Музей истории – или фондовая биржа? Супермаркет – или Большой театр? Что лучше? Глупые вопросы…
А любой ответ будет еше глупее.
Тем не менее у обоих городов имелось теперь нечто общее. А именно: крупнейший мегаполис США стал начальной точкой пути майора милиции Владимира Александровича Виноградова в Святую Землю.
Началось все с банального удара в ухо посреди чужого и не слишком чистого коридора…
– Как вы себя чувствуете? Вам нужна медицинская помощь?
Помещение, в которое привезли тогда пленников, больше всего напоминало частный дом. Самый обыкновенный частный дом на американскую семью с достатком чуть выше среднего.
– Вы слышите меня? Как вы себя чувствуете?
Сначала машины петляли по узким улочкам, потом одна за другой въехали в просторный отапливаемый гараж. Ворота автоматически опустились, но уже загорелась полоска светильников под потолком. Владимира Александровича вывели из автомобиля и усадили на лавочку под стеллажами. Наручники никто снять не догадался.
– Вам плохо? Можете говорить?
– Смотря о чем… – Зубы все были целы, язык не прикушен, но все равно бодрости от звуков собственного голоса Виноградов не ощутил. – Где второй человек?
Он не видел Рэмбо с того момента, как их распихали по разным машинам. В гараже майор сидел один, если не принимать в расчет охранника, – все остальные сразу же поднялись по лесенке в дом.
– Здесь, – без заминки ответил сидящий напротив мужчина.
– Кто вы такие?
Собеседник подивился чужому нахальству. Но наказания не последовало.
– Неужели не догадываетесь? – Повернувшись на реплику, Виноградов увидел, что в комнате их трое. Тот, что пристроился на диванчике за спиной, поразительно напоминал известного актера Копеляна в роли батьки Бурнаша.
– И чего вам надо?
– Вы в порядке? Вы себя хорошо чувствуете? – не отвечая, поинтересовался сидящий напротив. Из особых примет у него имелся только намек на раннюю лысину. – Не нужно ли оказать медицинскую помощь?
Видимо, этот вопрос его занимал сейчас больше всего.
– А-а! Вы из общества милосердия? Знаете, попросите тогда кого-нибудь из знакомых кузнецов стукнуть вас по башке кувалдой. Многие вопросы отпадут сами собой.
– Ребята погорячились. Но вы же первые начали! – заторопился «медик».
– Думаю, стоит считать произошедшее производственной травмой. Идет? – Тот, что сзади, явно был здесь за главного, поэтому Виноградов повернул кресло так, чтобы не выпускать его из поля зрения.
– У меня есть возможность не согласиться?
Юмор по достоинству не оценили.
– У человека всегда есть выбор. Пока он жив…
– Убедительно. Я согласен! А как тогда насчет… компенсации? Помнится, профсоюз оплачивал больничный?
– Это вопрос вполне решаемый. – В голосе лысоватого юноши слышалось искреннее облегчение. – Сколько?
– А вы не торопитесь? – осадил на парника старший.
Тот сразу поник и стушевался, Виноградову даже жалко стало.
– Ладно – я… Сам оклемаюсь, но вот спутнику моему досталось больше! Он не жадный, однако лечение здесь дорогое…
Еще не закончив фразу, Владимир Александрович перехватил взгляды, которыми обменялись собеседники, – и его затошнило от страха.
– В чем дело?
– Несчастный случай. В нашей работе такое случается!
– Что такое? – Собственно, Виноградов уже все понял.
– Ваш напарник умер.
Молчание длилось не больше секунды.
– Он не умер… Вы его убили.
– Это был несчастный случай.
– Так будет лучше для всех. И для вас в первую очередь!
– Почему? – Бывают идиотские вопросы, без которых вполне можно обойтись.
– Потому что в противном случае придется ликвидировать и вас.
– К тому и шло…
Бандит – он и в Африке бандит. И в Америке…
– Скажите, Иващенко, вы же не думаете, что это так просто сойдет вам с рук? И что вы нас надолго переживете…
– Не думаю! – честно признался старший и стал еще больше похож на известного киноартиста. – Поэтому и ищу компромисс… Мы что – встречались раньше?
– Ну кто же не знает господина Иващенко! У нас в России даже книжки выходят: «Преступный мир», «Бандитская Россия»… И почти в каждой – фотография: некто Иващенко Артур Алексеевич по кличке Китаец, крестный отец «русской мафии» в США.
– Судиться надо – я же говорил! Понял? – распластал лысоватого взглядом Китаец.
– Готовимся. Собирались как раз доложить…
– Тогда нам с вами тем более только одно и остается – расстаться друзьями. Верно?
В принципе, и без того Виноградов знал слишком много. Из Бруклина везли его в «крайслере» с тонированными стеклами, так что снаружи никто заглянуть в салон не мог, а наоборот – пожалуйста… Точного адреса он, разумеется, не запомнил, но то, что после моста Верразано кортеж очутился на Стэйтен-Айленде – сообразил. Для подобных чудес ориентирования не надо было заканчивать Академию Генштаба, достаточно просто вспомнить туристическую схему.
– Я готов вас выслушать.
– А потом ответить на мои вопросы?
Можно было пролепетать что-нибудь уклончивое, но Владимир Александрович представлял собственный порог болевой терпимости. Ясно, что Китаец сможет заставить его не только говорить – даже петь заставит, если умеючи… Поэтому обострять ситуацию не следовало.
– По мере сил попробую быть полезным.
– Мы поможем, если возникнут затруднения. – Это подал голос помощник Китайца. – У нас отличные ассистенты!
«Бедняга Рэмбо, – подумал Виноградов. – Погиб в бою… Сидел бы себе на зоне, мотал положенный срок – ан нет! Хотя так, может, лучше, чем от воровской заточки в спину или протухшей баланды».
– Сделайте так, чтобы его похоронили. По-человечески!
Китаец кивнул:
– Я уже думал об этом… Организуем в лучшем виде. Случайная автомобильная катастрофа?
– Вам виднее. Кстати, он машину брал напрокат! Мы ее оставили там, возле этой, как ее…
– Я знаю, где стоит его машина.
Нельзя сказать, чтобы Виноградов удивился.
– Так, значит, утром пасли нас вы?
– Мы вас охраняли, – уточнил собеседник помоложе.
– Давайте по порядку! – скомандовал Китаец. Его рабочий день стоил дорого. Владимир Александрович где-то читал, что застрявшему в дорожной пробке бизнесмену за опоздание на встречу с «крестным отцом русской мафии» выставили штрафные санкции. Семь минут – семьдесят тысяч долларов. И бедняга безропотно заплатил: время – деньги, не нами придумано… – Вон, господин Горенштейн расскажет коротко, но внятно – потом вас послушаем.
Китаец сейчас поразительно напоминал директора преуспевающего завода-гиганта или большого милицейского начальника – те же интонации, жесты… Очкастый Горенштейн тоже был фигурой, безусловно, необходимой – вряд ли начальник штаба, скорее адвокат или секретарь-референт.
Во всяком случае, излагать он умел.
– Некоторое время назад у нас появились достаточные основания утверждать, что из центрального офиса происходит утечка информации. Это привело к серьезным материальным и людским потерям, бросило тень на репутацию господина Иващенко и ряда его партнеров. Мы приняли меры и выяснили, что одна из сотрудниц передает сведения конфиденциального характера… в некую структуру. Которая потом использует эти сведения нам во вред. Вы меня понимаете?
– Разумеется. Какая-то баба у вас стучала – и много народу на этом спалилось! – Виноградов и сам мог выражаться красиво, но сейчас не хотел. Бедная Ольга, подумал он… наверное, на том свете они с Рэмбо как-нибудь разберутся.
– Вы не догадываетесь, о ком речь?
– Пока не очень…
– Нужно позвать ассистентов?
– Нет, спасибо! Кажется, какие-то предположения у меня появились.
Вопреки ожиданиям, Горенштейн не стал дожимать майора:
– Это абсолютно правильные предположения… Девочка, с которой вы встречались вчера, негласно сотрудничала с Федеральным бюро расследований.
– Давно? – Чем больше спрашиваешь, тем меньше инициативы остается собеседникам.
– Нет, не очень… Ваш покойный приятель когда-то оказал ей дурную услугу, подбил на обман правительства Соединенных Штатов. Он, конечно, действовал из лучших побуждений и полагал, что единственный такой умный. А вот и в ФБР тоже не дураки оказались. Что-то подняли из архива, что-то там сопоставили… Мы ее не осуждаем! По-человечески. Но в интересах общего дела пришлось принять меры.
