— Или это, возможно, сделают они, или это, совершенно точно, сделаю я! Причем прямо сейчас! — Олег воспользовался своей магией и воспламенил голову трусливого мечника, который умер спустя несколько секунд мучительной агонии.
Когда чародей в первый раз столкнулся с тем, что иллюзорные солдаты могут отказаться выполнять его приказы, то был изрядно удивлен. Увы, в данном отношении фантомы серьезно напоминали обычных людей, не горящих желанием совершать самоубийство. Видимо, гиперборейцы считали, что одной из задач командира является заставить подчиненных бояться его больше, чем противника. Однако палку перегибать с таким террором тоже не стоило. Помимо дезертирства и неповиновения местные юниты вполне были способны и на настоящий бунт. Во всяком случае, один раз они прирезать Олега не смогли исключительно потому, что враги выполнили за них столь ответственную задачу…
— Вас никто не просит быть растоптанными или дожидаться подхода основных сил противника! Просто заставьте этих уродов замахнуться на вас и притормозить, чтобы стать хорошей целью для лучников и не проломить своей массой копейщиков! А потом можете отступать обратно в строй!
Олег вздохнул и принялся заниматься недавно отработанным в полигонных условиях заклинанием. А именно файерболом с акцентом на прожигание цели. Нечто меньшее столь здоровенную цель не остановило бы, да и не факт, что у огненного мячика получится. Вообще он бы предпочел угрозам другие методы влияния на бойцов, поскольку в реальной жизни при подобном обращении с подчиненными велик был риск однажды героически погибнуть в бою от руки подкравшегося сзади недоброжелателя. Вот только проводить тренировки для сплочения боевого духа, обкатку имитирующими великанов слонами или хотя бы варку придающего храбрости самогона в иллюзии не имелось возможности. На взгляд чародея широкого профиля, это была серьезнейшая недоработка данного тренажера! Увы, донести претензии до скончавшихся сотни лет назад разработчиков игры было сложновато. А дождаться от них выхода патча с исправлением найденных недочетов — еще затруднительнее.
Орудия все еще перезаряжались, а двое шестиметровых великанов тем не менее были уже совсем рядом, метрах в тридцати. Копейщики начали ощутимо трястись и клацать зубами, некоторые даже пытались пятиться назад, но не пускали подпирающие их мечники, не желающие оказаться на острие удара чудовищ. Меньшие сородичи вырвавшихся вперед гигантов тоже находились не слишком далеко — ну, может, в сотне метров. И тут лучникам невероятно повезло, ну или критически не повезло оглушенному гиганту, тут как посмотреть. Кто-то из них, видимо, случайно вогнал стрелу прямо под ноготь левой руки исполина, которой тот прикрывал лицо от то и дело бьющих в щеки и лоб стрел. Сама рана являлась в общем-то пустячной, но…
Видимо, данная точка оказалась одной из немногих, где анатомия гиганта и человека не имела кардинальных отличий. Заревев от боли, и без того контуженный исполин дернулся, потерял равновесие и рухнул. Прямо на одного из своих союзников, который перся в атаку с обнаженной саблей в человеческий рост размером. Раздавить не раздавил, но напугал. В достаточной мере, чтобы блеснувший на солнце клинок по рукоять утонул в его брюхе. Умирающий гигант взревел, поднялся на ноги, схватил обеими ручищами голову своего обидчика и вырвал ее из плеч вместе с частью позвоночника. А потом лег, свернулся клубочком и тихо умер.
«Ну, по крайней мере они не регенерируют, словно тролли какие-то. Один раз ударил в нужное место с достаточной силой — и можно успокоиться…» — облегченно подумал Олег, отправляя получившийся у него комок пламени в ближайшего великана, уже замахивающегося своим клинком, чтобы смести первый ряд дрожащих как осиновый лист пикинеров. Мечники, все-таки вышедшие вперед строя, не смогли пересилить себя и оттянулись к флангам, уйдя с пути медленно приближающейся туши. Враг угрозу заметил, оценил и даже попытался по возможности нейтрализовать, подставив лезвие оружия плашмя, однако действовал при том крайне медленно и неловко. Управляемый Олегом огненный шар в последний момент вильнул, пытаясь обойти препятствие, но в этом, честно говоря, не имелось особой необходимости. Заклинание ударило свою цель прямо в середину груди. Целитель как никто другой знал, что у людей сердце расположено именно там и лишь слегка смещено нижним левым краем. С оглушительным шипением плазма прожгла себе дорогу среди мяса, истаяв где-то в его насыщенных кровью глубинах. Но то ли не достала она до главной мышцы гуманоидов, то ли повстречалась на половине пути с ребром, которое поди еще испепели… а только гигант остался жив. И даже вполне себе бодр. Он просто громогласно заорал и ударил саблей, сметая пятерых или шестерых копейщиков, как кегли… Очень хрупкие кегли, разваленные лезвием клинка надвое. Злобный вопль великана почти перекрыли испуганные крики пехотинцев, готовящихся броситься наутек. Пожалуй, люди все-таки побежали бы. Да только в этот момент наконец-то закончили возню со своими орудиями артиллеристы одного из них, оказавшиеся чуть порасторопнее своих коллег.
Пять кубических ядер, следующих одно за другим, ударили в грудь, голову и шею исполина, выбивая из ничем не прикрытой плоти кровавые брызги. Одно вошло прямиком в левую глазницу твари, с чавканьем разбрызгав ее содержимое. Гигант покачнулся и рухнул — к счастью, на спину, а не мордой вперед. Иначе точно кого-нибудь расплющил бы. Последний великан, почти достигший линии подрагивающих копий, что с трудом удерживались руками трясущихся солдат, остановился и неверяще посмотрел на тело сородича. Потрясение его оказалось настолько велико, что он даже три ударивших ему в лицо стрелы едва удостоил своего внимания. Монстр как-то машинально сломал их, проведя рукой по пострадавшей щеке, оглянулся на оставшийся далеко за спиной труп еще одного исполина, а затем развернулся к людям задом и принялся удаляться от места, где его пытались убить, со всей возможной скоростью.
— Не стрелять! Дайте ему уйти! — заорал Олег во всю глотку, искренне надеясь, что существо понимает человеческую речь. Пусть испугавшийся колосс драпает спокойно. Если он вдруг возьмет и передумает, то пока развернется обратно и снова дойдет до солдат, пройдет какое-то время. А сейчас им каждая секунда на вес золота, поскольку неровная цепочка трехметровых гигантов уже почти достигла людских порядков. — И не пятиться! Вы же видите, этих тварей можно убить! Мы уже почти победили! Они бегут! Они боятся нас! Они…
Гиганты, накатывающие на людей, словно морской прилив, все слова чародея наглым образом опровергали. Может, бегство последнего великана им и не понравилось, но как-либо выражать свои эмоции они не стали. А ведь Олег очень надеялся на небольшую драку в их рядах! И отработавшее по близким целям орудие не заставило их ни остановиться, ни замедлиться, тем более лишь для одного из уродцев данный залп стал последним событием в жизни. Лучники и то отличились больше, свалив аж двоих. Сам чародей наложил на трех ближайших переростков излюбленное медиками проклятие расслабления сфинктера, однако внезапно открывшаяся реактивная тяга только добавила тем прыти. Люди если и не кинулись бы искать ближайший сортир, так хоть замешкались и смутились. Живые гиганты, возможно, тоже. А вот фантомам такие мелочи оказались абсолютно по барабану. Тридцать семь трехметровых бугаев вломились в строй людей, словно отряд армейских штурмовиков в бордель, на двери которого только что повесили табличку «Закрыто». С визгами, воплями, затоптанными насмерть людьми и утробным хеканьем, сопровождающим удары, после которых уже не встают.
Выставленные им навстречу копья, что солдаты не выронили исключительно потому, что те придавали им уверенности, гиганты смели. Но не везде. И не всегда ударами сабель. Преимущество плотного копейного строя в том, что как бы ни был ловок и силен враг, но хищно выставленных вперед острых наконечников много. А напороться на такой с разбега, хоть плечом, хоть ногой, очень неприятно даже маленькому великану. Примерно как человеку воткнуть в тело до половины очень остро заточенный карандаш. А ведь трехметровые груды мускул по анатомии были ближе все-таки к людям. И отнюдь не всегда инородное тело оказывалось в той их части, которая не очень важна для дальнейшей жизнедеятельности. А древки копий оказались все же чуть длиннее, чем изогнутые клинки.
