Он выругался.
— Мы прошли? — Атвар Ххсиал слышала его проклятия, поскольку ее эхолокаторы воспринимали, но не распознавали звуки.
— Прошли — потеряв полкорабля. — Ненда еще внимательнее вгляделся в мониторы. — Нет, меньше половины. Можно считать — нам повезло. Но Пасть отгрызла у нас приличный кусок задницы. — Он принялся считать потери. — Остались без заднего обзора и антенны связи. Потеряли маневровые двигатели. Запасные кислородные и водяные баки. И самое плохое: оторвало Бозе-генераторы. Бозе-переходы нам больше не грозят. С этого момента «Гравитону» придется летать на досветовых скоростях.
— Понятно. — Кекропийка оставалась спокойной, но прекрасно понимала, что крылось за этими словами. — Полагая, что из Свертки мы успешно выберемся, как далеко мы окажемся от ближайшей населенной планеты?
— В нескольких световых годах. На досветовой лететь лет десять.
— Неприемлемо.
— Вообще не вариант, если только ты чего-нибудь не придумаешь.
— Все, что касается собственно корабля, — это не мои трудности, а твои. Однако мне кажется, сейчас не лучшее время обсуждать поимку зардалу. — Атвар Ххсиал поднялась и чинно покинула мостик.
Ненда не возражал. Любой, кто выбрал в качестве делового партнера кекропийку, должен спокойно воспринимать свойственное этой расе пренебрежительное отношение к остальным разумным существам. Луиса всегда восхищала откровенная наглость, от кого бы она ни исходила — от человека или чужака. В любом случае сейчас на него навалилась тысяча неотложных дел. Главное — составить перечень того, что еще осталось на «Гравитоне», а потом всех потерь. Этот корабль, подобно остальным, даже менее крупным, кораблям блочной конструкции, создавался в соответствии с инженерной концепцией наименьших потерь. Даже разрезанный пополам, он тем не менее продолжал бы жить. Любая его половина сможет поддерживать жизнь и, вероятно, даже летать. Но при ближайшем рассмотрении потери выглядели гораздо серьезнее.
Вспомогательные двигатели позволят им перемещаться. «Гравитон» способен совершить посадку на любую планету с гравитацией чуть меньше стандартной и даже неуклюже взлететь. Куда больше Ненду беспокоили званые и незваные гости, которые могут к ним пожаловать. Когда корабль потерял свой хвост, кормовые переборки должны были автоматически опуститься. Не осмотрев всего собственными глазами, Ненда не мог определить, что же в действительности скрывается за ними, но размеры люков-заглушек достаточно велики, чтобы через них пролез взрослый зардалу.
Итак, что же на самом деле утрачено? Ненда изучал схему «Гравитона».
Для начала — большая часть скафандров. Если только по счастливой случайности некоторое их количество временно не хранилось в носовой части, невозможно будет выйти в открытый космос. Сорвана аппаратура сверхсветовой связи — поэтому никаких шансов послать экстренный сигнал бедствия. Утерянная секция имела два или три выходных шлюза. Один шлюз остался, не считая импровизированных точек доступа в корабль — хвостовых люков-заглушек. Что еще? Большая часть компьютерного оборудования корабля. И все, до последнего места, грузовые трюмы.
Что бы они ни нашли в Свертке или на Дженизии, вряд ли им удастся увезти что-нибудь на Врата Стражника. Если им посчастливится отловить одного зардалу, его придется держать в пассажирском отсеке вместе со всеми.
Ненда ухмыльнулся, представив реакцию Квинтуса Блума. Блум и Гленна Омар находились в относительной безопасности, занимая каюты ближе к носовой части корабля. Но при первом же взгляде на зардалу усмешка Блума, сползет с лица.
Луис жутко переживал еще десять минут назад, но теперь вдруг ощутил себя на верху блаженства. Они остались живы! Они вырвались из Пасти, находясь настолько близко от гибели, как никто другой. Корабль был на ходу. Проблема выхода из Свертки и возвращения домой стала для него своеобразным вызовом судьбы — здесь Атвар Ххсиал права: все теперь зависит только от Луиса. А прямо по курсу, в нескольких часах полета даже на досветовых скоростях, на экране переднего обзора появилась светлая точка цвета календулы.
Они приближались к солнцу Дженизии. К зардалу. И — что тоже вполне вероятно — к Дари Лэнг.
Мыслительные процессы кекропийки невозможно точно спроецировать на сознание человека. Атвар Ххсиал, если на нее поднажать, могла бы объяснить, что образ мышления зависит от речи; и в этом смысле язык людей чрезвычайно груб, примитивен, одномерен и не способен передавать тончайшие обертоны, доступные феромонной речи. Бедный землянин не только не способен выразить, но и просто понять нюансы отношений, совершенно обычные даже для незрелых кекропийцев.
И особенно остро эта проблема встала в разговорах с Гленной Омар.
Общая картина была ясна. Во время провала Луис Ненда и Гленна Омар долгое время оставались в закрытой каюте. Будучи людьми, они наверняка занимались там причудливым человеческим ритуалом спаривания.
Но прошел ли ритуал успешно?
Атвар Ххсиал, несмотря на трудности примитивного человеческого языка, пыталась спросить именно об этом. «Успех» в данном случае вовсе не означал «зачатие», то есть воспроизводство потомства. Кекропийку волновало достижение двух других результатов. Во-первых, излечения Луиса Ненды от маниакального влечения к Дари Лэнг, что весьма затруднительно при одном сеансе спаривания. Во-вторых, что следовало из первого, необходимо, чтобы стремление Гленны Омар к близким отношениям с Луисом Нендой не угасло до тех пор, пока достижение первого результата не будет полностью гарантировано.
На кекропийском языке Атвар Ххсиал выразила бы все, включая взаимосвязь первого и второго желаемых результатов, коротким феромонным сигналом. Вместо этого ей пришлось облекать свои мысли в громоздкие человеческие выражения — чтобы потом так же интерпретировать ответ Гленны Омар. Уже в который раз Атвар Ххсиал сожалела о потере своего раба Жжмерлии.
То, что вместе с большей частью компьютерного банка данных в Пасти сгинули с таким трудом разработанные Атвар Ххсиал диалоговые словари и энциклопедии человеческого языка, еще больше затрудняло общение. Чудом сохранившиеся копии являли собой лишь жалкие остатки, и Атвар Ххсиал не представляла, как ими воспользоваться. Вдобавок ко всему сама Гленна выглядела вялой, зевающей и полусонной. Когда Атвар Ххсиал вошла в ее будуар с аппаратом-переводчиком, Гленна как раз расправлялась с тарелкой приторно-липких сладостей. Она мечтательно улыбалась, думая о чем-то своем с отсутствующим удовлетворенным взглядом. Очевидно, проход сквозь Пасть и последующая судьба корабля ее нимало не беспокоили.
С трудом высветив на экране первый вопрос, Атвар Ххсиал расправила свои антенны.
ПОКА КОРАБЛЬ БЫЛ ЗАХВАЧЕН ПРОВАЛОМ, ТЫ ПРОВЕЛА МНОГО ВРЕМЕНИ В СВОЕЙ КАЮТЕ ВМЕСТЕ С ЛУИСОМ НЕНДОЙ. НЕ МОГЛА БЫ ТЫ ОПИСАТЬ ПОЛУЧЕННЫЙ ЗА ЭТО ВРЕМЯ ОПЫТ?
С момента вылета с Врат Стражника Гленне Омар уже доводилось раз десять беседовать с кекропийкой. От повторений Гленну воротило. Надо смотреть правде в глаза. Болтовня о своей сексуальной жизни с тем, кто при ближайшем рассмотрении представляет собой просто умного жука гигантских размеров, вовсе не похожа на обычный салонный треп.
— Ну, если ты так настаиваешь, расскажу о своих ощущениях, при условии, что ты не будешь интересоваться подробностями. Женщина имеет право на тайны. Значит, ты хочешь, чтобы я описала, как это время прошло для меня? — На мгновение Гленна задумалась. — Это был настоящий трах.
Малообещающее начало. «Трах» — взрыв, разряд, детонация, извержение.
КОГДА ТЫ БЫЛА С ЛУИСОМ НЕНДОЙ, ПРОИЗОШЛО ИЗВЕРЖЕНИЕ?
— Скажешь тоже — извержение! Да их с полдюжины было с обеих сторон. Я давно подозревала, что по сравнению с мужиками Врат Стражника инопланетники — это нечто. Но я никогда не слышала о таких, как Луис. — Гленна улыбнулась, выгнула спину и потянулась. Все ее опасения насчет интимных тайн разом улетучились. В конце концов, кекропийка — партнер Луиса и наверняка давно уже знает, какой он мужчина. Настоящий маньяк. — Жуть что было.
