– Аська, какая она красавица, – прошептала Мотька и сжала мою руку.

Но вот мама произнесла свою первую фразу «Жаль, вы такой добрый, вас можно бы любить...», и я поняла, что она волнуется. Но вскоре она справилась с волнением, и я уже не отрываясь следила за нею, да и не только за нею, все актеры играли хорошо, слаженно, одним словом, я наслаждалась, и Матильда тоже.

В антракте мы пошли искать Степаниду. Она сидела на своем месте, и выражение лица у нее было странным. – Ну, хочешь в буфет? – строго спросила Мотька.

– Не, не хочу!

– Скучно тебе было? – спросила я.

– Не, не скучно. А эта... Лидия... это твоя мама?

– Да!

– Больно красивая! Но дура!

– Почему?! – в один голос воскликнули мы с Мотькой.

– Не понимает, что эти вот, которые вокруг нее вьются, – гады!

Мы расхохотались.

– Ничего, она еще поймет, – успокоила я Степаниду. – Пошли, пройдемся по фойе! А после спектакля, если хочешь, свожу тебя за кулисы...

– Зачем?

– Поглядишь на артистов вблизи...

– Это можно, – кивнула она. – А где тут туалет?

Мы показали ей дорогу, а сами стали прохаживаться по фойе. Я озиралась в поисках Додоновой, но не видела ее.

– Аська, – сжала мою руку Матильда, – знаешь, я смотрела на тетю Тату и думала, неужели и я скоро буду вот так стоять на виду у всех? И мне стало как-то не по себе... Я ж ничего еще не умею... Ну сейчас я девчонка, а вдруг постарею и никому будет не интересно на меня смотреть? Тетя Тата с каждым годом все красивее, все лучше играет... Вдруг я не смогу? Тогда и жить незачем...

– Ты сдурела? Совсем? На всю голову? Да? – набросилась я на подружку. – Ты ж не в самодеятельности играешь, тебя пригласил в театр известный режиссер, опытный, думаешь, из-за мордашки твоей? Поверь, Мотька, мордашек, даже получше твоей, в Москве пруд пруди! У тебя талант, а он с годами никуда не девается, если, конечно, не иметь вредных привычек...

– Аська, какие еще вредные привычки, ты что?

– Бывает же, сама знаешь...

И тут появилась Степанида. Глаза у нее сверкали.

– Я, знаете, кого видела?

– Где?

– В туалете!

– И кого же?

– Арину Шарапову! Вот!

– Повезло тебе, Степанида! Теперь можешь написать своим подружкам в Харьков, что ходишь в один туалет с Ариной Шараповой! – засмеялась Мотька.

– А шо ты смеешься? И напишу!

– Постыдилась бы! Это твое самое главное впечатление от театра? – возмущенно фыркнула Мотька.

– Да ладно тебе, – дернула я ее за рукав. – Вот подожди, Степанида, скоро Матильда будет играть в спектакле, и ты не только Арину Шарапову увидишь! Все знаменитости сбегутся на Матильду смотреть!

– Не смей! Не смей так говорить! Сглазишь! – зашипела Мотька.

Но тут прозвенел звонок. Я сразу увидела Додонову. Она сидела на своем месте, о чем-то весело чирикая с полным немолодым мужчиной. Неужели она способна хладнокровно наехать на живых людей? А, кстати, случайно ли она тут появилась? Но она же не могла знать, что Матильда здесь будет. А если она собирается убить не Матильду, а меня? Но при чем тут я? Чем я-то могла помешать Додоновой? Бред сивой кобылы! Допустим, можно предположить, что она не в состоянии смириться с тем, что ее променяли на какую-то пигалицу... Но это тоже бред... А вот уже открылся занавес...

Спектакль имел громадный успех! Артистов без конца вызывали, мама сияла, ей преподнесли много цветов, в том числе и роскошную корзину желтых и сиреневых хризантем. Матильда была в восторге.

– Ах, Аська, а я-то, дура стоеросовая! Надо ж было тете Тате цветочков купить! Скотина неблагодарная!

– Брось, Мотька! Гляди, сколько цветов! Пошли к маме!

– А эту охламонку возьмем?

– Возьмем обязательно, я же ей обещала!

– И ты не обиделась на нее, Аська?

– Да ну ее, буду я обижаться... Мне ее, если хочешь знать, жалко! Она же думала, что отец вернется... Значит, скучает по нему...

– Скучает, конечно...

Но тут к нам протиснулась Степанида.

– Класс! – сказала она. – Постановка – зашибись! Ну, пойдем к твоей мамке?

– Пойдем!

– Степанида, а тебе не стыдно? – тихонько спросила ее Мотька.

Та промолчала. Я повела их к маме за кулисы. А вот и мама, вокруг нее куча народу, она взволнована и, видно, довольна.

– Аська! – заметила она меня. – О! Какие люди! Матильда!

– Тетя Тата, у меня нет слов... Это было так здорово! – восторженно пролепетала Мотька.

– А это что, Степанида? – спросила мама. – Ну, здравствуй!

И мама протянула ей руку в кольцах. Степанида осторожно пожала ее.

– Какая вы красивая! Вблизи даже еще лучше! – пробормотала она.

– Тата! Тата! К тебе пришли! – вбежала к маме костюмерша Инга. – Ой, Ася! Ну, ты вылитая парижанка! Большая стала, ах, мы стареем, а они расцветают!

Маму все время дергали, теребили, поздравляли с успехом, кто-то совал ей под нос диктофон, кто-то что-то записывал...

– Девочки, подождите меня внизу, мы вместе поедем! – сказала мама уже через головы набившихся в ее гримерную людей.

Дело в том, что мама начала водить машину. Дед подарил ей «Фольксваген-Пассат», она научилась водить и теперь просто обожает машину. Ей без машины и в самом деле было очень трудно.

Мы спустились вниз, оделись и вышли на улицу. Я огляделась. Красной «Мицубиси» не было. Конечно, это все чепуха на постном масле!

– А чего мы ждем? – спросила Степанида.

– Маму. Она нас отвезет домой.

– Имей в виду, Степка, завтра с утра займешься уборкой. А я сварю супчик. Посидим вечерком... И запомни: у нас украли сто двадцать три доллара! Поняла?

– Поняла. Бешеные деньги!

Утром мне позвонила Матильда и сказала, что уже сварила грибной суп.

– Как думаешь, что-нибудь еще надо?

– Да нет, обойдемся!

– Я еще испеку картошку и с мамиными огурчиками будет клево, правда?

– Еще бы, у меня уже слюнки потекли! А я принесу конфеты к чаю! Парижские!

– Годится.

– Моть, ну как там Степанида?

– Плакала.

– Из-за денег?

– Конечно! А ты представляешь, что будет, когда дядя Сема письмо получит? Он же с ума сойдет с перепугу, откуда у дочки такие бабки... Ох, Аська, это ж нам только кажется, что мы избавились от них... Ой, я совсем забыла, мы вчера, когда домой шли, Людку с собакой встретили. И она мне по секрету сообщила, что в той квартире живут армяне, беженцы из Баку. Два брата, Арсен и Армен, оба сапожники.

– И что?

– Ничего, просто информация к размышлению.

– Мотька, надо бы их показать Степаниде, этих сапожников. Она ведь говорила, что слышала разговор двух мужиков...

– Показать, конечно, можно... Только если они братья и живут в одной квартире, на фиг им где-то во дворе или в подъезде об этом разговаривать? Почему не дома?

– А может, они скрывают это от той бабы, с фингалом? Или просто опасаются, что в квартире их подслушать могут?

– Это верно... Ась, но я ведь сейчас в театр убегаю, вернусь не раньше пяти, у меня сегодня еще примерка костюмов...

– Ой, Мотька, как интересно!

– Ну, не больно-то! Это ж тебе не «Бешеные деньги»! Вот там костюмы так костюмы! А у меня в основном шорты да джинсы и только одно платье...

– Все равно жутко интересно!

– Вообще-то да! Ась, может, ты поговоришь со Степанидой и сама покажешь ей этих мужиков?

– Нет, Мотька, мы с тобой обе уже сдурели! Как мы ей их показывать можем, если деньги украдены, скажи на милость?

– Ой, Семен Семеныч! Точно! Ну все, Аська, тогда до вечера! К семи подваливай! Пока!

Я решила по случаю субботы подольше поваляться. Взяла новый детектив, но ничего не поняла. Мысли мои были заняты этой историей с деньгами. Скорей бы уж вернулись Лика и Федор, тогда можно будет перевалить все на Федора и вздохнуть свободно. Что же касается красной иномарки, то тут все покрыто мраком... Так же, как история с сосулькой... Конечно, я не раз читала, что преступники идут на самые невероятные ухищрения, чтобы убийство выглядело как роковая случайность, но скорее всего это и была та самая случайность, по счастью не ставшая роковой...