— Ты какого черта отключился по пути к машине? Ты хоть знаешь, насколько ты тяжелый? Представляешь, как мне было трудно тащить тебя до тачки? — она быстро тараторила слова, осыпая меня поцелуями.

— Не знаю. Не знаю. И не знаю. Так, отцепись от меня ненадолго, нам всем предстоит важный разговор.

Но девушка словно не слышала, что я говорю, поэтому пришлось буквально оттаскивать ее от себя. А Катя смотрела на это с нескрываемой усмешкой.

— Все, сели обе! — изобразил командный голос я, после того как поцеловал и обнял Катю. — Значит так. Лида, ты же в курсе, что сегодня будет суд надо мной?

Она тут же посмурнела.

— Ну….нам говорили, что как только ты очнешься, что-то такое произойдет.

— Значит так. Сегодня ты всю вину скинешь на меня. Скажешь, что подбежала, когда уже все закончилось. Юра сбежал, Иван был мертв, а я покусан. Договорились?

— Но это ведь не правда?

— Без разницы. Меня все равно посадят, после чего, вроде как, сразу же отпустят. Вы должны будете ждать меня в машине за территорией города, согласны?

— А Лексу можно доверять? Что если он обманет?

— Тогда мне пиздец — коротко ответил я, пожав плечами. — Но в таком случае не вздумайте устраивать концертов, а то еще и вас грохнут для кучи.

— Ладно, я поняла — серьезно кивнула Лида.

Катя же сидела, прикусив губу, и явно не решалась что-то сказать.

— Ты чего? — я взял ее за руку.

— Олег…я не могу уйти.

Вот такого поворота событий я точно не ожидал. Мне скорее представлялось, что это Лида останется с мамой, а вот Катя поедет со мной.

— Почему?

— Тут люди — она говорила шепотом. — Я не могу их оставить. Мы и так потеряли многих псиоников. Что будет, если еще двое Лекарей и Танк уедут из поселения?

— Хреново будет — согласился я.

— Вот видишь. Олежка…..за короткое время ты стал для меня очень близким человеком. И я очень надеюсь, что когда ты заберешь свою дочь, мы с тобой договоримся насчет того, где и когда мы встретимся. Но пока мне необходимо быть здесь.

— Лид, ты можешь нас оставить?

Девушка не высказала возражений и сразу же покинула комнату, оставив нас наедине. Может быть, в последний раз.

Спустя пару часов мы собрались небольшой компанией в лаборатории, где я хотел предоставить информацию и получить ответы. Если они у них есть, конечно.

— Значит так, вокруг да около ходить не буду. Мертвецы, а если быть точнее, мертвецы-псионики, а если быть еще точнее, их верхушка, стали предельно разумными.

— Подожди-подожди, Олег. Скажи, для начала, как ты оттуда выбрался?

— А я и не выбирался. В пылу сражения я оказался в окружении, где других живых уже не было. И….Лекс, ко мне подошла Тоня и отпустила меня.

В комнате воцарилась гробовая тишина.

— В смысле отпустила? — переспросил один из ученых.

— Тоня? — кажется, что Лекс был шокирован. — Она что-то сказала?

— Чего она могла сказать? Она же мертва. Но разумна. Наверное. Очень тяжело было понять, что там вообще происходило. Я тогда сам как в тумане был.

— Нам нужны подробности! — в разговор вступила ученая Юлия.

Я медленно, со всеми подробностями, рассказал о всем, что помнил. Потом еще минут десять отвечал на вопросы. О том, как шел бой, о том, как оказался в окружении и как Тоня отпустила меня, при этом дав с собой подпитку в виде бутылки подсолнечного масла.

Сильнее всех отреагировал Лекс, который с силой ударил по стене. Причем его явно больше беспокоило то, что тем самым «сильным телепатом» была именно Тоня.

— Значит, наши данные подтвердились — отрывисто сказал он.

— Ты сейчас о чем?

Вместо ответа он показал мне видеозапись с дрона.

Как раз во время нашего сражения военные снимали действия мертвецов, чтоб потом проанализировать их возможную «тактику». И на этом видео была запечатлена вереница пленных. Самых настоящих пленных. Собственно, Тоня поддерживала постоянный энергетический щит только потому, что у нее была постоянная подпитка. И даже в конце сражения у них оставалось еще около двадцати-тридцати пленных.

— Смотри-смотри, видишь? — активно заговорила Юля. — Остальные мертвецы, даже самые обычные, не смотрят в сторону пленников.

— И что это значит?

— Понятия не имеем, если честно. Но одно ясно точно — это больше не обычные мертвецы. Может, какая-то новая форма жизни, мы еще до конца не поняли.

— Мда, иными словами, мы о них ничего не знаем, а они о нас и не хотят знать. Сожрут без всяких исследований — подвел итог я. — Всю информацию, которую имел, я вам передал, а теперь у меня вопрос. Какого черта я отключился на двое суток? Вы же по-любому должны были этим заинтересоваться.

— Тут как раз все просто — ответил один из ученых. — Вы сколько раз перезаряжались во время сражения?

Я почесал голову, пытаясь вспомнить точное количество.

— Понятия не имею. Может, десять, может, тридцать.

— Ну вот и считайте, что вы эти самые десять или тридцать раз полностью измотали собственный организм. Поэтому в вашем состоянии не было ничего удивительного.

— И теперь так будет каждый раз? — уточнил я. — В смысле, есть какой-нибудь допустимый предел?

— К сожалению, мы не можем точно ответить на этот вопрос. Надо изучать, проводить испытания. Думаем, через месяц-два будут какие-то результаты.

— Так, все, потом это обсудим, хорошо? Олег, нам с тобой пора на суд.

Суд прошел странно. Пока я подходил к зданию, у меня возникло ощущение, что если бы я был обычным человеком, меня бы сейчас порвали. Люди явно наслышались ужасов и теперь жаждали справедливости.

Внутрь никого лишнего не пускали. Так что собрались мы узким кругом, так сказать.

Ирина выглядела просто ужасно. Было видно, что она уже давно не спит, а может вообще пить начала. Хотя не думаю, что сейчас тут кто-то будет держать пьяниц.

— Олег, вы знаете эту женщину? — протокольным голосом спросил человек, который исполнял обязанности прокурора, адвоката и судьи одновременно.

— Естественно, знаю.

— Как вы познакомились?

— Я залез в их квартиру через балкон. Тогда я занимался тем, что пытался хоть как-то помогать людям. Давал им припасы или отправлял сюда, в Красное Село. У вас должны быть живые свидетели тех событий.

— Да, директор нашей школы, Соколова Кристина, очень лестно о вас высказывалась — уточнила одна из женщин, занимающая место присяжных. — Как и некоторые другие люди, которые прибыли к нам.

Странно, вроде с тех пор прошло около месяца, а кажется, будто это было давным-давно. Я даже ни разу не поинтересовался тем, как они тут устроились.

— Что произошло дальше?

— Я дал им продукты, принес воду, а после предложил помочь найти машину, чтоб они могли уехать в вашу сторону. Отец этого семейства, Марк, от моего предложения довольно грубо отказался. Он посчитал, что я лично должен был их отвезти, раз уж за ними не высылают группу спасения.

— Почему вы этого не сделали?

— Простите….а должен был?

— Ладно. Говорите дальше.

— Я решил оставить им продукты и утром уйти дальше. Но ночью сначала Марк, а потом Ирина пытались меня убить. Первый ради припасов, а вторая, возможно, испугавшись и попытавшись защитить семью. Я не отрицаю такого варианта.

— ОН ВРЁТ!!!! — тут же закричала Ирина.

— Тихо! — рявкнул судья, а потом снова обратился ко мне. — И что вы сделали?

— Всё, что она вам рассказала. Таким образом, я решил их проучить. Мне не хотелось убивать всю семью, но и просто так отпускать их тоже было нельзя. А если вы хотите, чтоб я пересказал все подробности, то обойдетесь. Смакуйте их без меня.

— Не грубите.

— Даже не собирался.

— За что вы убили отца семейства?

— Когда утром я вновь предложил им помощь, он начал угрожать мне расправой. И я посчитал, что этот человек погубит себя и всю свою семья. Вдобавок, я очень не люблю людей, которые мне чем-то грозят.

— Понял вас. Нам нужно несколько минут, чтоб принять решение.