Священник оказался для меня фактором неизвестным. Когда я вернулся в Твинг-холл, я рассказал о нём Дживзу, но, естественно, Дживз и так всё знал.

— Это его преподобие, мистер Уингхэм, новый викарий мистера Хеппенстолла, сэр. Насколько я понял Брукфилда, он соперник мистера Литтла, и в настоящий момент молодая леди отдаёт ему предпочтение. Преимущество мистера Уингхэма состоит в том, что он живёт в одном доме с молодой леди. После обеда они играют в четыре руки или поют дуэтом, сэр, что помогает им сблизиться. Когда это происходит, мистер Литтл, как я слышал, бродит вокруг дома священника и вздыхает.

— По-моему, несчастный олух ни на что другое не способен. Вздыхать он умеет, но дальше этого дело не идёт. Он потерял форму. В нём пропал боевой дух. Знаешь, когда мы её встретили, у слизняка не хватило мужества открыть рот и сказать «здравствуйте».

— По всей видимости, сэр, любви мистера Литтла мешает благоговейный страх перед молодой леди.

— Так как же нам помочь человеку, который ведет себя трусливее зайца? У тебя есть какие-нибудь предложения? Я увижусь с ним после обеда, и он наверняка спросит, что ты посоветовал.

— С моей точки зрения, сэр, мистеру Литтлу необходимо сконцентрировать всё своё внимание на молодом джентльмене.

— На её брате? Что ты имеешь в виду?

— Ему надо с ним подружиться, вместе гулять и так далее.

— По-моему, ты перемудрил, Дживз. Я ожидал от тебя большего.

— Это будет началом, сэр, которое может привести к желаемому результату.

— Ладно, я ему скажу. Мне она понравилась, Дживз.

— Очень достойная молодая леди, сэр.

Вечером я передал Бинго информацию из надёжного источника, и бедолага сразу заметно повеселел.

— Дживз всегда прав, — сказал он. — Я мог бы и сам до этого додуматься. Завтра же возьмусь за дело.

Просто удивительно, до какой степени парень воспрял духом. Задолго до того, как я уехал в Лондон, он уже запросто беседовал с девушкой. Когда они встречались, он больше не выглядел паралитиком. Её брат установил между ними связь куда более тесную, чем какие-то там дуэты с викарием. Я спросил Бинго, о чём он разговаривает с девушкой, и он ответил, что они обсуждают будущее Уилфреда. Она надеялась, что Уилфред когда-нибудь станет викарием, а Бинго категорически возражал, так как в викариях, по его мнению, было что-то не то.

В тот день, когда мы уезжали, Бинго пришёл проводить нас вместе с Уилфредом. Они болтали, как старые школьные приятели, и уже из окна поезда я видел, что Бинго покупает ему шоколадки в вокзальном автомате. Идиллическая сцена. Помнится, я подумал, что дело Бинго в шляпе.

Тем более мне было удивительно, когда недели через две я получил телеграмму следующего содержания:

Берти старина послушай ты не мог бы немедленно приехать? Проклятье всё пошло прахом. Проклятье Берти ты просто должен приехать. Я в полном отчаянии и сердце моё разбито. Тебя не затруднит прислать мне ещё сотню особых сигарет? Когда поедешь захвати с собой Дживза Берти. Ты просто должен приехать Берти. Я на тебя полагаюсь. Не забудь захватить Дживза. БИНГО.

Должен сказать, что для парня, который вечно сидит без гроша в кармане, такая расточительность непростительна. Я имею в виду, Бинго — самый болтливый из отправителей телеграмм на свете. Он просто не понимает, что подобные послания можно сократить. Олух царя небесного изливает свою раненую душу по два пенса за слово, или сколько там, не задумываясь о деньгах.

— Что скажешь, Дживз? — спросил я. — По правде говоря, он меня утомил. Я не могу каждые две недели отменять все свои встречи и мчаться в Твинг, чтобы пообщаться с Бинго. Пошли ему телеграмму и посоветуй раз и навсегда покончить со всеми мучениями, утопившись в деревенском пруду.

— Если вы позволите мне отлучиться на ночь, сэр, я буду счастлив съездить в Твинг-холл и узнать, в чём дело.

— Проклятье! Ладно, ничего не попишешь. В конце концов, ему нужен именно ты. Отправляйся и разузнай, что там стряслось.

Дживз вернулся на следующий день.

— Ну? — спросил я.

— Я сделал всё, что мог, сэр, — сказал он, — но боюсь, дела мистера Литтла плохи. После того как мы уехали, сэр, произошли неприятные, я бы осмелился предположить, зловещие события.

— Да ну, Дживз? Какие?

— Возможно, вы помните мистера Стегглза, сэр, — молодого джентльмена, который готовился к экзаменам, обучаясь у мистера Хеппенстолла в доме священника?

— При чем тут Стегглз? — спросил я.

— Из слов Брукфилда, сэр, который случайно услышал одну беседу, я понял, что мистер Стегглз проявил интерес к поклонникам молодой леди.

— Великий боже! Неужели он опять взялся за старое?

— Мистер Стегглз, сэр, заключает пари со своими приятелями. Он ставит против мистера Литтла, сэр, чьи шансы расценивает весьма невысоко.

— Мне это не нравится, Дживз.

— Зловещий симптом, сэр.

— Насколько я знаю Стегглза, без нечистой игры не обойдётся.

— Она уже состоялась, сэр.

— Уже?

— Да, сэр. Следуя моему совету, который мистер Литтл принял по доброте сердечной, он как-то прогуливался с молодым господином Берджессом по благотворительному церковному базару и повстречался там с мистером Стегглзом, сопровождавшим молодого господина Хеппенстолла, второго сына его преподобия мистера Хеппенстолла, недавно вернувшегося из Рэгби и только что оправившегося от свинки. Встреча произошла в небольшой столовой, где мистер Стегглз угощал молодого господина Хеппенстолла. Не вдаваясь в подробности, сэр, хочу сказать вам, что два джентльмена заинтересовались тем рвением, которое проявили молодые господа, поглощая пищу, и мистер Стегглз предложил мистеру Литтлу заключить пари, утверждая, что его кандидат, молодой господин Хеппенстолл, съест больше, чем молодой господин Берджесс. Мистер Литтл признался мне, что колебался, прежде чем согласиться, так как невольно задумался о том, что произойдёт, если мисс Берджесс обо всём узнает, но затем в нём взыграл спортивный дух, и он принял пари. Оба ребёнка с энтузиазмом взялись за дело, и в конце концов молодой господин Берджесс оправдал надежды мистера Литтла, хотя это далось ему нелегко. На следующий день оба соперника мучились сильными болями; было проведено расследование и сделано признание, и мистер Литтл, так говорит Брукфилд, совершенно случайно оказавшийся у дверей гостиной во время разговора, — имел весьма неприятное объяснение с молодой леди, которая заявила, что не желает его больше видеть.

Что там ни говори, факт остаётся фактом: за Стегглзом нужен глаз да глаз. Я думаю, Маккиавелли не мешало бы у него поучиться.

— Его подставили, Дживз! — воскликнул я.

— Я имею в виду, Стегглз специально всё подстроил. Он способен на любую низость.

— Вне всяких сомнений, вы правы, сэр.

— Похоже, ему удалось снять Бинго с дистанции.

— Таково общее мнение, сэр. Брукфилд говорит, что в гостинице «Корова и лошади» за Уингхэма дают семь к одному, но желающих поставить на мистера Литтла не находится.

— Великий боже! Неужто дело дошло до того, что пари заключают в деревне?

— Да, сэр. И в окрестных деревнях тоже. Эта любовная история заинтересовала всю округу. Мне говорили, ставки делают даже в таком отдалённом месте, как Нижний Бингли.

— Ну, тогда не знаю, чем ему можно помочь. Если Бинго такой осёл…

— Битва почти проиграна, сэр, но тем не менее я предложил мистеру Литтлу принять определённые меры, в результате которых он сможет выгодно себя показать. Я рекомендовал ему заняться добрыми делами.

— Добрыми делами?

— В деревне, сэр. Читать прикованным к постели, ухаживать за немощными и так далее, сэр. Мы должны надеяться, что такой подход даст желаемый результат.

— Может, ты и прав, — несколько неуверенно произнёс я. — Но, поверь мне, если б я был прикован к постели, я дорого бы дал, чтобы не подпустить к себе такого психа, как Бинго, на пушечный выстрел.