Флот Грейга из-за малого ветра двигался очень медленно. Лишь 5 июля он обогнул с юга остров Гогланд. А утром 6 июля на горизонте показались, шведы. Флоты маневрировали западнее Тогланда между островом Стеншхер и мелью Калбоденгрунд.

Шведский флот, бывший под ветром от русских кораблей и лежавший левым галсом, держался, как на маневрах, в правильной линии, сохраняя между судами равные интервалы. Между тем, спускавшийся на шведов русский флот сохранял довольно правильный строй только в авангарде и передовой части кордебаталии, за которой в беспорядке шли восемь судов, в большинстве принадлежавшие отряду Фондезина. Сильно отставшие задние корабли, несмотря на сигналы адмирала, сопровождаемые пушечными выстрелами, не торопились приблизиться к неприятелю.

В третьем часу пополудни шведский флот повернул «все вдруг» на правый галс[96] и стал выстраивать линию на северо-запад. В это время Грейг сделал сигнал авангарду «спуститься на неприятеля» и, дав авангарду выдвинуться вперед, повторил тот же сигнал всему флоту. Но по ошибке корабли «Болеслав», «Мечеслав» и «Владислав» стали спускаться по первому сигналу вместе с отрядом Фондезина, а «Иоанн Богослов» по тому же сигналу сделал поворот оверштаг[97] и остался за линией. В 4 часа, когда шведы повернули «все вдруг» на левый галс, Грейг сделал сигнал «повернуть через фордевинд»[98] . Но корабли «Дерись» и «Память Евстафия» повернули оверштаг и сильно отстали.

В это время шведский флот находился уже на расстоянии пушечного выстрела и шел в полном порядке, тогда как у русских три корабля сильно отстали, а еще три вышли вперед, и строй флота был нарушен. На адмиральском корабле развевался сигнал «арьергарду вступить на свое место», а четвертая и пятая пушки требовали скорейшего исполнения, но отставшие корабли не прибавляли парусов и не спешили занимать свои места.

В 5 часов дня головной корабль линии (контр-адмирал Козлянинов) сблизился с передовым шведским кораблем на расстояние картечного выстрела. Адмиральский корабль «Ростислав» был на таком же расстоянии от шведского адмиральского корабля, и оба корабля открыли огонь. Это послужило сигналом к началу общего боя, разыгравшегося между островом Стеншхер и Калбоденгрундской мелью.

Наиболее энергично атаковали неприятеля восемь кораблей русского авангарда и кордебаталии. Грейг и Козлянинов своим примером воодушевляли другие суда. Но против всего шведского арьергарда вели бой всего три русских корабля – «Болеслав», «Мечеслав» и «Владислав». Остальные шесть кораблей держались в отдалении, стреляя как бы только для очистки совести.

Через полтора часа боя передовые корабли шведского флота пришли в замешательство. Первым вынужден был спуститься за линию строя флагманский корабль, сильно поврежденный «Ростиславом». За ним спустились еще три шведских корабля, и теперь корабли Фондезина имели уже по одному противнику. Но в конце линии «Владислав» слишком близко подошел к неприятелю и, попав под огонь пяти кораблей, оказался без всякой поддержки.

Около 9 часов вечера шведский флот сделал поворот через фордевинд. Русская эскадра привела на правый галс и продолжала атаковать. При этом «Ростислав», оказавшись напротив флагманского корабля вице-адмирала графа Вахтмейстера «Принц Густав», энергично его атаковал. Около 10 часов вечера, «Принц Густав», получив сильные повреждения, вынужден был спустить флаг.

Затем наступило полное бездействие. Пороховой дым окутал оба флота и скрыл их друг от друга. Команды были до крайности утомлены, корабли повреждены, отряд Фондезина сильно отстал. В 12-м часу ночи к «Ростиславу» подошла шлюпка с донесением, что «Владислав», снесенный в середину неприятельского флота и не поддержанный своими мателотами, был вынужден сдаться в плен. Справедливости ради следует заметить, что на «Владиславе» из 700 человек экипажа погибли 257 человек. В корпусе имелось 34 пробоины. Три пушки разорвало при стрельбе. Грейг попытался тут же погнаться за неприятелем, но штиль и повреждения, нанесенные ближайшим к нему кораблям, лишили его возможности спасти «Владислав». Утром 7 июля шведский флот был уже далеко, а к полудню скрылся из виду в направлении Свеаборга.

Русские потери в этом бою составили 580 человек убитыми, 720 ранеными и сдались в плен на «Владиславе» 470 человек. У шведов погибли 130 человек, были ранены 334 человека, сдались в плен на «Принце Густаве» 539 человек.

В тактическом отношении Гогландское сражение следует считать ничьей, фактически дело кончилось разменом двух равноценных кораблей. Стратегически же сражение стало победой русских, перечеркнувшей все планы шведов в кампанию 1788 года. Это отметила и Екатерина, написав, что «победа была полная». Кстати, сражение у Гогланда произошло 6 июля в день преподобного Сисоя. С тех пор на протяжении почти ста двадцати лет (до 1905 года) в списках русского флота постоянно значился корабль под названием «Сисой Великий».

Гогландское сражение было первым полномасштабным сражением русского флота с интенсивным использованием артиллерии, то есть классическим сражением по регламенту Госта. Ряд русских кораблей получил серьезные повреждения. Так, в корпусе «Мстислава» было 116 пробоин, «Св. Петра» – 76 пробоин и т.д. То, что ни один корабль не погиб, объясняется слабостью артиллерии шведов, да и русская артиллерия была не намного лучше. Так, максимальный калибр орудий шведских кораблей был 24 или 30 фунтов. Каррокад не было, брандкугели и бомбы не использовались.

За неумелое командование авангардом контр-адмирала Мартына Фондезина отстранили от командования, а командиров кораблей «Иоанн Богослов», «Память Евстафия» и «Дерись» Валронта, Баранова и Коковцева отдали под суд и приговорили к смертной казни. Екатерина писала Потемкину, что они заслужили виселицу, но сама их и помиловала, ограничившись разжалованием в матросы.

Несмотря на серьезные повреждения, адмирал Грейг не пошел с флотом в Кронштадт, а отправил туда четыре наиболее поврежденных корабля (среди них были «Бесслав», «Болеслав» и «Мечеслав»), фрегаты «Премислав» и «Слава». Кроме того, фрегат «Надежда Благополучия» повел на буксире в Кронштадт плененного «Принца Густава». Остальные суда были отремонтированы своими силами и средствами у острова Сескар. А 26 июля флот Грейга внезапно появился на входе в Свеаборгские шхеры.

Шведский флот спокойно расположился в Свеаборге. Корабли ремонтировались, офицеры гуляли на берегу. По случаю «Гогландской победы» Густав III велел устроить салют в Гельсингфорсе. Вход на Свеаборгский рейд охраняли три шведских корабля и фрегат. Рано утром 26 июля стоял сильный туман, поэтому наблюдатели со шведских судов заметили русские корабли лишь в нескольких кабельтовых от себя. Обрубив якорные канаты, шведские корабли начали уходить под огнем русского авангарда, в котором были корабли «Память Евстафйя» (66 пушек), «Ярослав» (74 пушки) и «Мстислав» (74 пушки). 62-пушечный шведский корабль «Принц Густав Адольф» сел на мель и сдался русским. Остальным шведским судам удалось скрыться в шхерах. Русские пытались снять трофей с мели, но быстро сделать это не смогли, а начинать капитальные спасательные работы было невозможно, поскольку шведский флот находился всего в двух-трех милях. Поэтому русские сожгли «Принц Густав Адольф» на виду всего шведского флота.

Войти на Свеаборгский рейд и устроить Шведам «Синоп» или «Копенгаген» Грейг не решился, поскольку он был Грейгом, а не Нахимовым или Нельсоном. Да и навигационная обстановка возле Свеаборга посложнее, чем в Синопе, Абукире и Копенгагене. Поэтому Грейг ограничился тесной блокадой шведского флота, запертого в Свеаборге.

10 августа 1788 года у острова Нарген сел на мель 32-пушечный фрегат «Возьмислав». Вскоре его разбил шторм. Погиб один матрос.

Во время блокады Свеаборга адмирал Грейг тяжело заболел. В связи с этим его флагманский корабль «Ростислав» покинул флот и 21 сентября прибыл в Ревель. Там 15 октября Самуил Карлович Грейг умер. Командование флотом в его отсутствие принял контр-адмирал Т. Г. Козлянинов. Он быстро снял блокаду Свеаборга и отправил суда зимовать в Ревель и Кронштадт.