— Остановись! — я пнула Проектора, глядя, как на нашу мелодраму собрались недоумевающие зрители. Ойкая и потирая рукой место удара, он бурчал что-то невразумительное про «а что ты хотела?», пока собравшиеся зрители удивленно переглядывались и пожимали плечами. Надо было срочно выкручиваться!

— Понимаю, вы мечтаете о многом! — громко заявила я, пытаясь удержать внимание толпы. — И не все мечты сбываются! Жизнь — это тяжелая и непредсказуемая штука. Иногда хочется взять и выпить яда, но…

Я взяла паузу, слушая недовольное бурчание Проектора и понимая, что беру его с собой в последний раз!

— Скоро… — я понизила голос, обводя взглядом толпу. — Очень скоро все изменится. Я знаю, что ты мечтаешь быть самой красивой и выйти замуж за принца!

Я ткнула пальцем в худую, замученную светловолосую девушку с корзинкой в руке и блестящим медальоном на тесемке.

— Ты мечтаешь, что однажды приедет принц, пленится твоей красотой и заберет тебя во дворец! Ты больше никогда не будешь работать! Не будешь горбатиться и мыть посуду! Но я знаю секрет, как мало того чтобы стать красавицей, так еще и заработать столько денег, что принц уже не понадобится. А вы, господин? — я прищурилась, переключая внимание на какого-то обрюзгшего мужика в фартуке, который уже собирался уходить.

— Вы же мечтаете о том, что у вас будет столько денег, сколько не снилось вашим соседям! Я расскажу секрет, как сделать так, чтобы не вы работали на кого-то, а все работали на вас!

Проектор дернул меня за рукав, но я отмахнулась, входя в раж.

— Нет! — возразила я нарочито громко, шепотом требуя отцепиться от меня. — Мы должны рассказать об этом людям! Они должны знать!

Меня снова дернули за рукав, что-то бубня про то, что это ниже его достоинства — работать каким-то иллюзионистом. Я дернула плечом, одарив гневным взглядом его руку. Проектор опасливо оглядывался и что-то бурчал про «пойдем отсюда, давай не будем позориться».

— Помнишь, как мы договаривались? — громко возмутилась я, видя, что толпа передумала расходиться. — Люди должны это знать! Мы с тобой как договаривались? Как только нам удастся вырваться, мы всем все расскажем! Ты думаешь, они уже пришли за нами? Тогда нужно торопиться!

Я взволнованно осмотрелась по сторонам, вспоминая Виктора Евгеньевича и его прогрессирующую манию преследования.

— Люди! Мы расскажем вам о возможности не только стать здоровыми и красивыми, но и покажем способ, как зарабатывать на красоте и здоровье! Все правительство в сговоре! Оно прекрасно знает об этом способе, зарабатывает на нем, но вам об этом не рассказывает! Мы раскроем вам тайну мирового заговора! Девушка! Да, вы! Подойдите сюда! — я показала пальцем на грязненькую и какую-то замученную зрительницу в зеленом штопаном платье, которая несколько раз осмотрелась по сторонам в надежде, что зовут не ее, а кого-то другого, а потом отрицательно покачала головой, прячась за спины людей. — Вы когда-нибудь стирали?

Все рассмеялись, а кто-то выкрикнул: «Целыми днями! Прачка она!»

— Хотите, чтобы вам больше не пришлось тереть руками пятна? — поинтересовалась я. — Чтобы отстирывались сразу? Если хотите, то поднимайтесь сюда! Я вам покажу волшебное средство, которое избавит от лишней работы!

Робко осмотревшись по сторонам, девица поднялась, смущаясь и опуская взгляд.

— Смотрите, у вас на рукаве пятно! — заметила я, понимая, что пятна у нее не только на рукаве. Я нашарила брусок нового мыла, который показал себя в клинических испытаниях как средство, разъедающее любую грязь. Я потерла им пятно, мыло запенилось какой-то серой и неприятного вида пеной, а потом, когда все пузырьки лопнули, пятно стало почти незаметным, обнажая островок изначального цвета платья, который на фоне общей грязи и изношенности выглядел травяным пятном. Напомните мне, чтобы мы переименовали средство от веснушек в «Новое стиральное средство»! Через минуту я уже мазала девушку отбеливающим гелем. Грязь с лица исчезала на глазах!

— Никакого мыльного корня в составе нет! Зато есть настоящее волшебство! — громко заметила я, показывая девушку после того, как гель испарился. Проектор закатил глаза и создал зеркало, в которое жертва недоверчиво смотрелась. Я обрызгала ее из флакона «Ля кости». — Теперь ты пахнешь, как принцесса!

— Сколько стоит? — закричала какая-то полная женщина, всей грудью пробиваясь вперед. Я назвала цену. Наш образец сошла со ступеней, давая обнюхать себя всем желающим.

— А что так дорого? — цена поумерила пыл потенциальной покупательницы, поэтому она застыла в раздумьях.

— Никакого мыльного корня! — развела я руками, поднимая брови. — Зато есть экстракт из щитовидной железы дракона! Поверьте, дохлые драконы на дороге не валяются! Вообще-то рецепт держится в секрете, поэтому я не должна была говорить вам про состав!

Народ долго сомневался, но кто-то все-таки решил купить. Какой-то потный мужик взял наши духи «Вьюга-нос» и вылил на себя полфлакона. К нему стали одобрительно принюхиваться.

И тут через всю очередь бежала наша прачка-принцесса, таща за руку упирающуюся темноволосую и смущенную подругу.

— Хочу купить два таких мыла! — прошептала отмытая красавица, протягивая мешочек с деньгами. — Себе… И подруга попросила… Она тоже прачка!

— Вот тебе мыло, а вот мыло для подруги! Но! Поскольку ты привела подругу, тебе полагается за это… — я сделала театральную паузу и вручила в протянутые руки два медяка! — Ты даже заработала! Вот если бы ты привела не одну, а десять подруг, то тогда бы получила двадцать медяков с покупки, сделанной каждой!

Проектор дергал меня за рукав, как звонарь колокольни. «Это бред какой-то! Зачем я на это согласился! Это позор! Чтобы я, выпускник магической академии…» — стенал он, требуя, чтобы я прекратила «весь этот балаган».

— Да что такое? — прошипела я, оборачиваясь. Сумка была уже наполнена медяками. — Писять хочешь? Раньше надо было! Потерпи пять минут!

— Я-то потерплю, а вот они — нет! — испуганно прошептал Проектор. И тут нас снесло заклинанием с подмостков и больно ударило о брусчатку. Я сглотнула, чувствуя, как в голове звенит от удара и как дыхание перехватило от внезапности.

— Расходимся, чернь! Сейчас состоятся торги! — надменно прокричал голос, а над нами развернулась огромная иллюзия. На фоне голубого неба виднелись сверкающий дракон и пламенная линия, которая стелилась за ним так, словно бедолага работал на реактивном топливе. Закрадывалось подозрение, что съеденный намедни рыцарь оказался слишком тяжелым либо дракон был слегка нездоров, но летел он так, словно недавно выпал из гнезда и теперь в экстренном порядке учится летать!

Судя по скачкам линии-кардиограммы, тянущейся за драконом, у кого-то сейчас будет разрыв сердца.

Набежавшая толпа чуть не затоптала нас. Какой-то импозантный господин в синем камзоле и с аккуратной бородкой с проседью в сопровождении красивой дамы в развратной одежде цвета кордебалет брезгливо обошли нас.

— Драконьи сердца растут в цене! Золхимы падают, но скоро снова будут расти! Золхимы стабильней! — покачала головой женщина, показывая в руке золотую линию и тут же убирая ее. — Сейчас лучше брать золхимы. Драконьи сердца скоро упадут…

— Хм… — поглаживая бороду, заметил господин. — Запутала ты меня! Ты же сама говорила, что, как только налоги поднимают, золхимы падают. Тем более что драконьи сердца принадлежат государству! Покупай двести драконьих сердец! Я кому сказал! Видишь, растут! Значит, надо брать!

С губ женщины слетел тяжкий выдох, а с руки светлячок, который, миновав головы, улетел куда-то в сторону иллюзии и приземлился на линии. Сотни светлячков летели на огонек кардиограммы. Сразу десяток умостился в одной сверкающей точке. Казалось бы, линия уверенно пошла вверх, но внезапно дракон рухнул, а по толпе прокатился рокот возмущения и ужаса! Драконьи сердца обвалились и неуклонно поползли вниз искать свою линию плинтуса. Охи, ахи, вздохи и крики сопровождали каждый момент падения. Сотни людей следили за тем, как дракон, словно подбитый летчик, неуклюже снижался.