— Подрались, что ли? — Он понимающе усмехнулся. — Прощаться ты, по-моему, не умеешь. В прошлый раз смазала ему по физиономии…

— Сделай то, о чем я тебя прошу, и оставь свое мнение при себе, — отрезала она, чувствуя себя усталой, расстроенной и сытой по горло людьми, которые вмешивались в ее личную жизнь.

Но худшее было еще впереди. Когда она наконец дозвонилась до квартиры в Манхеттене, ответил женский голос. И женщина явно больше была занята тем, кто сейчас рядом с ней, чем звонком.

— Дорогой, это, кажется, из лондонской конторы.

Сара бросила трубку. Бьянка Шенон! Это ее голос. Что она делает у него в квартире? «Ты знаешь — что», — одернула она себя. Боже, он не тратил времени зря! Она не сомневалась, что Кел постарается причинить ей не меньшую боль, чем испытал сам. Что ж, в этом он преуспел. Всю ночь Сара беспомощно плакала, представляя Кела и Бьянку в объятиях друг друга.

Тереза, единственная, кто знал о ее положении, уехала к родственникам в Испанию незадолго до бегства Кела. Скрывать беременность пока было легко. Сара с ужасом думала, что кто-то может проявить заботу, сообщить Келу о ее положении, и он вернется, движимый чувством долга. Стена горечи встала между ними. Вот какое семейное счастье она приготовила своему ребенку! Но это будет их ребенок. Часть Кела. И эту часть он не сможет отнять у нее, или запретить любить, или считать любовь глупым капризом.

Ее одинокие размышления нарушил приезд Терезы. Джордж Сент Клер поделился с ней своим беспокойством — Кел уехал, а дочь очень переменилась. Тереза помрачнела и отправилась искать Сару. Она нашла ее в маленькой гостиной.

— Что случилось? Где Кел? — Она села рядом с Сарой, решительно приподняла ее лицо за подбородок. — Я думала, что у вас все прекрасно. Бедная девочка. — Она увидела в глазах Сары боль, которую та считала уже побежденной. Сара рассказала ей все, смахивая горькие слезы. Тереза потянулась к телефону.

— Нет, не надо! Не хочу, чтобы он узнал. Он вернется только потому…

— Он должен знать, Сара, — твердо сказала Тереза. — Ты не долго сможешь держать это в тайне. Люди узнают, слухи дойдут до него. Хочешь, чтобы он узнал от своих служащих? Ему это не понравится, будь уверена.

— Мне все равно!

Она не помешала Терезе позвонить в Нью-Йорк, в контору. Но волновалась она напрасно:

Кел уехал в очередное путешествие с Заком Мак-Кензи.

— Зализывает раны, — решила Тереза. — Он может быть где угодно.

Попытки найти Кела не увенчались успехом.

Приближалось Рождество. Сара была уже на седьмом месяце. Она предоставила Терезе и отцу сообщать об этой новости знакомым и продолжала заниматься домом, позволяя себе послеобеденный сон — единственную уступку своему положению.

Каждый год перед Рождеством она как бы слышала музыку времени. Вообще-то всякое время года будило подобные чувства и прибавляло хлопот, но Рождество — совсем особый праздник. Кел обещал ей, что излечит ее от любви к дому, к этой груде кирпичей. Что ж, ему это удалось, Сара машинально составляла меню с птицей и дичью, не вкладывая в свой труд любви. Поместье же встречало Рождество с неизменным энтузиазмом.

Дом, отреставрированный и усовершенствованный, поражал роскошью и изобилием. Ива, плющ и омела, привезенные из всевозможных садов, были со вкусом расставлены по комнатам, камины жарко пылали в ресторане и кафе. Местный хор исполнял рождественские гимны по вечерам, днем же его заменял магнитофон. Предварительных заказов в ресторан Сент-Клера и во вновь открытое кафе было много. Идея Кела оказалась удачной. Кел… Он не покидал се мыслей.

В новогоднее меню Сара постаралась включить легкие, изысканные блюда, которые должны были сменить рождественское изобилие.

— Суп из авокадо, — решила она, обсуждая меню с Джун Дуглас. — Фаршированные грибы со специями. Рыба. Я думаю, в основном рыба, не мясо.

— И креветки, — добавила Джун, — а еще устрицы. Вы правы, после Рождества жаркое теряет свою привлекательность.

Сара отдавала распоряжения относительно украшения елки, когда вошли Стефен и Гэрет Холдейн, державшийся очень робко.

— Здравствуй, Сара. — Гэрет взглянул на Стефена, потом произнес:

— Слушай, я бы хотел помочь. Можно с тобой поговорить?

Удивленная Сара провела его в кабинет и удивилась еще больше, когда к ним присоединились отец и Тереза.

— Гэрет думает, что знает, где Кел, — несколько виновато объяснил Стефен. — Ну… я его просил связаться с археологами. Зак, кажется, работал последнее время в Центральной Мексике.

— Я его найду, Сара, если хочешь, — предложил Гэрет. — Не знаю, сколько потребуется времени, но постараюсь привезти его до того, как родится ребенок.

Вздохнув, Сара подошла к окну, затянутому серым декабрьским небом. Какая разница? Возвращение Кела только откроет старые раны, добавит новой боли в битве за будущее ребенка. Однако чувство справедливости подсказывало ей, что он должен знать. Она не могла скрывать от Кела существование ребенка, его ребенка.

— Ты должна ему сказать, Сара, — мягко сказал отец. — Ты сама понимаешь.

— Да. — Она повернулась к ним. — Спасибо, Гэрет. Ты поедешь с ним, Стефен? Мне кажется, Кел предпочтет услышать все от тебя.

Стефен кивнул.

Шли дни, недели, месяцы. Стефен и Гэрет сообщили, что прибыли в Мексику, но потом они исчезли — так же бесследно, как Кел. Однако Сара не впадала в панику. Она была спокойна и твердо верила, что Кел вернется.

Сара была в кухне, когда начались первые схватки. Она тяжело опустилась на деревянный табурет. Быстро подошла Джун Дуглас, не обращая внимания на призывные гудки мясного фургона.

— Что? Началось?

— Кажется, да. — Сара побледнела, в расширившихся, потемневших глазах застыл страх. Джун старалась сохранять спокойствие.

— Врача! — Она бросилась к ближайшему телефону…

У клиники затормозила машина, и трое мужчин, необычно загорелых для этого времени года, в спешке почти вывалились на мокрый от дождя тротуар.

— Вы хотите войти? — спросил Стефен, которому было ужасно не по себе.

— Я хочу ее видеть. — Келлум Грант, очень серьезный, усталый после многих дней непрерывного путешествия, шагнул вперед.

— Сюда. — Гэрет знал клинику: здесь рожала первого ребенка его сестра.

Дежурная в холле внимательно на них посмотрела. Кел объяснил, кто он. Вышла сестра и провела его к палате. У дверей он остановился.

Сестра понимающе улыбнулась.

— Вот такие супермены обычно как раз и сдают. В обморок падать не собираетесь?

— Нет, — резко ответил Кел. — Пытаюсь собраться с силами, чтобы не задушить жену.

— О! — Женщина встревожилась. — Может быть, вам лучше…

— Только попробуйте меня не впустить.

— Ага, вот и муж, — улыбаясь, приветствовал его доктор. — Все идет нормально. Теперь уже не долго. Застряли в дорожной пробке?

Кел коротко, хрипловато рассмеялся.

— Что-то в этом роде. — Он взял Сару за руку, нежно коснулся щеки. — Что же такая хорошая девочка здесь делает? — Но глаза не смеялись. Как бы не замечая окружающих, он провел рукой по ее животу. Хочешь, я останусь? — Сколько нежности было в его взгляде.

Очередная серия схваток заставила ее глубоко втянуть воздух, она вцепилась в его руку. Она смутно помнила, что было потом. Кел, кажется, требовал, чтобы доктор немедленно дал ей что-нибудь, чтобы облегчить боль, а доктор грозился, что вышвырнет его вон, если он не перестанет вмешиваться…

Потом она спала долгие часы в тихой комнате, а рядом в прозрачной колыбели, спал младенец. Мальчик — она знала это. Выбираясь на секунду из окутывавшего ее тумана, она видела темные волосы и глаза, тоже темные.

Разбудил ее странный звук. Сара открыла глаза и увидела Кела с младенцем на руках.

— У них тут есть молоко в бутылочках, хочешь я…

— Дай его мне. — Она давно уже решила кормить ребенка сама. Ребенок заплакал, и вошла сестра. Она весело и деловито давала указания.

— Имя уже придумали? — спросила она. Кел подошел к окну. Сара взглянула на него.