Я в очередной раз удивился этому шестнадцати летнему мальчику и достал свои паты. Как только я снарядил свое оружие в меня уже полетел один из молотов точно в лицо, я только и успел, что упасть на пол. Но и сюда уже двигался второй молот.

“Так, на дальнем расстоянии он очень опасен, надо сокращать дистанцию” — подумал я.

“Тебе там помощь не нужна?” — с усмешкой спросил Демон.

“Сам справлюсь”

Второй молот, я отпарировал патой и побежал к Двадцатому. Первый молот начал догонять меня и грозился сломать мне спину, но я сделал подкат и увернулся от него. Эта груда железа ударилась о нечто синее вокруг Двадцатого и вернулась ему в руку.

“Так он еще и щит себе соорудил? Молодец паренёк”

Я поднялся с земли, пригнулся и через секунду уже очутился рядом с Двадцатым. Он повернулся и его лицо исказилось в испуге. Я выставил указательный палец вперед и сказал: “Сюрприз!”. С моего пальца вылетело некое подобие взрывающегося фаербола и его щит разлетелся вдребезги на миллион, похожих на синее стекло, осколков. Двадцатый не растерялся, отпрыгнул назад и кинул в меня один из своих молотов, побежав навстречу. Увернувшись от его молота, я также рванул к нему, вытянув свои паты, дабы нанизать его, но он кинул свой второй молот слегка левее меня, цепь, соединяющая их, приближалась с нереальной скоростью, и я не смог от неё увернуться. Цепь обмотала меня вокруг шеи и рук, полностью лишив возможности двигаться. Двадцатый позади меня создал столб и свой последний виток, цепь, обвила вокруг столба, прочно привязав меня к нему.

— Ну что же молодец, поймал меня — я сказал приближающемуся Двадцатому — неужели я все-таки проиграл тебе?

— Похоже, что да — он улыбался — осталось только закончить начатое.

У него на поясе появились ножны, из которых он достал клинок и воткнул мне в сердце. Двадцатый поднял руки к вверху ликуя от победы, повернулся взглянуть на меня и обомлел.

У меня из-за рта и из раны лилась ручьем обычная вода, и через секунду, я весь превратился в лужицу воды.

С трибун послышались двойные, громкие, медленные хлопки. С зрительских мест поднялся я и мой клон и подпрыгнув мы понеслись к Двадцатому.

На месте нашего приземления появился большой кратер, мы с клоном держали паты вокруг горла Двадцатого, образовав тем самым эдакий смертельный квадрат.

— Ты сражался очень даже неплохо, но ты слишком рано расслабился — сказал я Двадцатому.

— Я уже понял — он виновато улыбнулся.

— Добивать я тебе не стану, тебе ведь работать еще — теперь уже я улыбался.

— А я уже надеялся, что откошу на денёк другой.

Мы опустили оружие, и моя копия превратилась в какую-то жижицу и перетекла ко мне. Двадцатый поднял ноги, чтобы ненароком в неё не вляпаться.

— Неа, так легко ты от работы не отлиняешь.

Я протянул руку Двадцатому, и мы скрепили их крепким рукопожатием. И с трибун послышались восторженные крики и аплодисменты.

*****

Мы вернулись в реальность. С Двадцатого струился пот, у меня же появилась отдышка.

— Не бейте нас пожалуйста — послышался позади меня сонный голос Шестого — мы не специально Собор разнесли. Но если бой все-таки состоится, то дайте я сначала проснусь окончательно, а потом подходите по одному.

— Мы не будем вас бить, мы ни капли на вас не обижаемся — сказал Двадцатый и все вокруг закивали.

— А насчет боя, так ты все проспал — сказал я и более строже продолжил — давай просыпайся и буди остальных, скоро выезжаем.

— Хорошо — он успел встать и уже левой рукой теребил плечо Девятой, а правой плечо Седьмого — Встаём, подъем, прекращаем спать кадеты.

— Вот встану и получишь за кадетов — промямлила Девятая.

Седьмой же начал храпеть еще сильнее.

— Я если что буду ждать на улице — сообщил всем я.

— Спасибо за бой еще раз вам Одиннадцатый — сказал все-еще стоявший здесь Двадцатый, остальные кадеты ушли, видимо переваривать увиденное в ценный опыт.

— Да, пустяки, обращайся рад буду помочь.

— Хорошо — ответил Двадцатый — ладно, тогда я пойду работать, мне еще ту стену надо оштукатурить.

Я хотел было спросить, но он меня перебил:

— Нет помощь не нужна, лучше прогуляйтесь на улице, поговорите с пастырем — он улыбнулся и убежал.

“Есть же все-таки хорошие кадеты. Далеко пойдет” — с такими мыслями я вышел из Собора.

*****

Приближалась зима, но на улице было удивительно тепло. Солнце согревало и слепило глаза. Ветер слегка колыхал траву и листву деревьев. Погода так и тянула в далекое путешествие.

Рядом со входом, слева и справа, поставили лавочки, и я присел на одну из них. М-да, много навалилось на мою голову за такое короткое время и много еще нерешенного осталось. Сначала эти Серые, которые решили эволюционировать, на кой им это сдалось, жили же раньше нормально, нет надо им все испортить. Странно, но мне кажется, что за несколько недель невозможно эволюционировать. Хотя, что я могу знать. Вожак еще говорящий, имя даже свое назвал, Джон Вечный вроде. Просил поговорить с ним. Надо будет не забыть о нем, когда приеду обратно в Эрекниум.

Ладно, что еще? Ах да, мальчик из видения. Кто он вообще такой? Почему я вдруг увидел этого пацана? Как его Демон назвал… Райс вроде. Столько вопросов, но Демон — это Демон, если упрется, то не скажет.

Еще и с Розалиндой, какая-то неразбериха. Магика не может понять, что она такое. Такого вроде никогда не происходило. Надеюсь, когда она вернется то принесет хорошие новости не только про Серых.

И самое главное, какой-то убийца в Эрекниуме аккурат появившийся перед две тысячи девятнадцатым карнавалом. Совпадение? Не думаю, наверное, это как-то связанно. Столько загадок, что книгу можно написать, жаль времени нет.

— А вот ты где, Одиннадцатый! — прервал мои раздумья пастырь — можно присесть?

Я кивнул. Несколько минут мы просидели в тишине, но первым её прерывать я не собирался, наслаждаясь хорошей погодой и настроением, закрыв глаза и подняв голову к небу, я ощутил спокойствие, которого мне так не хватало.

— Слушай, я тут подумал может вам дать какое-нибудь средство передвижения не добираться же вам пешком до Эрекниума. — Прервал тишину пастырь. — Неправильно вас так мучать, я ведь понимаю, что вы не специально это сделали.

Я молчал.

— Возьмите мою карету в конце концов, отправите её потом обратно гонцом. — Продолжал уговаривать меня пастырь.

— Спасибо, конечно за предложение, но мы откажемся — я открыл глаза и повернул голову к пастырю — что это за члены Ордена, которые не могут пройти несколько километров.

— Ты уверен, что вам ничего не надо?

— Так же как вам не нужна наша помощь, так и нам ваша — с улыбкой ответил я.

— Один ноль — пастырь тоже улыбнулся.

Я вновь откинулся на спинку лавочки, но в ту же секунду из Собора вышла моя команда. Как старик, скрепя зубами и суставами, упершись ладошками в колени, я поднялся с лавочки и пошел навстречу к ним.

— Всем доброе утро — сказал я.

— И тебе — ответил Седьмой.

— Доброе — мягко ответила Девятая.

— Да какое оно доброе! — взвизгнул Шестой — ты не представляешь, как было сложно его сегодня поднять.

— Но поднял же — с усмешкой сказал я.

Шестой продолжил жаловаться, говоря что-то вроде: “Одежда еще смялась” и тому подобное, но мне пришлось его перебить.

— Все хватит, мы все поняли, какой у тебя сложный день, а еще и идти до Эрекниума — увидев вопросительно-испуганное лицо Шестого я сказал — да пешочком, как ты любишь. Ничего не забыли?

Все пошарили у себя по карманам проверяя все ли взяли. Я же потряс свой плащ, поняв по весу, что всё на месте. Нащупал на спине рукоять меча. Удостоверившись, что никто ничего не забыл мы вышли на дорогу. Пройдя совсем чуть-чуть мы услышали свист сзади, обернувшись увидели махавших нам пастыря и студентов во главе с Двадцатым. Я помахал в ответ.

— Одиннадцатый, а что это за кадеты? Разве они не обиженны на нас за обеспечение им дополнительной работы? — спросила у меня Девятая, также махая в ответ.