- У моей семьи есть деньги, - пытаюсь зайти с другой стороны. Больше не угрожаю, молю. – Отец заплатит… отдаст все что есть. Сколько попросишь…

Ответом служит лишь смешок.

- Мне не нужны твои деньги, забудь, ими ты не сможешь купить себе свободу. Свободу тебе может дать только одно, и если не знаешь, что именно, то ты исключительно невинное создание. Вот только сомневаюсь, что ты невинная.

Вздрагиваю.

- О чем ты говоришь, я не понимаю…

- В самом деле? – теперь взгляд шейха не сбивает с ног, он ласкает, гладит, скользит по шее и ниже. Зажмуриваюсь от странного ощущения – внутри словно вспыхивает что-то горячее.

- С такой внешностью ты пытаешься уверить меня, что не понимаешь, для чего можешь понадобиться мужчине?

Щеки словно заливает жидкий огонь, мне нестерпимо хочется опустить голову в ледяную воду.

- Думаю, все‑таки понимаешь.

Вздрогнув, начинаю снова пятиться назад, пока не натыкаюсь на край ванной.

Прижимаю к себе полотенце как можно плотнее, беспомощно оглядываюсь по сторонам, пытаясь сообразить, как убежать отсюда. Снова кидаю быстрый взгляд на шейха Кадира.

Что еще можно сделать? Умолять? Встать на колени?

Но встретившись с ним взглядом замечаю усмешку, мерцавшую в его глазах, и это приводит меня в ярость.

Пока я борюсь с отчаянием он наслаждается этим! Смеется надо мной!

- Если ты дотронешься до меня, я себя убью, - произношу ледяным тоном.

- Это не так просто, девочка. Не советую больше произносить такие слова здесь. В наших краях это смертный грех. Тебя могут закидать камнями. То, что я собираюсь сделать с тобой гораздо менее болезненное. Даже приятное. Но ты вжилась в роль, как я понимаю. Чтож, будем играть в рамках этой роли. Я подонок, ты жертва.

- Вы… ты… больной! Только больной человек способен столько всего организовать… И ради чего? Похищения женщины, только потому что ударила тебя!

- Нет, не поэтому.

- И в чем тогда причина?

- Я захотел тебя.

- И все? Словно мармелад… или экзотическое блюдо другой страны? Какая… мерзость. Что… что ты сделал с моей сестрой?

- Твоя сестра – моя гостья. Ты так волнуешься о ней, совсем не как она о тебе.

- Не твое дело, это наши семейные отношения! Я хочу увидеть сестру!

- Увидишь. Когда я разрешу. Ты должна для этого стать покорной. 

- Подожди… - меня вдруг больно колет мысль, пришедшая в голову. – Ксения… она приехала сюда добровольно?!

- Конечно. Как и пришла ко мне в номер гостиницы, - спокойно отвечает шейх.

- Она… ее не кидали в тюрьму?

- Тюрьма была наказанием за пощечину, Виталия.

Машинально отмечаю как странно звучит мое имя, произнесенное глубоким низким голосом. Только мурашки пробегают, но я поглощена другим. Я много думала, пока была в тюремной камере. Но о таком – ни на секунду не помыслила…

 - Ксения… знала, что ты собираешься нас похитить? – спрашиваю и цепенею от ужаса. 

- Да. Помогла моим людям, поэтому твоя сестра здесь гостья. Если ты изменишь свое поведение, тоже станешь гостьей. Не пленницей.

То есть всего-то надо раздвинуть перед этим дикарем ноги! Ни за что! Пусть лучше камнями закидывает! Понимаю, что это бравада. Я хоть и перенесла неделю в грязи и антисанитарии, но боли боюсь ужасно. Я на самом деле слабая. Сама удивляюсь как хватает духу дерзко отвечать шейху. Да еще и расспрашивать… 

- А охранник, который был с нами? Тоже нас продал?

- Какая тебе разница? – голос Кадира вдруг становится более резким, даже злым. Словно его взбесил именно этот вопрос. От этой реакции противная, мелкая дрожь пробегает по всему телу, мне вдруг становится так страшно, что хочется зажмуриться, как ребенку, который впервые смотрит страшное кино. 

- Нет, его убили, - шейх добавляет это так спокойно, словно говорит о том, что на улице дождь! Настоящее чудовище!

- Для тебя человеческая жизнь гроша ломаного не стоит, да шейх? – спрашиваю с горечью.

- Считай так как тебе угодно. Может это тебе подскажет правильную линию поведения, девушка. Не стоит спорить со мной. Лишь угождать. Тогда ты покинешь мой дворец гораздо быстрее. Наскучишь, я одарю тебя золотом, и ты отправишься к своей семье.

- Для тебя все так просто, чудовище? Для меня – нет! Я тебя ненавижу! Лучше умереть, чем оказаться под тобой.

- Я это уже слышал. Пора немного сменить сценарий. Для начала – убери это полотенце. Я хочу посмотреть на тебя.

- Нет, я этого н-не сделаю, - от страха начинаю заикаться.

- Хватит показывать свой норов. Слишком однообразно. Я хочу, чтобы ты бросила полотенце на пол. Хочу увидеть свой трофей. Свою игрушку.

- Мне позвать своих воинов? – хмурится шейх, видя, что и не думаю выполнять его приказ.

- Хоть черта лысого! – выплевываю ему в лицо. Бросаю полотенце на пол, понимая, что иначе меня ждет только большее унижение.

Его глаза впиваются в меня. Жадные. Пожирающие. Кадир приближается. Проводит костяшками пальцев по моей шее, и ниже, по груди, животу. Его дыхание становится свистящим. Отшатываюсь, отпрыгиваю в сторону, обхватив себя руками.

- Если ты попробуешь меня изнасиловать, я убью себя, клянусь! Мне плевать на ваши законы! Я буду кричать об этом! Я буду орать пока не сорву голос! Что ты – убийца, насильник! Разве это не грех здесь у вас, шейх? – кричу ему в лицо.

- Мне нравится твоя смелость. И твое умение торговаться, - скалится в ответ Кадир. Именно скалится. Его лицо сейчас напоминает маску дикого зверя. Скулы выступают, глаза наоборот, суженые щелки. Выслеживает добычу. Изучает, принюхивается. – А еще я люблю иметь козыри на руках.

И не сказав больше ни слова, разворачивается и уходит. Хватаю с пола полотенце, прижимаю к себе. Падаю на колени, меня сотрясает дрожь. Я даже не понимаю в какой момент, через сколько времени вбегает Арифа, поднимает меня, засовывает в ванную. Снова моет, потом вытирает, покрывает еще слегка влажную кожу ароматными маслами. Потом отводит в комнату, где стоит поднос с едой, источающей потрясающие запахи. Кормит меня как ребенка чечевичным супом-пюре, приговаривая:

- Главное сил набраться, тогда и все разрешится.

Что она имеет в виду мне не понять, но звук ее голоса успокаивает. Насытившись проваливаюсь в сон. Почему-то я уверена, что сегодня шейх не придет. Но и то, что от своего он не отступит, я твердо знаю…

Кадир

- Можно? – в кабинет заходит Юсуф.

Делаю ему разрешающий знак рукой, и помощник опускается в кресло напротив моего рабочего стола.

После встречи с Виталией отправляюсь в свой кабинет. Чтобы отвлечься. Эта девушка сильно разозлила своим поведением, своей непокорностью. И возбудила – не меньше.

Неделя в тюрьме не дала никаких результатов. В глазах все тот же бунтарский дух. Это и притягивало к ней, и одновременно раздражало. Тратить столько времени на то, чтобы женщина легла с тобой в постель – нецелесообразно. Взять силой? Слишком примитивно.

Как она умудрилась выглядеть так изумительно после грязной промозглой тюрьмы? Я ожидал увидеть изможденное, полностью покорное, запуганное создание.

Но она, черт побери, все также хороша и свежа как в первый день нашей встречи. У меня голову сносит от ее красоты, от волос цвета светлого золота, сверкающих подобно лазуриту глаз, удивительно тонких, нежных черт лица. Она должна быть моей, немедленно – вот единственная мысль, которая остается в голове, когда смотрю на нее. Остальные смывает бешеной волной.

Девушка смотрит на меня пристально, сейчас ее глаза становятся темными, почти черными. Губы дрожат. Под глазами темные круги.

Но вот язык не теряет остроты ни на секунду, когда выкрикивает проклятия, которые хочу стереть поцелуями.

Ледяная королева оказалась в пустыне…

Но это опасно. От зноя можно и растаять.

Хорошо. Пусть не сейчас. Пусть отдохнет, выспится. Я возьму ее завтра… Я не буду торопиться, сделаю все медленно.

- Может мне зайти позже, Кадир? – отвлекает меня от мыслей о пленнице Юсуф, возвращая в реальность.