Сама же вчерашняя скандалистка сидела напротив меня и глазела на то, как уменьшается гора… Ну как гора… Уже холмик оладьев.

Наконец я отвалился от стола, окинул взглядом стопочку оставшейся вкуснятины, сложил руки на животе и сыто пробормотал:

— Спасибо тебе, добрая девочка. И пусть Христос сделает тебе какую-нибудь радость из тех, что ты сама себе пожелаешь.

— Ну ты и завернул. — Вика покачала головой. — Ты сытый?

Я кивнул.

— Стало быть, ты сейчас добрый? — лукаво осведомилась маленькая хитрюга.

Я уже понял, что она задумала. Слава богу, а то я вчера грешным делом даже подумал, что переоценил ее.

— Добрый. И безопасный, потому как я сейчас не то что догонять кого, я сейчас и встать-то не смогу.

— Ну и хорошо. — Вика потупилась и забормотала: — Слушай, ну я вчера, конечно, погорячилась. Не знаю, что на меня нашло, просто как-то все сразу — и одно и другое. Эта Шелестова еще со своими улыбочками, подколками, подначками. Ну вот, в результате все вместе как-то спрессовалось, и я сорвалась, какой-то ерунды тебе наговорила. Ты не думай, я никому бы и звонить не стала…

— Да если бы даже и позвонила. — Я все еще отдувался после еды. — Хуже бы только себе сделала.

— Почему? — Вика явно обрадовалась диалогу и тому, что я на нее, похоже, не сержусь. — Елиза мне сказала…

— Мне знаешь сколько людей говорили: «Старик, звони в любое время, я решу любую твою проблему», — визитки давали и конечность мне трясли? Как ты думаешь, хоть один из них сдержал слово?

— Нет? — Вика предположила наиболее вероятное развитие событий.

— Те, к кому я обращался, — нет. Но я обратился только к трем, да и то по молодости и по глупости, а потом понял, что этот процесс не имеет смысла и почти всегда и везде из своих проблем выпутываться надо самому.

— Но Елиза говорила… — Вика не желала расставаться с осознанием того, что за ее спиной стоит хоть кто-то кроме меня, пусть даже и секретарша, но зато самого главного шефа. Сладкая иллюзия прикрытой спины и мечтаний о том, как приходит кто-то всемогущий, и все твои недруги сначала открывают рты от осознания твоей крутизны, а потом таращат глаза, понимая неотвратимость наказания.

Конечно, жалко, что она не позвонила Елизе и не получила еще и наглядный урок посылания себя куда подальше, а что именно так и было бы, я не сомневаюсь. Елиза бы еще и посмеялась потом. Молодая моя Вика, жизни не нюхала толком, что уж скрывать. Работать уже умеет, вон как редакцию на себе прет, а вот в вопросах человеческой натуры пока нет опыта. Видать, и вправду только училась в институте, другого ничего не видела.

— Вика, маленький мой, вчера ты сделала две основные ошибки. Скажи мне какие?

Вика задумалась, потом ответила:

— У меня вариантов много, даже очень, но я озвучу только один, поскольку все остальные — это явный бред.

Я махнул рукой: мол, давай излагай.

— Я пыталась надавить на тебя и таким образом решить свои проблемы. Этого делать нельзя, потому что нельзя мешать то, что происходит на работе, и то, что у нас есть здесь. Я просто не должна была это делать, я не имела на это права.

— Молодец. Текст в ночи придумала, а потом еще и выучила, хороший, насыщенный, покаянный. Прямо как в детском садике вышло, но это не так уж и плохо, — кивнул я. — Но все это не совсем верно и не совсем полно, хотя частично ты и уловила. Не мешать отношения не получится в любом случае: хотим мы или нет, но наша с тобой жизнь здесь и там все равно связана. Да и не поверит никто, что мы просто спим вместе — и все. Причем не поверили бы, даже если бы это было именно так. Все знают, что ты — моя любовница…

Вика поморщилась.

— Что ты нос морщишь? — жестко спросил у нее я. — Так оно и есть на самом деле, что уж теперь. Не вижу в этом слове ничего зазорного, разбери его на части и посмотри, что в нем является корнем. Так вот, продолжу. Все это знают, и новенькие тоже, такие вещи выкладывают сразу после знакомства при вопросе: «А шеф тут, он как вообще?» Вот тебя вчера и попробовали на зубок, попросту спровоцировали, вместе со мной, между прочим, она и меня пару раз куснула. Ну попыталась. Только я это понял и во все это не полез, а ты в результате повелась. Хорошо хоть дома сорвалась, не на работе.

Вика потупилась.

— А, на работе тоже отметилась? — понимающе хмыкнул я. — Повеселила Шелестову? Ну что, поздравляю, чувствовать тебе себя в редакции сегодня дурой.

— Что заслужила — то и получу, — признала Вика. — А Шелестова эта — все равно тварь.

— Еще та, кто бы спорил, — согласился с ней я. — Но очень умная и очень ловкая. Она тебя не только из себя вывела, она же наверняка тебя еще и подтолкнула к тому, чтобы ты надавила на меня. Вспомни, что она тебе говорила, ну когда ты уже психанула?

Вика наморщила лоб, потом уставилась на меня.

— Она мне сказала что-то вроде: «Да что ты сама-то можешь?» Знаешь, так вроде как шуткой, без криков.

— Ну вот. И что ты сделала?

— Я пришла домой… — Вика запнулась.

— И начала себя накручивать фразами вроде: «Я ей покажу», «Да кто она такая?» — помог я ей. — Потом разозлилась на меня — время-то идет, а я в этой своей игре, а Шелестова безнаказанная бегает где-то, потом посклоняла меня немного по матушке…

Вика залилась краской.

— Ну а в финале я сам принял участие. Вот и выходит, что твоя первая ошибка — неверная оценка противника, — закончил я свою речь. — Ты неверно прокачала своего оппонента, отдала ему инициативу и в результате позволила ему тобой манипулировать. А вот у нее расчет был отличный, безукоризненный. Не поняла еще конечной цели?

Вика хлопнула ладошкой себя по лбу.

— А если бы ты вчера тоже был не в духе, ты бы меня…

Я с доброй улыбкой согласно покивал головой.

— Не то слово. И заметь — без каких-либо усилий можно подвинуть действующего зама, используя только ее импульсивность.

— А вторая ошибка? — У Вики блестели глаза, она явно прониклась моментом.

— Спешка. — Я отпил чаю. — Прости за банальность, но месть — это блюдо, которое едят холодным. Ты полыхнула, разоралась, хвост распушила, побежала — и почти наломала кучу дров. Даже не почти, немного даже наломала, хвала богам, что не до безумия. Не надо спешить. Мстить надо с удовольствием, подготовившись, выждав момент. Вот она сейчас ждет, что ты ей бяку подложишь, а ты ей улыбайся. Она тебя будет провоцировать, а ты улыбайся. День, два, месяц, полгода. Сколько надо, до тех пор, пока она не расслабится. А потом, как только она бдительность утратит, ты ей нож в спину и всаживай. В переносном смысле, конечно.

— А как? — Вика явно что-то начала прикидывать.

— Эй-эй. Это тебе виднее — как. Ты ее в моих глазах должна скомпрометировать, а не наоборот. Будут веские основания — я ее уволю. Не будет — не уволю. Так что прояви фантазию, почитай классиков, пообщайся с девочками из отдела работы с письмами читателей — они там мастерицы на такие дела, не одну начальницу сожрали уже. Работай, думай, планируй, черт возьми. И не забывай улыбаться ей почаще и побольше. Увидишь — она первая поплывет.

Вика потерла ладошки, на ее лице появилась кривая ухмылка.

— Только ты не обольщайся, — предупредил я ее. — Шелестова явно большая умница. Она вчерашнюю схему на импровизации сделала, если ты еще не поняла. Это была не домашняя заготовка, она работала с колес. Такой безукоризненный расчет, что я, например, готов поаплодировать.

— Ну раз она такая умница… — начала было Вика, но осеклась, увидев мою улыбку. — Я поняла. Я правда все поняла.

— Молодец, коли так. — Вроде и впрямь смекнула, что к чему. — И вот что — добавляй в голос, когда будешь общаться с ней, побольше участия, ну знаешь, как когда взрослые с детьми говорят. По идее должно сработать.

Вика явно не поняла, зачем это нужно, но послушно кивнула головой и пошла в комнату.

Пока она собиралась на работу, я курил и размышлял о том, что в моем королевстве, выходит, не только черт в юбке завелся, но и хороший стратег. Вику она и впрямь на щелчок пальцев сделала, про это я ей говорить не стал, и так ей досталось по полной. Да к самой Вике претензий и нет, молоденькая, в офисные игры не играла, самолюбие опять же подросло за последние месяцы непомерно, в чем полностью моя вина, на все сто процентов. Ну сами рассудите: несколько месяцев назад — выпускница без особых перспектив, сейчас зам, зарплата будь здоров какая, и к хозяевам вхожа. Да и в еженедельнике, считай, полная хозяйка, опять же собой хороша и знает про это. Чего ж короне на голове не появиться? Так что Шелестовой еще и спасибо надо сказать — спустила девочку с небес на землю, мой косяк выправила, давно самому надо было вмешаться в это дело. Но вот с какой целью она это сделала? Место Вики ей на фиг не нужно — человек, отказавшийся от работы в «Белом знаке», вряд ли будет претендовать на заместителя главного в скромном еженедельнике и уж тем более крутить ради этого подобные комбинации. Ну себя как мужчину и цель я тоже отбрасывал сразу и безоговорочно — я реалист, и моя потрепанная фигура явно не является предметом ночных грез этой фам фаталь. «Радеон»? Ну возможно, но это какой-то очень длинный путь выходит, да еще и кривой…