Пожилой швед¸ принявший наши документы, с недовольной миной на лице долго вчитывался в них, а потом начал долгий разговор с Сандбергом. Говорили они по-шведски, поэтому я ничего не мог понять.

Разговор продолжался около часа, затем мы зашли еще в один кабинет, затем еще и еще.

Получив кучу бумаг на руки, мы с ними отправились в полицию, где меня сфотографировали, сняли отпечатки пальцев, сделали на убогом ксероксе копии моих документов, выдали справку с гербовой печатью, и отпустили восвояси.

На улице Сандберг смахнул капли пота со лба и сказал:

— Вроде бы все получилось. Тебя не будут задерживать. Только до решения о выдаче вида на жительство тебе придется жить в своем доме и ежедневно отмечаться в местном полицейском участке. Туда уже позвонили, так, что завтра тебе надо там побывать. Кстати, ваше посольство в Финляндии до сих пор не заявило о твоем побеге.

— Не заявило и ладно, — сказал я. — А сколько мне примерно придется ждать этого решения?

— Думаю, недели две, — неуверенно ответил адвокат. — Я с этим раньше не сталкивался, точнее сказать не могу. Но нас вызовут ещё раз для последнего собеседования.

С Сандбергом мы дошли до первого киоска, где я купил карту Стокгольма с окрестностями, и он в нем нарисовал маршрут, по которому можно добраться до моего нового жилья. Здесь же я распрощался с ним, пообещав звонить ежедневно, из полицейского участка, куда придется ходить отмечаться.

Кое-чего, прикупив, я дошел до стоянки, уселся в машину и отправился к новому месту жительства, со слабой надеждой, что на дворе уже март и сильных холодов не будет. В первое посещение дома, я даже не удосужился глянуть, что там за отопление. А теперь придется там жить неизвестно, сколько времени, страдая от холода и голода

— Может, быть лучше, было провести это время в шведской тюрьме? — мелькнула крамольная мысль. — Все лучше, чем в этой халупе. Там бы хоть кормили три раза в день бесплатно.

Волгу сразу во двор загнать не удалось. Несмотря на то, что заборчик казался хлипким, разобрать его сходу не удалось. Оставив машину у забора, я отправился к дому, к нему вела узкая тропинка, выложенная булыжниками. Неожиданно под тонкими осинками я увидел, вылезающие из прошлогодней травы остроконечные шляпки сморчков.

— Здорово! У нас еще снег лежит во всю, а здесь уже грибы вылезают, — подумал я и, положив пакеты прямо на тропинку, ринулся собирать сморчки.

В дом я зашел с небольшой кучкой грибов, уместившихся в ладонях. Положив их на стол, вернулся за пакетами. Посмотрев на окружающую разруху, первым делом направился к высокой чугунной печке, стоявшей в углу. Похоже, судя по топке, её надо было топить каменным углем. Пришлось выйти во двор и зайти в сарай, покрашенный обычной шведской краской из ржаной муки с добавкой купороса и олифы. Действительно, там лежала небольшая кучка каменного угля.

— Ладно, с отоплением вроде бы разобрался, теперь надо проверить газовую плиту, — подумал я.

Увы, газовая труба, ведущая в дом, была отсоединена и заварена. И только сейчас я вспомнил об электричестве. Когда включил рубильник в щитке, счетчик, находившийся там же, тихо загудел.

— Не отключили, — подумал я с облегчением. После чего поспешил проверить, работает ли электрическая плитка, стоявшая на столе. Плитка работала, так, что дальше я открыл кран у кухонной мойки и терпеливо ждал, когда из него польется вода. Но кран не подавал признаков жизни, поэтому, подумав, я вышел снова во двор и начал искать колодец, в котором, скорее всего, находился пожарный гидрант и кран, перекрывающий воду в доме.

Люк я нашел довольно быстро, зато потом надо было искать, во что одеться, чтобы спустится в узкий грязный колодец.

В общем, без работы я не оставался до одиннадцати часов вечера. Именно тогда, уставший, как собака, я уселся за протертый стол и начал поедать тушеные сморчки с картошкой. От чугунной печки распространялось приятное тепло по единственной комнате домика. От турки с кипящим кофе распространялся дивный аромат, короче, после длинного дня и вечерних трудов я балдел.

За все это время по дороге прошло всего два, или три человека, но никто из них даже не повернул головы, чтобы посмотреть, кто это там копошится во дворе покойных Сельмы и Хюго Перссон.

Не любопытные шведы люди, понимаешь, и это радует. Глава 8

Утро я встретил, не выспавшись и с дикой головной болью. Только этой ночью я понял, почему новое жилище удалось купить по такой дешевке. Еще позавчера, когда мы с адвокатом ехали смотреть этот дом, я разглядывал роскошные дома и виллы, встречавшиеся по пути, и думал, что мы тут делаем с моими несчастными копейками.

А вчера был занят уборкой и приведением божеский вид комнаты в доме, и не обращал внимания на посторонние шумы. Около двенадцати вечера, или ночи, кто, как считает, я добрался до кровати с намерением заснуть. Не пролежав и пяти минут, подскочил от пронзительного гудка электрички. Было такое ощущение, что она гудит прямо у меня под ухом. Затем раздался металлический лязг, затем снова и снова. После него не надолго наступила тишина, нарушил ее хриплый мужской голос из громкоговорителя. Такое шоу продолжалось до двух часов ночи, а с пяти утра началось все снова.

— Да тут не просто железная дорога проходит, — наконец, дошло до меня. — За тем лесочком, видимо, находится железнодорожное депо, куда вечером съезжаются все электрички. Блин! Не зря подозревал, что меня обули по полной программе. Конечно, кроме меня дураков не нашлось на такую покупку.

Хотя…

Тут я задумался. Судя по тому, что видел, в этом городишке живут одни богатеи, недаром по побережью столько роскошных вилл. Мой тупик никому не нужен, только из-за соседства с железной дорогой. Кстати, дальше по берегу снова идут какие-то то ли цеха, то ли склады, хрен поймешь. Надо будет завтра посмотреть. Вполне возможно, что там очистные сооружения, хотя неприятных запахов я не унюхал.

Если вдруг, железнодорожное депо отсюда уберут, цена земли на побережье вырастет в десятки раз. Пожалуй, сразу стану миллионером. Вопрос только когда это случится.

С такими хорошими мыслями я встал с кровати. Надел спортивный костюм и отправился на пробежку по каменистому берегу, намереваясь посмотреть, что там за строения.

Пробежав триста метров, уперся в сетчатый забор, заходящий в воду. На заборе висела табличка, явно запрещающая двигаться дальше, хотя надписи на ней я не понял.

Пришлось повернуть обратно.

После завтрака и до обеда время провел в работе. У старика Перссона в кладовке имелся неплохой набор инструмента, так что я разобрал часть забора, чтобы можно было загонять машину во двор.

За это время ни одного живого человека так и не увидел. Недаром дорога к дому была вся в рытвинах и ухабах, видимо, никому она не нужна, кроме меня

Пообедав, чем бог послал, я собрался и поехал искать полицейский участок, в котором надо было отмечаться.

— Неплохо буржуи живут, — думал проезжая улицы с домами, больше похожими на дворцы. — Молодец, Сандберг, позаботился о моей репутации. Если адрес скажу новым знакомым, мои акции сразу вверх пойдут. Живу, понимаешь, в элитном районе. Главное, никого в дом не приглашать.

Участок удалось найти без труда, когда доехал до центра сразу увидел табличку со стрелкой и надписью полиция. Так, что осталось только следовать указателю.

Полиция, к моему удивлению располагалась в одном здании с магазином, торгующим алкоголем.

— А что, нормально, — подумал я. — Нашим ментам точно бы понравилось, после работы далеко идти не надо, и если какие проблемы, то сразу можно решить.

Шведские феминистки в настоящее время борлись за свободную любовь и занимались организацией шведских семей в составе тройничков поэтому до работы в полиции еще не успели добраться, от того меня в участке встретили одни мужики. Было их всего трое, хе-хе. И сейчас они вопросительно глядели на меня.