– Поделишься своим сомнением? – спросил Лужков.

Я тоже с удовольствием послушаю его речи. Вся во внимании. А Марк продолжил изливать душу:

– Начнём с того, что она начнёт искать способ связаться с полицией. А я знаю, что эта девица его обязательно найдёт! На лбу у неё написано.

Ты глянь! А парень-то умный! Не зря Лужков его держит. Что ещё хорошего скажут в мой адрес?

– Может быть. Держать её здесь не собираюсь. Мне проще убить её. Тело можно бросить в реку и пусть несёт.

– Пусть сидит здесь! Именно для этого я её притащил! Это будет ей уроком… пожизненным!

– Чтобы гнила здесь? Оно мне надо? Нет уж! Пусть приносит пользу. А ты моя дорогая, – уже обратился он ко мне, – будь хорошей девочкой. Не заставляй меня лишать тебя жизни. Ты всё поняла?

Я кивнула. Буду паинькой. Конечно, придётся встать на путь преступления, но что поделаешь, коль жить охота. Девушка я ещё молодая. Двадцать четыре года. Жизни ведь ещё толком не видела.

– Как прикажете, Фёдор Николаевич, – язвительно обронила я.

Тот надулся от гордости. Ну-ну! Приходится чем-то жертвовать ради жизни.

– Вот и славно. Сегодня ночью вы отправитесь в банк и похитите шкатулку с бриллиантами. Я хочу продать на аукционе и их, и бриллиант «Чистая слеза». Интересно посмотреть, что же будет?

– Погоди! Ты хочешь, чтобы они устроили драку? – поинтересовалась Гротова.

– Это как получится. Конечно, бриллиант «Чистая слеза» будет стоить дороже, нежели маленькие, но поглядеть на это представление стоит!..

Я вернулась в комнату под предлогом, что мне нужно переодеться. Конечно, мне нужно было взять пакет. Ключи от чёрного фургона мне дали неохотно. Зато я охотно села за руль. Пристегнулась и рванулась с места.

– Эх, зададим всем жару! – залихватски крикнула я.

– Баба на голову больная, – заключил один из воров.

– Да ладно вам! От такой лихой езды у меня возникло желание написать письмо ментам! – подхватил моё настроение взломщик.

Я решила влиться в коллектив сразу же. Так будет проще и мне и им. Прибыли мы к банку.

– Сидишь здесь и ждёшь нас. Всё поняла?

Они отчалили. Я вышла из машины и подошла к дверям банка. Мне бы трещину… Вместо трещины я решила воспользоваться горшком с цветком. Он стоял около дверей. Я положила пакет на землю и присыпала землёй. Ещё в особняке я написала своим записку и бросила её у входа в банк. Не думаю, что ворам будет интересен какой-то клочок бумаги. Я вернулась на водительское место.

Воры вернулись спустя двадцать минут. Добыча была у них и рявкнув мне: «Трогай!», – помчались прочь. Голосила сигнализация, и слышен был визг сирен. Патруль заметил нас и пытался догнать. Я надела маску на глаза, дабы меня не узнали полицейские. Улицы я знала неплохо, а потому мне удалось оторваться от них. В процессе погони на меня орали и крыли матом. Грозились, что порвут, как Тузик грелку, но я их не слушала. В моих же интересах оторваться от полиции. Не хочу, чтобы меня судили за соучастие, лишили пагонов и посадили в тюрьму. Это было бы нелепо и глупо. Нет, у меня есть ещё дела в особняке Лужкова! Рано мне светиться!

* * *

«Забыть не могу я потерянный берег!» – заголосил телефон Шаеры на столе Марины. Девушка подпрыгнула и внимательно посмотрела на дисплей. Высветился абонент Ивашка. Синицына взяла трубку.

– Да?

– Шаерка, ты нашлась! – голосил братишка Алфёровой.

– Незачем так кричать! Это не Шаера, а её коллега Марина.

– Да? А я думал, она уже вернулась.

Марина тут же спохватилась и приободрила мальчика. Он скучал по сестре, а о ней уже два дня ничего не слышно.

– Ну-ну, Вань! Всё с ней будет хорошо. Мы делаем всё возможное, чтобы найти её.

– Я знаю тётя Марина. Просто скучаю я по ней и постоянно забываю, что при ней нет телефона.

Позвонил Марине Свиридов.

– Да, Толь?

– Мариш, бери за хобот Антона и топайте ко мне. Тут ограбление.

– Опять? Едем!

– Антоша! – крикнула она. – Заканчивай чаи гонять! Ограбление.

В кабинет вошёл с кружкой чая и печеньем в зубах лейтенант полиции Краснов.

– Ну почему мне не дают спокойно попить чаю?

– Пока я собираюсь, ты успеешь попить. Только давай в темпе вальса.

– Толя звонил?

– Да.

Антон допил чай и вышел следом за Мариной. За руль села Синицына. Объяснила она это тем, что Антон толком не поел, а потому опасен.

– И поэтому я не могу сесть за руль? – удивился он.

– Угу.

На место преступления они прибыли с опозданием, ибо повсюду царили пробки. Капитан полиции Свиридов уже всё осмотрел. Нашёл в очередной раз письмо от воров с просьбой не волноваться. Они взяли только бриллианты. У входа в банк Анатолий нашёл скомканный лист бумаги. Надев перчатки, он развернул его.

Дорогие коллеги! Со мной всё хорошо. Меня держат в особняке. Пока ничего не могу о нём сказать. Работаю с бандой… вынужденная мера, прошу не судить меня. Грозились убить, если не стану с ними работать. Являюсь водителем, пока этим всё ограничивается. Я собрала несколько улик. Бумажный пакет вы обнаружите в цветке, что у входа в банк.

Шаера.

Толя уже нашёл бумажный пакет. Именно в этот момент подъехали Марина с Антоном. Свиридов показал им письмо.

– А я и не сомневалась! – обрадовалась Синицына. – Нашу Алфёрову не взять голыми руками.

– Вынуждена была встать на скользкий путь. Главное, чтобы её не поймали, а то точно не отвертится, – заметил Антон. – Я рад, что записка попала к нам в руки.

– Шаера вышла с нами на связь – это главное. Хотя бы мы знаем, что она жива и с ней всё хорошо. Она оставила нам подарок. Тут отпечатки пальцев и газета двухлетней давности…

– С вами я – Ксения Хитровая. Я веду свой репортаж с улицы Снежинской, где ночью произошло ограбление. Как нам стало известно: воры похитили шкатулку с бриллиантами. Всё остальное уцелело, даже двери, которые бандиты любят выносить…

– У меня вопрос. Откуда вообще пресса узнала, что было украдено из банка? – заинтересовался Анатолий.

Синицына с Красновым пожали плечами.

– О Шаере Алфёровой ничего не слышно. Полиция прочёсывает город вдоль и поперёк, но всё тщетно. Водолазы проверили реки, а волонтёры прочёсывают лес. Ксения Хитрова, Евгений Слепов. Майский канал.

Как только запись прекратилась, Марина, Толя и Антон подошли к ним.

– Вопрос в лоб Хитровая: откуда тебе известно о том, что вынесли воры? – спросил Свиридов.

– И вам всем доброго дня милиционеры. И не надо меня поправлять! У меня свои источники Толь.

– Что это за источники, что знают наперёд нас?

– Ну не наперёд, но знают. Об Алфёровой что-нибудь слышно?

– У тебя же есть источники, которые тебе всё докладывают, – резонно заявил Свиридов.

– Что ты так взъелся? На то я пресса, чтобы всё везде узнавать. Так что насчёт Алфёровой?

– Не нашли её пока. Поиски ведутся.

– Да-а… бедная девушка. Ладно, поехали мы. Нужно материал обработать.

– Не злись на неё. Права она, – дёргала Толю за рукав рубашки Марина.

– Знаю, – вздохнул он. – Беспокоюсь, вот и всё.

Говорят, когда попадаешь к плохим ребятам,

то лучший способ защитить себя –

это воспользоваться поварёшкой.

Осталось только добыть её и убедиться.

Шаера.

Паршиво себя чувствую. Первый раз участвовала в ограблении. Конечно, ничего не крала, но ведь отрывалась от полиции, увозя в чёрном фургоне шестёрку лучших воров.

– Я доволен. Камешки красивые и только так пойдут с молотка, – оценивающе сказал господин Лужков. – И доволен твоим первым заданием дорогая.

Ну-ну. Доволен он! И ведь прекрасно знает, что я чувствую и как мне плохо. Садист!