Но я хочу другого.

Снова кладу руки на талию шейха, расстегиваю пояс брюк, ширинку, спускаю их, оказываясь на коленях.

Меня ведет какое-то оглушительное отчаяние.

Смотрю с низу вверх. Шейх дышит тяжело, рвано, и я впервые понимаю, что означает слово власть.

Стоя на коленях я владею им…

Помогаю избавиться от ботинок, носков, он переступает через брюки, а потом и через дорогой шелк черных боксеров. Возле моего лица покачивается возбужденный эрегированный член, готовый к соитию. Поднимаю глаза выше. Дорожка темных волос, окружающая пупок, спускается ниже.

Шейх весь состоит из твердых мышц и гладкой загорелой кожи.

Бронзовый, огромный, горячий, прекрасно сложенный.

Провожу губами по животу, ладонями по ногам, вниз, затем обратно вверх.

Трогая. Лаская. Легкие прикосновения, удовлетворение любопытства.

Он позволяет. Не двигается. Я хочу свести его с ума. Это будет моей местью. Моим контролем. Отстранившись, снова поднимаю лицо вверх. Смотрю на подернутые дымкой желания глаза и вздымающуюся от неровного дыхания грудь.

Шейх - олицетворение контролируемого желания.

Обхватываю рукой возбужденный пенис, медленно двигая ладонью вверх и вниз по горячему стволу. Приоткрыв рот провожу языком по члену, по головке.

Слушая в ответ рычание.

Провожу языком вверх и вниз по всей длине органа. Снова удивляясь собственной смелости, решимости.

Я же не умею… Не смогу. Да и во рту он не поместится…

Но едва отстраняюсь как рука шейха уверенно подталкивает меня обратно к члену. Запустив пальцы в мои волосы, Кадир убирает несколько прядей, налезших на лицо.

- Открой рот, - голос неузнаваемо низкий. Делаю что он велит. Меня потряхивает, низ живота наливается тяжестью, кожа покрывается пупырышками. Мне страшно, но страх возбуждает.

Приподняв член, вводит мне в рот. Одной рукой держа за волосы, а другой гладя по щеке и подбородку. Осторожно. Все глубже и глубже. Ноздри заполняются его запахом, рот — его вкусом. Шейх двигается осторожно, но вместе с тем неумолимо.

- Расслабь горло. Вот так. А теперь соси, - приказывает, проталкивая член еще глубже.

Закрываю глаза, пытаюсь сделать как он велел. Тяжело. Порочно… Хочется отстраниться, из глаз текут слезы. Рефлекторно. Потому что несмотря на страх и новизну всего что происходит… мне нравится.

Когда чувствую, что мощная струя ударяет в горло и рот начинает наполняться спермой, инстинктивно дергаюсь, но шейх не позволяет отстраниться. Рука фиксирует мою голову, не остается ничего другого как проглотить. Вкус непривычный, но нельзя сказать, что неприятный. Палец шейха проходится по моим губам, вытирая остатки.

- Мне… нужно вернуться к делам, - произносит Кадир, начиная одеваться.

Мучительно краснею. Я забыла обо всем на свете, упиваясь своим горем. Что на улице не ночь… даже не подумала, что возможно, шейх зашел по другому поводу. Например, чтобы утешить…

Утешить? Что за безумие лезет в голову? Этот мужчина только берет. Только низменные удовольствия, ничего больше.

- Виталия…

Не дослушав что он собирается сказать, вскакиваю на ноги, скрываюсь в ванной. Меня убивает произошедшее. Кажусь себе шлюхой. Кадир хотел сделать ее из меня. И, видимо, получилось. Теперь даже требовать не надо, сама готова…

Он доволен собой?

Долго стою под горячими струями душа, пытаясь выбросить из головы то что произошло сейчас между нами. Не найдя ответ на свой вопрос, выхожу обратно, завернувшись в полотенце. Шейха, разумеется, уже нет в комнате.

Я этому рада. Достаю из шкафа первое попавшееся платье. Сушу волосы. В этот момент входит Арифа с подносом.

- Я не голодна, - мой голос звучит излишне резко, становится стыдно перед Арифой, которая ни в чем не виновата.

- Господин велел принести. Я все же оставлю…

- Хорошо, - вздыхаю. – Не знаешь, как там Нафиса? Я хочу навестить ее.

- Ей лучше. Выпей хотя бы сока, дорогая. Иначе шейх Эль Дин будет сердиться на меня.

Хитрости Арифы невозможно противостоять. Выпиваю сок, откусываю кусочек самбусы с мясом, закрыв глаза от наслаждения.

- Очень вкусно.

- Я рада.

- Отведи меня, пожалуйста, к Нафисе.

Девочка выглядит вялой, но оживляется при моем появлении.

- Скучно целый день лежать в постели. Особенно если у тебя начало получаться плавать, - жалуется сестренка. Я смотрю на девочку совсем другими глазами. Сравниваю нас. Ищу схожие черты. Горячая волна поднимается внутри. Я так люблю ее. Удивительно. Еще даже не подозревала, что мы родные, а уже любила. Зов крови, не иначе. Понимаю, что так сразу новость на ребенка не вывалишь. Это надо сделать осторожно. Конечно, скорее всего Нафиса обрадуется. Но в то же время… кто знает. Может она не захочет делить свою мать ни с кем. Дети бывают упрямы и ревнивы.

- Вот вы значит где? – раздается голос Талии, и я оборачиваюсь резко.

Моя мама бледна. Под глазами темные круги, а локтевой сгиб перевязан марлей. Но ее глаза сияют, она смотрит на меня с любовью. И с вопросом. Тихонько мотаю головой, показывая, что не говорила ничего сестре.

- Где нам быть, мамочка? – фыркает Нафиса. – Меня весь день держат в постели и пичкают лекарствами! Я устала!

- Вот и отдыхай, милая.

- Уже отдохнула! Мне скучно…

- С тобой Вита. Как же можно так говорить, - укоризненно качает головой Талия. – Так, давай, снова время пить лекарства. А потом я тебе почитаю…

У нас нет возможности обсудить то, что произошло в больнице. Хотя и сил у меня для этого сегодня нет. Пытаюсь отвлечь себя книгой. Во дворце отличная библиотека, мне ее показала Арифа. Есть книги на русском, на английском. Выбираю Анну Каренину на языке оригинала. Не самое позитивное чтиво. Но, пожалуй, то что надо под мое настроение.

Почему-то именно в этом помещении во мне просыпается ощущение спокойствия и уюта, словно я себя дома.

Но это длится всего пару секунд. Потому что в библиотеку входит Раина.

- Извини, если я тебе помешала.

- Нет конечно же. Я лишь зашла выбрать книгу.

- Интересный выбор, - на лице мачехи Кадира появляется загадочное выражение.

- Всего лишь русская классика, - пожимаю плечами. – Ладно, пойду…

- Подожди, Виталия, - останавливает меня Раина. -  Мы можем поговорить?

Мне совсем не хочется разговаривать с этой женщиной. Но понимаю, что у меня нет выбора. Киваю. Раина показывает на два кресла возле окна.

- Там будет удобно.

- Я тебя слушаю…

- Мне нелегко начать этот разговор, Виталия. Но я должна сказать, потому что Кадир мне практически сын. Мне ваши отношения кажутся… немного затянувшимися.

- Затянувшимися?

- Понимаю, у вас вспыхнул спонтанный роман в Абу-Даби. Любовь – это прекрасно. Вы молоды и красивы. Но ты ведь понимаешь, что это не имеет никаких перспектив? Что шейх Эль Дин никогда не женится на тебе? Ты другой веры, ты чужестранка. Долг правителя - заключить брак, наиболее выгодный в стратегическом и династическом отношении. Взять невесту из подходящего рода. Сейчас старейшины занимаются как раз подбором кандидатур. Потом будут смотрины. Вряд ли тебе будет приятно при всем этом присутствовать. Это случится уже скоро. Сейчас время неспокойное. Всем нужны союзники… Но я не буду утомлять тебя политическими проблемами Кадира. Я завела этот разговор не ради него… Он… у него всегда было очень много женщин. Он любит красоту. А ты, безусловно, совершенство. Но мне так больно думать, что будет, когда сюда съедутся невесты, арабские красавицы, светские, искушенные, и другие, невинные, созданные для семьи, для продолжения рода…

Каждое слово Раины разъедает дыру в моем сердце, льет туда серную кислоту по капле.

- Спасибо… за твою заботу, - произношу помертвевшими губами. – Я приму к сведению все то, что ты сказала. Возможно ты права… Мне пора уезжать. Я загостилась тут.