до Батон-Ружа, но теперь направляется в Новый Орлеан.

А, Бун — это приятель Билли Кокрана, вспомнил Ланс. Джесс Холланд, сынок конгрессмена Холланда.

— В Новый Орлеан? Гм. А от Харкли, говоришь, ничего нет? — Странно. Харкли должен был следить за Буном и послать телеграмму через несколько минут, после того как Бун отправит свою. — Совсем ничего?

— Как бы это сказать — не совсем ничего. — Ренни смущенно переминался с ноги на ногу. — Вам еще телеграмма от Генри Морто.

Не донеся бутылку до рта, Ланс круто повернулся к Ренни:

— Не Генри, а Анри, болван! Анри! И что в ней говорится?

Ренни весь съежился, как пес, который ждет побоев.

— Там всего несколько слов. Что он больше не нуждается в ваших услугах.

— Сукин сын! — Ланс задохнулся от ярости. Так вот почему Бун отправился в Новый Орлеан! Морто уже заполучил Латура. Этот прохвост их всех обскакал.

Больше не нуждается в его услугах? Ну это мы еще посмотрим!

Ланс, пошатнувшись, встал на ноги, и в этот момент в дверях показалась Лила. Увидев разбитое зеркало, она побагровела от возмущения и потеряла дар речи.

Но это длилось недолго. Она издала оглушительный вопль, и Ренни поспешно удалился в темный угол.

— Что это за номер? — крикнула Лила. — Да ты знаешь, сколько стоило это зеркало?

Плевать он хотел, сколько оно стоило. Глаза Ланса были прикованы к сумке, которую Лила держала в руках.

— Достала?

Лила прижала сумку к груди.

— Я сняла деньги с его счета и еще с нескольких. Но ты не получишь ни цента. Твоя доля пойдет в уплату за зеркало.

Ланс понимал, что надо бы успокоить Лилу, что она смирится с разбитым зеркалом, если он ее приласкает. Однако под воздействием постигшего его удара — и выпитого виски — он совсем остервенел. Его мечты были так близки к осуществлению! И тут Анри Морто, а теперь еще и эта сука принялись чинить ему препоны!

— Отдай сумку, Лила, — с угрозой сказал он, надвигаясь на Лилу, и чуть не рассмеялся, когда та выхватила из кармана маленький дамский пистолет. — Надеюсь, ты метко стреляешь, — поддразнил он ее, приближаясь. — Если не свалишь меня с первого выстрела, золотце, я до тебя доберусь.

Лила держала пистолет в дрожащей руке и, казалось, не могла решиться выстрелить. Ланс же неумолимо шел на нее.

— Ну неужели ты хочешь меня застрелить? Этого не может быть. Вспомни, как мы развлекались с тобой в постели, как я тебя целовал, как я лизал твою грудь, как…

— Прекрати! Чтоб ты провалился, Ланс Бафорд. Он протянул руку и отнял у Лилы пистолет.

— Спасибо, крошка. — Затем он вырвал у нее из рук сумку. — Мы славно повеселились, но мне пора уезжать.

— Ты собираешься меня бросить? — Лила вцепилась ему в руку длинными ногтями. — Мы же партнеры. Ты говорил, что я буду твоей подругой.

— Ты и была моей подругой — некоторое время. А теперь это время истекло. — Ланс издал злобный смешок. — Уж не воображала же ты, что я на тебе женюсь? Посмотри на себя. Ты же потаскуха, а я могу жениться только на леди.

— Ублюдок, — прошипела Лила и замахнулась на него. Ланс перехватил ее руку и железными пальцами сжал кисть.

— Нет уж, ублюдком меня назвать нельзя. Мой отец женился на моей матери — единственный его благородный поступок — и этим сделал меня джентльменом, которому по праву принадлежат привилегии высшего класса. Так вот, я использую деньги, которые ты так кстати присвоила, чтобы основать династию. И я уже выбрал себе жену. Её зовут Гиневра, и ты недостойна лизать ей пятки.

Лила вырвалась из его хватки. Ее зеленые глаза бешено сверкали.

— Что ж, забирай деньги, но когда вкладчики поднимут крик, не думай, что я стану тебя покрывать. Династию ты сможешь основать только за решеткой.

Глядя ей в глаза, Ланс понял, что она выполнит свою угрозу, что он зашел слишком далеко и ласками ее теперь уже не умаслишь. Оставалось одно. Он размахнулся и наотмашь ударил ее по лицу. Удар был так силен, что Лила отлетела назад и упала, ударившись головой об угол стола.

Ланс с наслаждением услышал хруст проломленной кости. Лила лежала неподвижной куклой.

— Вот так я расправляюсь с бабами, которые идут мне наперекор, — сказал он ошеломленному Ренни и подошел к Лиле.

— Она умерла?

Ланс пожал плечами.

— Не знаю и знать не хочу. — Он показал Ренни на выставленные в баре бутылки. — Посбивай эти бутылки. И пролей побольше виски на пол. Это будет мой прощальный подарок жителям Салвейшена. Она столько лет сосала из них кровь, а теперь я подожгу ее заведение.

— Спалите ее вместе с салуном?

— А ты против? Ренни затряс головой.

— Вы наш капитан — поступайте как хотите.

Да, Ланс — капитан, и Лиле следовало бы это помнить. Он перешагнул через бесчувственное тело, подошел к бару и взял одну из бутылок — получится знатный факел. Хороший будет урок тем, кто становится у него на пути, удовлетворенно думал он.

Скоро он расправится и с остальными.

Когда Ренни посбрасывал все бутылки с полок на пол, Ланс схватил сумку с деньгами и пошел к выходу. Они остановились в дверях и оглядели погром, который оставляли после себя. Потом Ланс наклонил бутылку и поджег виски. Ему показалось, что Лила пошевелилась, но он все равно швырнул факел в бар.

— Приятных сновидений, детка, — тихо сказал он и пошел прочь. Языки пламени быстро расползались по полу.

На улице у Ланса вдруг прояснились мысли: казалось, весь алкоголь вылетел из его одурманенной головы.

— Иди за лошадьми, — приказал он. — Я буду ждать тебя на выезде из города.