Осень вступила в свои права, радуя глаз желтой листвой и свежей прохладой. После жаркого лета, я с удовольствием вдыхал бодрящий вечерний воздух полной грудью и неспеша брёл по дорожке. Времени было одиннадцать часов вечера, но домой возвращаться не хотелось.

Зачем, если меня там никто не ждал?

Родители умерли четыре года назад, точнее: отец погиб в автомобильной аварии, а мать не выдержав горя, сгорела буквально за последующие шесть месяцев.

Жена свалила два года назад, заявив, что мои постоянные отлучки ей поперек горла.

А что поделать, если у меня такая работа?

Деньги ей подавай, но при этом оставайся постоянно в зоне видимости.

— Нет уж, дорогая, выбирай что-то одно, — сказал я, и она выбрала.

Нашла себе богатого папика с уже развернутым, работающим как часы бизнесом, кучей бабла, а следовательно, и свободного времени.

Мне же приходилось корячиться одному, поднимать фирму с нуля, постоянно мотаться по заказчикам и снабженцам, вылезать из кожи вон, чтобы заключить мало-мальски стоящие договора.

Нет, работал я не один, друг детства Пашка числился у меня партнером, но переговорщик из него был аховый. Подать идею, развернуть стратегию, решить технические вопросы — это одно, но стоило ему раскрыть рот перед клиентами, оттуда вылетала такая дичь, что впору было вешаться.

Анечка, совмещающая роль бухгалтера и секретаря, являлась бывшей однокурсницей, влюблённой в меня по уши, может поэтому и пахала за двоих, а иногда — за троих, стараясь сделать всё, чтобы я заметил и оценил её старания.

Естественно, всё я замечал, но увы и ах, при взгляде на Аню у меня не ёкало нигде: ни в штанах, ни в сердце: так что давать надежду девушке я не спешил, ни к чему портить хорошие дружеские отношения ложными обещаниями. Переболеет и найдет себе другой объект воздыхания.

С такими мыслями я неторопясь бред по дорожке, уже намереваясь развернуться и отправиться в сторону дома, как услышал звуки борьбы, а затем женский истошный вопль.

— Помоги-и-те!

— Тьфу, что за непруха.

Влезать в чужие разборки не хотелось, но я знал: если не помогу, потом буду всю жизнь есть себя поедом, что прошел мимо.

Пришлось свернуть с намеченного пути и направиться в сторону так и продолжающей верещать женщины.

До моих ушей долетел звук удара, жертва резко замолчала, а я ускорил шаг.

Двое пьяных отморозков зажали молодую девчонку возле большого дерева, и опуская пошлые шуточки, пытались залезть той под юбку.

Девушка сопротивлялась изо всех сил, но шансы были неравны: один — заломил руки жертвы назад, а второй — нагло ухмыляясь, запустил ладонь в вырез блузки и смял пышную грудь.

Ну да, бюст у девушки не подкачал, это я заметил даже в полутьме, с расстояния нескольких метров.

Не понимаю я таких мужиков.

Если хочешь бабу — сходи в бар. Уверен, уже через час найдешь ту, которая готова поехать с тобой на хату и воплотить в жизнь все фантазии, на худой конец — сними проститутку.

— Парни, может хватит, поглумились и будет, — произнес я, привлекая внимание.

Ублюдки резко развернулись.

— Вали отсюда, не мешай развлекаться.

— Девушку отпустили, — рыкнул громко.

Ну-у, не понимают некоторые с первого раза, приходится повторять.

— Я сказал: не лезь, — харкнув на землю, произнес один из пьяных долбоклюев и сделал шаг ко мне, — Сам напросился.

— Ага, — хмыкнул в ответ.

Было смешно наблюдать за его самонадеянным видом. Немного пошатываясь от алкоголя, парень направился ко мне, уверенный в своей победе.

Первым бить не стал, подождал, когда идиот ударит, и перехватив его руку, сразу же заломил за спину, применив болевой.

— Уа-а-а! — завопила жертва неудачного нападения, — Пусти, сука!

— Забирай своего дружка и проваливайте отсюда, — прорычал я, надавливая сильнее.

Девчонка в это время тоже не растерялась и со всей силы засадила державшему её мужику коленом между ног.

— Аа-ааа! — послышался очередной вопль.

Ублюдок моментально разжал руки, и схватившись за причинное место, осел на землю.

— Сзади! — раздался крик девушки, но было уже поздно.

Развернуться я успел, а вот защититься — нет.

Их оказалось не двое, а трое. Последний видимо отходил за кустики: то ли поссать, то ли поблевать, не суть важно.

Главное, что у этого урода оказался нож, которым он успел воспользоваться и тут же отскочить назад.

Пьяный ублюдок посмотрел на меня, потом перевел взгляд на окровавленное оружие в своих руках и распахнул глаза от ужаса.

Мне показалось, он даже протрезвел, когда понял, что именно сотворил, а я стоял, зажав бок рукой и чувствовал, как под одеждой из моего тела большими толчками начала вытекать кровь.

— Сука, — прошептал тихо, понимая, что дела плохи.

Этот урод попал прямо в печень и при любых раскладах, жить мне оставалось совсем недолго. Вряд ли где-то поблизости стояла скорая и ждала сигнала, чтобы тут же оказать первую помощь.

— Валим! Валим, парни! — заорал мой убийца, — Ходу!

— Трусы сраные.

Голова начала кружиться, и я стал оседать на землю.

— Сейчас, миленький, погоди, я врачей вызову.

Девчонка не убежала, наоборот, подхватила сбоку, но поняв, что не удержит, вместе со мной опустилась на асфальтированную дорожку. Судорожно, дрожащими пальцами достав телефон, набрала номер скорой.

Знал, что уже поздно, но ни о чем не жалел. Я всегда жил по принципу: «Делай — что должно и будь — что будет».

Перед тем, как меня накрыло тьмой, еще раз взглянул на испуганную девчонку и почему-то подумал: — «А глаза у нее красивые».

Веки открывались с трудом, тело знобило, да и вообще, самочувствие оставляло желать лучшего.

— Это сколько же я вчера выпил? — завопило сознание, — И главное, с кем?

Мысли не хотели собираться в кучу, разбегаясь в разные стороны как тараканы при виде дихлофоса. С трудом удалось прогнать пелену с глаз.

— Где это я? — пробормотал заплетающимся языком и потряс головой, — Аа-аа, больно-то как?

Чем я вчера таким занимался, что сегодня настолько плохо себя чувствую?

Воспоминания хлынули сплошным потоком, и я поморщился.

— Ох, ты ж, отрыжка скунса! Это надо было так подставиться.

Рука сама собой метнулась в район полученной травмы и… ничего не обнаружила: никакой порванной одежды, никакого ранения, лишь гладкая кожа в месте предполагаемого удара.

— Какого…

Взгляд опустился на странного вида лохмотья, в которые я был одет, но поразило меня совершенно другое: тело, которое я сейчас ощупывал на предмет повреждений, принадлежало не мне.

Я никогда не был таким жилистым: руки оказались перевиты мышцами, как стальными канатами, на животе четко вырисовывался пресс. Да у меня сроду такого не наблюдалось, даже в свои лучшие годы.

Я никогда не считал себя толстым или обрюзгшим, но и до накаченной спортивной фигуры было далеко. Спортзал посещал в последний раз два года назад, потом как-то не получалось, не до того было: работа, дом, поездки. Закрутило, засосало и на тренировки не осталось времени.

Подскочил на месте, точнее попытался. Ногу прострелило болью.

Почувствовал, как от неожиданности стал заваливаться обратно на холодный пол.

Плюхнулся на задницу и уже внимательно обвел взглядом окружающую обстановку.

Смотреть было особо не на что. Я находился в маленькой каморке, больше похожей на камеру предварительного задержания. Хотя вру — скорее карцер. Серый потолок, бетонный пол и четыре обшарпанные стены, на одной из которых, на расстоянии примерно двух метров, располагалось маленькое окошко, больше похожее на средневековую бойницу.

Какого чёрта? Куда я нахрен попал? Может это сон?

Пришлось ущипнуть себя за руку.

— Ауч! Больно.