Автор выражает искреннюю признательность за помощь в издании этой книги Н.М. Шубе, Г.М. Шорохову, А.М. Ковалёву и Г.Н. Иванову, особая благодарность — Юрию Николаевичу Стрельцову

В последнее время вышло много изданий, претендующих на всестороннее освещение событий войны Советского Союза в Афганистане 1979–1989 годов. При этом значительная часть из них несёт явный отпечаток политических пристрастий авторов и, очевидно, по этой причине не может дать полной и объективной картины событий, связанных с принятием руководством КПСС и СССР решения о вводе войск в ДРА и свержении кровавой диктатуры Хафизуллы Амина. Всё это в полной мере касается освещения в современной литературе и периодике последующих действий спецназа военной разведки и госбезопасности, войсковых формирований и военных советников СССР, а также некоторых представителей афганской оппозиции по проведению 27 декабря 1979 года государственного переворота в Кабуле, Разумеется, прямое отношение это имеет и к кульминационному событию той широкомасштабной драмы, — штурму Тадж-Бека или дворца X. Амина, как в дальнейшем его стало принято называть.

Как известно, эти события долгое время оставались тайной для подавляющего числа наших сограждан, таковыми они были и для большинства участников афганского похода советской армии. На день сегодняшний сказано на эту тему достаточно много. Но, как вполне справедливо заметил автор представляемой ныне читательскому вниманию книги, это не только не внесло ясность, но и породило ещё большую разноголосицу мнений. Мнений весьма противоречивых, порой взаимоисключающих друг друга, когда освещение событий, связанных со штурмом спецназом ГРУ Генштаба и КГБ СССР дворца Тадж-Бек, превратилось в своеобразное состязание по сочинению всевозможных мифов и легенд.

Ветераны боевых действий в Афганистане по праву гордятся своей военной молодостью — они достойно исполнили свой воинский долг, явили высочайшие примеры взаимовыручки и самопожертвования, мужества и героизма. Вместе с тем солдаты — не политики, а исполнители воли руководства страны, принимающего то или иное правильное или не совсем правильное решение. Но зачастую получается так, что именно солдатам приходится нести на своих плечах тяжёлый груз ответственности и принимать несправедливые упрёки за просчёты и ошибки лидеров своих стран. Так было, такое порой случается и сегодня, но так не должно быть.

В этой связи следует подчеркнуть, что и сам В.М. Кошелев, являющийся ветераном спецназа ГРУ Генштаба ВС СССР и боевых действий в Афганистане, вовсе не претендует на «истину в конечной инстанции». Представляя различные факты, сопоставляя и анализируя их, сомневаясь и ставя вопросы, автор откровенно делится с читателем своими мыслями и как бы заочно ведёт с ним своеобразный доверительный разговор. Очевидно, именно в этом и состоит наибольшая ценность книги Владимира Кошелева.

Книга «Штурм дворца X. Амина: версия военного разведчика» предназначена для широкого круга читателей.

Заместитель председателя Всероссийской общественной организации ветеранов «БОЕВОЕ БРАТСТВО»,

Главный федеральный инспектор в Московской области

Н.М.Шуба

Во второй половине декабря 1984 года в штабе войск Одесского военного округа автор этих строк получил заграничный паспорт и предписание убыть в распоряжение командующего ТуркВО. Сдача должности, прощание с родными и близкими, офицерская застольная с друзьями по 357-му танковому полку 28-й гвардейской мотострелковой дивизии, дислоцировавшемуся в то время в военном городке Гвардейское под Одессой, заняли времени немного. Солдатские сборы недолги.

Из всей той дорожной кутерьмы особо запомнилось, как перед самым отъездом ко мне домой заглянул один из бывших подчинённых. Это был рядовой Лазарь Трифон, убеждённый баптист, наотрез отказавшийся принимать присягу и брать в руки оружие. До прихода во взвод обеспечения нашего батальона парня шесть раз переводили по разным частям и донимали изрядно. Но у нас он как-то прижился. Тем более что со стороны комбата Владимира Курушина и моей, как его заместителя по политической части, он всегда пользовался особой заботой и даже покровительством.

— Товарищ капитан, — обратился солдат, — вы завтра уезжаете в Афганистан. Вот вам подарок от наших ребят и от меня тоже…

«От меня тоже» была небольшая Библия, в то время фактически запрещённая в Советском Союзе.

— Храни вас Бог!.. — сказал Лазарь и перекрестил своего бывшего комиссара.

А потом был самолёт Аэрофлота, следовавший по маршруту «Одесса-Ташкент», и перелёт на Ан-12 военно-транспортной авиации из столицы советского Узбекистана в Кабул. Через час или два по прибытии в Демократическую Республику Афганистан я представлялся кадровикам на втором этаже дворца Тадж-Бек. Тогда там находился штаб 40-й общевойсковой армии. Через каких-то полчаса в нагрудном кармане моей форменной рубашки уже лежало предписание, обязывавшее убыть для дальнейшего прохождения службы в район славного города Герата в 101-й мотострелковый полк 5-й гвардейской мотострелковой дивизии.

Выйдя от кадровиков, в коридоре Тадж-Бека я буквально столкнулся с одним из недавних сослуживцев по Одессе. Он прибыл в Афганистан где-то на полгода раньше меня, но в штабе армии уже держался за старожила. После обычных в таких случаях расспросов мой собеседник сказал:

— А ты знаешь, что здесь, в здании дворца, творилось ровно пять лет назад?

И, увидев отразившееся на моём лице недоумение, продолжил:

— Тогда, ещё до ввода наших войск в ДРА, тут находилась резиденция Амина. Охраняли его наши бойцы из так называемого «мусульманского» батальона. А потом комитетчики получили приказ ночью штурмом взять Тадж-Бек и грохнуть супостата, о чём наши «мусульмане» ничего не знали. Вот это была резня! А когда разобрались, кто кого штурмует, уже поздно было: столько своих положили…

Почти ровно через год после того памятного разговора я вновь был в штабе 40-й, куда прибыл по приказу члена Военного Совета армии генерал-майора Щербакова. Целью этой поездки являлось собеседование в связи с моим назначением на должность заместителя командира 411-го отдельного отряда специального назначения военной разведки. Эта воинская часть в отличие от других аналогичных структур спецназа не вводилась в Афганистан из Союза, а формировалась непосредственно в ДРА. В силу определённых причин в её составе оказалось довольно много латышей, эстонцев и литовцев.