Для маленьких морлоков ту же роль играл Рэй — но когда старшеньких отправили в лагерь, он загрустил, и Дик нашел ему занятие. Скоро, сказал он, нам понадобится убежище, вроде того, что устроила Касси-сама, для старых и больных, приговоренных к уничтожению, для детей с дефектами и их матерей. Надо найти подходящую пещеру.

Рэй ушел на поиски, а Дик начал приходить к маленьким морлокам. Скоро его руки, как и руки женщин, покрылись укусами — заигрываясь, малыши давали волю зубкам. Их толстая кожица не очень страдала при этом, а вот женщин и Дика они покусывали до крови. Он раздавал им пищу и разнимал их драчки, показывал им приемы будо и опять-таки пел детские песенки. Именно в детской игровой для морлоков его и застигла проверка.

То, что их с Рэем не поймали раньше — было отчасти чудо, отчасти — закономерное следствие манеры Рива обращаться с гемами. Раса рабов выводилась с таким расчетом, чтобы над ними не нужно было постоянно стоять со стрекалом, чтобы на правильно подобранный рабский коллектив можно было оставить дом и улететь на месяцы, если не на годы. Детский комбинат функционировал как часы, а в часы не заглядывают, если они идут как надо. Этологи занимались в основном женщинами-тэка, которые приходили с какими-то стрессами, неизбежными у беременных, генетики — материалом и зародышами будущих солдат и мусорщиков, медики контролировали здоровье подопечных, которым занимались опять же дзё, раз в день те и другие обходили комбинат с поверхностным осмотром, не заглядывая в службы, а потом занимали места в своих кабинетах и начинали прием нуждающихся в медицинской и психологической помощи. Начальник комбината, прилежный чиновник, выслушивал их доклады и выписывал ордера на оборудование, продукты питания, медикаменты и одежду, все воровали в меру, зная, что за погубленных маток могут по военному времени отправить на виселицу, и примерно раз в месяц приходила инспекционная группа с целью выяснить, насколько хорошо здесь заботятся об общественном имуществе. Вот под эту раздачу и попал Дик.

Инспекторы вошли одновременно с черного и с парадного входа, поэтому Дик не мог сбежать тем способом, каким попал сюда Рэй — через грузовые ворота. Сан, принесшая ему весть о том, что пришло много белых людей, ломала руки и тряслась в страхе.

Странное дело — Дику даже в голову не пришла мысль о том, чтобы остаться и мужественно встретить смерть. Вместе с тем он нисколько не боялся, был гораздо спокойнее, чем паникующая Рафаэла и хладнокровно обдумывал пути к отступлению. Потому что это было именно отступление с твердым намерением вернуться.

Он быстро попрощался с детишками, сказав им именно это: «Я вернусь!» — а потом вытащил Сан в коридор и побежал с ней в одну из кладовок для уборочного оборудования.

— Они зайдут сюда! — причитала Сан. — Всегда сюда заходят!

— Не реви, — Дик, пододвинул стремянку, взобрался на нее, выдвинул самый кончик флорда и начал свинчивать решетку вентиляционного канала, радуясь, что еще не успел отъесться.

Когда крышка была снята, он поцеловал Сан в щеку и сказал:

— Передай это Марии и ее маленькому, когда родится. Скажи — я вернусь. Всем скажи.

Он влез в отверстие, отполз задом вперед и, приняв из рук Сан крышку, велел ей убрать стремянку и сделать все как было.

Когда он закрыл вентиляцию, дорога к отступлению была отрезана. Если бы он выбил крышку, чтобы поднять ее, пришлось бы спускаться вниз, рискуя быть обнаруженным. И Дик пополз назад по забитому пылью ходу, где он и помещался-то с огромным трудом.

Он полз и полз, сжимая флорд зубами, пока его ноги не почувствовали пустоту. Он прислушался и принюхался — и уловил запах воды и близкое журчание. Ну да, здесь же должен был быть подземный резервуар, где берут воду для комбината.

Дик вздохнул, думая, что же ему делать — лежать здесь, ожидая конца аларма или попытаться выбраться через эту шахту наружу — как друг впереди мелькнул свет и мужской голос довольно отчетливо сказал:

— Заслонка не прикручена, и тяги совсем нет. Похоже, где-то там издох лемур. Дайте мне сканер.

Дик в панике попятился, ноги его провалились в бездну, а за ними сползло и тело. Какое-то время он висел на руках, цепляясь пальцами за край шахты, а потом не выдержал и разжал пальцы.

«Это самоубийство!» — промелькнуло в голове, но делать уже было нечего — только лететь вниз, скрестив руки на груди и плотно прижав их к телу.

Дик ударился о воду довольно крепко, и, погрузившись, наверное, на глубину нескольких своих ростов, достал пальцами ног каменистое дно. Тем не менее самообладание ему не изменило: он постарался вынырнуть как можно бесшумнее.

Итак, он выпал из воздухозаборника вентиляции в подземное озеро. Он полз не так чтобы долго, а прыгал лицом к предполагаемой внешней стене комбината — поэтому нужно было только немножко проплыть вперед. И Дик поплыл.

Стену он действительно нащупал довольно скоро, но ни малейшего признака карниза или полки не было. Дик прогнал панику, повесил флорд на шею и двинулся вдоль стены в правую сторону.

Пока он добрался до полки, он успел изрядно озябнуть и передумать кучу нехороших мыслей, главной из которых была та, что он снова один, в полной темноте и неизвестности, что он опять потерял всех и снова должен продолжать путь неизвестно куда.

— Если и пойду я долиною смертной тени, — прошептал он, дрожа. — Не убоюсь я зла.

И двинулся вперед, держась левой рукой за стену.

Рэй попал на это место двое суток спустя. Он зашел навестить Дика, и сообщить ему, какое хорошее убежище они нашли неподалеку от стекольного комбината — тепло, близко и до плантаций бустера, и до водных резервуаров. Но на грузовом пандусе его встретила растревоженная дзё, имя которой он не смог вспомнить с ходу — точнее, не был уверен, Анна это, Цинтия или Леонида — и, причитая, сообщила, что сэнтио-сама пропал во время инспекторской проверки. Ничего более толкового от нее добиться не удалось, по ее рассказам получалось, что Дик просто растворился в воздухе.

От Марии было больше толку — она доискалась Сан и расспросила ее о том, куда ушел Дик, но когда Рэй добрался до вентиляционной трубы, ему стало понятно, что морлок туда не втиснется.

— Я найду его, — пообещал он женщинам, но с трудом представлял себе, как это получится. Нужно было приниматься за дело быстро, у него сердце становилось чёртом при мысли о том, что Дик блуждает где-то в подземельях один, без еды и даже без света — но он даже не мог определить, куда ведет эта проклятая труба.

Рэй потратил почти сутки на то, чтобы добраться до Аквиласов и вернуться к комбинату с Актеоном (большая часть этого времени ушла на ожидание конца рабочей смены). Тэка тоже не знал, куда выходит воздухозаборник, но зато представлял себе принцип, по которому устроены эти сооружения — и скоро спустился с Рэем на уровень жизнеобеспечивающих коммуникаций и вышел к подземному резервуару.

Дика здесь, конечно же, не было. Не мог же он дожидаться их здесь один, в темноте и холоде. Да и был ли он здесь?

— Динго, след, — скомандовал Рэй. — Капитан Суна. Ищи капитана!

Динго покрутился, но следа не нашел. Однако что-то такое он унюхал в воздухе, потому что поскулил в потолок, а потом кинулся в озерко. На другом его берегу (то есть, на плотине, через которую перекатывала вода), он заметался у входа в еще один коридор.

Рэй разделся, скрутил лохмотья в узел и привязал его к голове.

— Возьми, — Актеон отстегнул свой налобный фонарик.

— Не, он мне больше мешать будет, — отказался морлок и спустился в воду.

Выплыв на том берегу, он оделся и вошел в коридор, указанный Динго. Стены коридора были помечены лемурскими каракулями. Рэй уже успел узнать, что обозначает человечек с огромной головой, половину которой составляет рот, и маленьким круглым пузом. Он обозначает, что данный путь ведет в пещеры бустерных плантаций, где лемуры кормились и куда стаскивали органический мусор. А намалеванный чем-то темным на пузе у человечка крестик явно показывал, что Дик направился не куда-нибудь, а именно туда.