И Скарлетт решила начинать с этого парня. Ну, потому, что он хоть что-то знает по-английски. Вон, старика этого понял же. Поэтому Летти дождалась, пока эти двое «пробегут» два круга… Ага, парень пошел на третий, а девушка остановилась. А это кто?

Скарлетт увидела женщину, которая пристально смотрела на этого парня, стоя у того дома, рядом со «стартом». Она постояла и ушла. И Летти показалось, что женщина… Ну, лицо у нее было такое, словно она раздумывала, а не убить ли ей кого-нибудь.

— Юкио! Аната о шинраи шите имасу! — а это вторая женщина.

И она уже явно была настроена к парню гораздо более позитивно. Рукой ему машет и улыбается. А парень (так, его вроде бы Юкио зовут) усмехнулся, когда ее увидел. Старшая сестра? Просто преподавательница в «Кинпаку» говорила, что японцы очень скрытны на проявление чувств, если есть чужие рядом.

А, кстати, у первой женщины аура… «тяжелая». Ну, то есть Скарлетт ощутила, словно смотрит на статую. Такого типа воин ей еще не попадался. Вторая женщина… Хм…

Скарлетт пробегая, мимо, втянула воздух носом.

На ведьму чем-то похожа аура. Такое же чувство… игристости. Словно смотришь на шампанское. И одновременно легкая угроза. Ах да, как их… кицунэ, они же тут и есть ведьмы.

— Аа, карера мо хашитте имасу ка? — донеслось до Скарлетт.

Спрашивала как раз эта вторая женщина, та самая ведьма.

— Коре маде но токото, канойо даке, — ответила одна из девушек.

Кстати, а вот эти девушки, они слабее и парня, и этих двух женщин. И девушки, которая бегала с парнем. И ощущаются… Как обычные воины. Интересно…

Как и сетовал Джон, Скарлетт тоже не поняла вообще ничего. Ни одного знакомого слова она не вычленила. Да она даже не поняла, где слова! Звучит, как непрерывный набор звуков!

«Черт возьми, а говорили, что японки плоские! — с неудовольствием отметила Летти, оценив ту, вторую женщину. — Если вот такая плоская, то какие тут не плоские?»

А еще… скажем так, своеобразно, что вместо нормальной спортивной площадки, они вокруг пруда бегают. Понятно, что место сильное, это Скарлетт сразу ощутила. Но можно было, хотя бы, дорожку ровной сделать?

Скарлетт догнала парня. Тот «бежал» с такой скоростью, что девушка могла рядом просто идти. Быстрым шагом, но идти. Летти так делать не стала, а вдруг он обидится? Парень же, а они очень, как оказалось, плохо реагируют, когда женщины в чем-то физически сильнее или выносливее.

Скарлетт почти поравнялась с парнем. И только она хотела обратиться к нему, как, не отдавая себе отчета, Скарлетт вдруг чуть не остановилась.

«Не поняла?» — девушка, конечно, тут же пришла в себя…

Аюли и Сакура, прищурившись, смотрели за этой европейкой.

— Мэй! — сухо произнесла Аюли. — А почему эта… гайдзинка с Юкио бегает?

— Видимо, по той же причине, что и вы, — спокойно и чуть насмешливо ответила Мэй.

Сакура с Аюли чуть не синхронно повернулись к девушке. Сакура чуть хмыкнула, Аюли приподняла левую бровь. А за ними стоящая Сидзу откровенно скалилась.

— Сестра, ты тоже это слышала? — негромко произнесла Аюли.

— Как наша маленькая девочка показала зубки? — с иронией ответила Сакура.

— Похоже, у нее тоже есть планы, — продолжила Аюли.

— И она ни разу не родственница, — добавила Сакура.

— Везет, — вздохнула Аюли.

— Да, — Сакура нахмурилась.

— Какое приятное чувство! — а это уже крайне ехидный комментарий от Сидзу. — Зависть!

— А вы, лисицы, тут хорошо устроились, да? — не очень приятными нотками в голосе произнесла Аюли.

— Пригрели родственника-неродственника, — фыркнула Сакура.

— Дамы, — это бархатистым тоном напомнил о своей присутствии Сейджин. — Мне, конечно, крайне приятно и радостно, что у моего ученика такая популярность…

— А Чиоко, Сидзу? — Аюли хмуро посмотрела на кицунэ. — Она вам мешает, да?

— Две лисицы, конечно, — Сакура скривилась. — Раскачали бакэнэко, а теперь только дело времени.

— Это вы о чем, тануки? — сощурилась Сидзу. — Никто ее не трогал и не делал ничего.

— Да какая теперь разница, — усмехнулась, только совершенно не весело, Аюли.

— Главное же, ему не сказать, — Сакура махнула в сторону пруда, имея в виду явно Юкио.

— Взрослые сами разберутся, да, сенсэй? — язвительно спросила Аюли у Сейджина.

— Разберетесь же? — а Сакура обратилась к Сидзу.

Сейджин сделал хитрое лицо.

— Вам же не нужны ответы, — размеренно и чуть насмешливо произнес старик. — Вы уже и вопросы задали, и ответили на них.

Мэй же, чуть приоткрыв рот, смотрела на всех слегка расширенными глазами.

— Привыкай, Мэй, — усмехнулась Сакура. — Юкио… лакомая добыча.

Мэй несколько мгновений смотрела на всех. А потом по ее чертам пробежало что-то типа волны. И на миг на милом лице девушки проступило что-то звериное. И Сейджин с Аюли и Сакурой невольно посуровели. Ибо в это мгновение, на площадке перед додзё, стало очень неуютно. А вот Сидзу лишь хмыкнула, смотря на Мэй.

— Если Юки пострадает, — негромко, но очень четко произнесла девушка. — Причастные… пожалеют.

Она молча развернулась и ушла в сторону дома. Некоторое время после ее ухода висела напряженная тишина.

— Но вы отчасти правы, тануки, — наконец, негромко произнесла Сидзу. — Хоть и легкий у вас рот (японская поговорка — болтун, значит), но да, надо мне уже с кошкой серьезно поговорить. Дальше тянуть за ногу уже нельзя.

Кагори Юкио

Кажется, он начал понимать, в чем прикол не только вот этих рюкзаков, но и вообще физических тренировок. У Беров над этим задумываться… Не то чтобы совсем не было времени. А просто было… незачем. Там, кроме Ракша, совсем не редко приходилось и от соседей отбиваться. В том числе и от таких, кто с сайвалой работать умел. Клан Хиузов взять, которые постоянно пытались как-то по подлому подкрасться.

Так вот, насчет физических тренировок. Тут, похоже, выловили какую-то закономерность между чисто физическим развитием и способностью к оперированию праной. Иначе, какой смысл в том, чтобы прану на тренировках не использовать?

«Черт!» — это Юкио, за размышлениями, опять упустил момент, когда тело праны хапнуло.

И, разумеется, сразу стало легче бежать. Юки усилием воли выгнал прану (это ощущается, как будто тело холодеет). И ощутил присутствие. Повернув голову, он увидел ту европейку. И на ее лице было удивление с недоумением.

«Чего это она?»

Да, вот еще момент, кстати. Когда «выгоняешь» прану, становишься очень чувствительным к ее источникам. То есть, и к людям тоже. А еще, гадство, рюкзак натурально навалился, будто его на спину бросили с разбега!

— Да, *ля! — само собой вырвалось у Юкио, когда он еще и запнулся.

И едва не растянулся на дорожке.

— Sorry! — в этот момент его догнала европейка. — Can I talk to you?

Этой-то что надо? Так… Talk — это, кажется, «говорить». Ну, и как с ней говорить?

— I do not speak, — нашарил в голове школьный курс английского Юкио.

Такое ощущение, что женщины все время пытаются найти максимально неудобное время для бесед! То Чиоко с самого утра заявляется, то этим… двум близняшкам надо поговорить именно в тот момент, когда собеседник с ног валится!

— Here is a boor (Вот же хам), — пробормотала в этот момент девушка.

Хм… И вот опять. Ощущение, что она сейчас про него сказала и не очень лестно. И тогда, когда Сейджин говорил, Юки поймал чувство, что старик просит позаботиться о даме.

«Так»

Опять полегчало. Юкио снова сосредоточился…

И реальность вдруг, без всяких почти, поплыла перед глазами. И даже, как есть, потемнело в очах.

Очухался Юки на земле, на коленях. В теле гуляла слабость.

— Hey are you ok? — на него глядела встревоженная европейка.

— Я, мать твою, на земле сижу! — буркнул Юкио. — Где ж тут порядок?

И опять на русском вырвалось. Юки с некоторым трудом поднялся. Хмуро посмотрел на девушку.