— Может в чем-то другом ты и притворяешься, но в пальцах у тебя и правда что-то есть.

— Ну, милый", мы же не можем целый сидеть тут и дожидаться, кончишь ли ты стенать! У тебя столько дел сегодня — надо быть в форме.

— Каких еще дел?

— Телефонных — забыл? Поедешь в Солсбери на главпочтамт, просмотришь все телефонные книги, какие найдешь…

— Сейчас поеду, разбежался!

— Поедешь-поедешь, как миленький. Разыщешь всех Э. Шубриджей и составишь списочек. Только и всего — выпишешь на бумажку и дашь мне. И сразу получишь обещанные семьсот пятьдесят фунтов.

Джордж резво повернулся к ней лицом.

— Честно?

— Даю слово.

— Бланш, ты…, потрясающая женщина! — Он потянулся ее обнять, задел поднос с завтраком, кофейник опрокинулся, и горячий кофе залил постель.

***

Джордж уехал на задание в десять, а Бланш еще ненадолго задержалась — прибрать в доме и отстирать кофейные пятна с простыни и покрывала.

В половине одиннадцатого раздался телефонный звонок. Бланш сняла трубку. Мужской голос спросил:

— Попросите, пожалуйста, мистера Ламли.

— К сожалению, его сейчас нет. Передать что-нибудь?

— Э-ээ… — В голосе прозвучало явное разочарование.

— Простите, а кто его спрашивает?

— Мм… Моя фамилия Энгерс, фирма «Уорт-энд-Фрин». Он был у меня…

— Да-да, мистер Энгерс, он мне рассказывал. Если не ошибаюсь, это по делу мистера Шубриджа?

— Мм…, да. Да. — Голос у Энгерса зазвучал бодрее. — Простите за нескромный вопрос, но поскольку дело весьма конфиденциальное — с кем я говорю?

Бланш рассмеялась.

— Не бойтесь, мистер Энгерс. Я полностью в курсе дела. Я его жена. Я у него за личного секретаря.

— А-а, ну тогда все понятно. Нет вопросов. Извините, что я так с оглядкой, но осторожность никогда не помешает, правда? У юристов свои тайны, мало ли что.

Бланш не могла упустить такой шанс, тем более что риска тут не было.

— Разумеется… И если вы предпочитаете иметь дело с ним лично…

— Нет-нет. Передайте ему, пожалуйста… Скажите ему, что я раздобыл адрес. Хайленд-Хаус, под Блэгдоном, Сомерсет.

— Одну минуточку, я только запишу. Бланш записала адрес и сказала:

— Он будет вам бесконечно благодарен, мистер Энгерс.

— Да, в общем, это оказалось не так трудно. Просто немного пораскинул мозгами — и сообразил. В свое время мы с Эдди увлекались соколиной охотой. Я скоро отстал от этого дела, а он нет. Вот я и вспомнил, что когда-то давным-давно мы с ним вступили в Британский клуб соколиной охоты. Сам-то я выбыл, но подумал, что Эдди, может, до сих пор у них числится.

— Блестящая идея!

Энгерс, польщенный, рассмеялся:

— Да, приходят иногда неплохие мыслишки, миссис Ламли. Короче, позвонил я в Клуб, сказал, что когда-то я состоял у них членом — кстати, секретарь попался дотошный, не поленился проверить, — и хочу разыскать своего давнишнего приятеля, Эдварда Шубриджа. Ну, он и выдал мне адрес. Вообще-то такие клубы и общества адреса не больно-то любят давать. В принципе правильно. Неизвестно ведь, на кого нарвешься. А вот телефона у них не оказалось. Секретарь сказал, что, скорее всего, Шубридж не захотел, чтоб его номер внесли в телефонную книгу. Очень похоже на Эдди: будь его воля, он бы от всего мира отгородился. Попросите мужа, когда увидит Эдди, передать от меня привет. Пусть он ко мне заглянет. Или хоть позвонит. Хотелось бы повидать его.

— Конечно, обязательно передам. Еще раз огромное вам спасибо, мистер Энгерс. Фирма Джорджа, будет очень довольна. И Шубридж, надеюсь, тоже.

Энгерс хмыкнул.

— Только скажите ему, чтоб не все спускал на вино и женщин. Хотя ему это уже вряд ли грозит. Небось, побежит покупать себе какого-нибудь беркута.

Повесив трубку, Бланш взглянула на адрес. Поразительное дело! Генри даже не стал дожидаться, пока она обратиться к нему за помощью. Сам все понял и начал действовать. Конечно, Джордж тоже внес свою лепту. Но кто, спрашивается, кто подсказал Энгерсу мысль насчет сокольничего клуба? Кто?… Разумеется Генри — он все предвидит, за всем следит.

Она вырвала из блокнота листок с адресом, положила его в сумочку и призадумалась. Строго говоря, у Джорджа теперь есть основания считать, что он заработал всю тысячу. И как только она скажет ему про адрес, он, как пить дать, стребует с нее эту тысячу. И попробуй откажись — такой шум поднимет! С другой стороны, сам по себе адрес еще не означает, что успех обеспечен. Это станет более или менее ясно, только когда она своими глазами увидит Эдварда Шубриджа и оценит ситуацию. Поэтому лучше Джорджу ничего не говорить. Надо выдать ему обещанные семьсот пятьдесят фунтов, а уж после, если все будет в порядке, доплатить ему и остальные двести пятьдесят. Но покуда она не поговорит с Шубриджем и не получит дальнейших указаний от Генри, разумнее держать информацию при себе. Джордж ничего не знает — и прекрасно: меньше знать — крепче спать. Слава богу, телефон Шубриджа нигде в справочниках не значится. А то, чего доброго, Джордж примчался бы, размахивая им, как флагом!

Глава 8

Памятуя о том, к каким последствиям привело се первое решение расстаться с мадам Бланш, мисс Рейнберд приготовилась к тому, что ей опять начнет сниться Гарриет, а возможно, возобновятся и мучительные приступы мигрени. Пусть так. Она будет по мере сил им противиться и ждать, когда все пройдет естественным образом — должно же это когда-то пройти?

Миновало четыре-пять дней, и к счастью, ни дурные сны, ни головные боли не возобновились. Напротив, такого подъема она не чувствовала на протяжении уже многих месяцев. Весна набирала ход, пора было договариваться о садовых работах и, кроме того, настало время обновить обстановку в гостиной и у себя в комнате. Пока будут менять обои, надо купить для окон новые шторы. Значит, появится повод съездить в Лондон дня на два, заглянуть за покупками в «Хэрродс». Как знать, может, если бы она не махнула на себя рукой, не жила такой затворницей, больше бы интересовалась происходящим вокруг — может, всей этой дурацкой истории и вовсе не было? Когда тебе за семьдесят, нужно заставлять свое тело и мозг постоянно работать. Но, без конца поучая садовника, доводя до нервного изнеможения продавцов из «Хэрродса» или по два раза на дню меняя свое решение относительно цвета обоев, она нет-нет да и вспоминала с семействе Шубриджей.

Итак, Рональд Шубридж в жизни преуспел. Ну что ж, ради любви к ближнему, будем думать, что какие-то положительные качества в нем были и раньше. Просто, служа в Рид-Корте, он плясал под дудку хозяина. Так или иначе, никого из них уже нет в живых — ни Гарриет, ни Шолто, ни супругов Шубриджей. Они уже не могут портить ей жизнь. Но есть еще Эдвард Шубридж, его сын, и, вероятно, жена. И естественно, мисс Рейнберд проявляет интерес к их судьбе — по-человечески это можно понять. Строго говоря, после ее смерти Эдвард Шубридж как ближайший кровный родственник должен был бы унаследовать ее состояние. Пока что она завещала крупные суммы сразу в несколько благотворительных фондов, но на ее основном капитале это практически не отразилось. Она долго ломала голову над тем, как лучше распорядиться своим богатством, но решила оставить все — в том числе и Рид-Корт — Национальному тресту по охране культурных и исторических памятников. Усадьба была старинная, очень красивая, а сколько ценной мебели, картин — настоящий музей. Приятно было сознавать, что дом сохранится точно в таком виде, как и при ней. Гораздо менее приятна была мысль о том, что и дом и сад наводнят толпы бесцеремонных посетителей. Невоспитанные дети, вульгарные родители, пикники в саду…, чужие люди в доме, наверняка идиотские шуточки… Впрочем, все это, по счастью, будет уже без нее. Вообще-то…, почему не помечтать?., если бы вдруг оказалось, что Эдвард Шубридж и его семья и впрямь приличные люди (некоторые основания для этого имеются: все-таки в его жилах течет кровь Гарриет, а что до ирландской половины, то там по части происхождения тоже как будто все в порядке, тогда было бы заманчиво сохранить Рид-Корт как родовое гнездо. Музеи музеями, однако преемственность поколений, семейная традиция…, это неизмеримо важнее! И, может быть, не откладывая в долгий ящик, поручить поверенному нанять какого-нибудь человека, который сумеет разыскать Эдварда Шубриджа и, не привлекая его внимания, собрать о нем достоверные сведения, и тогда она решит, как поступить, не рискуя навлечь на себя неприятности. И чего ей вздумалось связаться с мадам Бланш? Она, право, была не в себе. Ну ладно, с этим кончено. И насчет поручения поверенному надо еще хорошенько подумать. Пока что хватает других дел. Подрядчик попался какой-то бестолковый, не понимает, чего она хочет. Где бы найти приличного дизайнера, которому не придется сто раз объяснять одно и то же?…