Очнулась девушка уже в небольшой камере, разделенной на два отсека перегородкой. Из удобств был только туалет, да небольшая раковина в углу, к одной из стен крепилась койка, на которой и лежала Фелиция, на противоположной стене красовалась глухая металлическая дверь, вот и вся обстановка. Девушка выругалась, опять, её опять похитили! И еще неизвестно, что случилось с её котенком (хе, вот и начала потихоньку привыкать к похищениям, хотя некоторый сбой рационального мышления тут скорее обусловлен шоком и не до конца вышедшим из организма снотворным), хотя, судя по тому, что она видела, за Чешира переживать не стоило (не забыть спросить у Вальтера, откуда он достал животное, вроде бы он упоминал что — то про породу чернобыльского боевого…). Еще было бы неплохо понять, где именно она очутилась, но надолго в одиночестве её не оставили — минут через двадцать в камеру вошли двое и просто потащили её в неизвестность. Фелиция пыталась отбиваться и вырывать, но все было тщетно — слабая девушка, знающая пару приемов из «школы самообороны» явно не противник двум здоровенным мордоворотам, обучавшимся куда более совершенным методам борьбы — её просто скрутили и понесли, не обращая никакого внимания на ругань и оскорбления. Но вот поездка кончилась и её наконец — то отпустили. В помещении, куда притащили пленницу, находилось двое мужчин, не считая охраны. Один из них показался очень знакомым, второй же…

— Да что вы себе позволяете, какого хрена вам нужно? Фиск? Так это все ваших рук дело? — девушка была зла, хотя нет, она была очень зла и если бы её не продолжали удерживать два мордоворота, кое — кто вполне мог бы лишиться глаз.

— Да, семейное сходство просто изумительно, даже ругаются похоже, — рассмеялся Уилсон, — Фелиция Харди, позвольте представить вам вашего отца, и, — уже обращаясь к пленнику, — то, сколь долго вы будете вместе, а также в каком состоянии, полностью зависит от нашего сотрудничества, — мужчина печально склонил голову. Девушка же во все глаза разглядывала его. Почти забытый образ да ощущение кого — то доброго и сильного из детства. И уроки, в те дни напоминающие детские игры — как бесшумно ходить, как спрятаться даже в совершенно пустой комнате, как вскрыть замок (обычно, на буфете, где мама хранила конфеты, после каждой удачной попытки замок меняли на более сложный, пока он не дошел по надежности до уровня банковского сейфа) и многое другое.

— Ну чтож, не буду прерывать вашу семейную идиллию. Сразу же, как вы дадите мне формулу, можете проследовать в свою уютную камеру, думаю, вам найдется о чем поговорить.

Кот только скрипнул зубами и кивнул.

— Ах, да, чуть не забыл, — продолжил криминальный король, — Капитан Америка, помнится, был способен выдержать пистолетную пулю без каких — либо последствий для своего организма, от вашей формулы я ожидаю нечто подобное. И очень, очень советую вам не ошибиться в ней, ведь первым добровольцем у нас будет ваша прелестная дочурка.

— Ублюдок, — прошипел мужчина, — будь ты проклят.

— Ну что вы, не стоит так горячиться. Формулу! — отец обреченно направился к довольно потирающему руки уроду — наполовину человеку, наполовину какому — то монстру и начал что — то надиктовывать. Тот лишь довольно кивал и записывал. Фелицию же отвели обратно в камеру. Примерно часа через два к ней присоединился и человек, так похожий на отца девушки. Некоторое время в камере царила тишина, пока её не нарушил мужчина.

— Прости меня, Фелиция, видит Бог, не такой я судьбы хотел для тебя. Хреновый из меня вышел отец…

— Это действительно ты? Я думала, ты умер…

— Нет, котенок, — девушка вздрогнула, отец действительно называл её так, когда — то давно в детстве, — я попросил твою маму так сказать. Мне пришлось исчезнуть из — за этой проклятой формулы. А вышло вот как… — окончательно поник… отец. И девушка сделала то, о чем давно мечтала, но не надеялась хоть когда — либо осуществить. Она подошла и обняла человека, что считала давным — давно мертвым.

— Не вини себя… папа, ты бы ничего не смог сделать, чтобы помешать Амбалу.

— Пожалуй, — мистер Харди встал с койки и повернулся спиной к девушке, — но то, что ты выросла без отца… разве можно такое простить? — голос мужчины звучал несколько глухо.

— Брось, это все в прошлом, — Фелиция, вновь обретшая отца, не собиралась его отпускать ни на мгновенье и поднялась следом, вновь вцепившись в него, как когда — то в детстве, — папа, что это за формула, о которой говорил Фиск? (За кусочек разговора о формуле большое спасибо читателю Summersу. Прим. Автора и владельца раздела.)

— Результат моей ошибки… из — за которой я упустил возможность узнать тебя — тихо ответил Хардески. Затем, подняв голову, он начал рассказ. — Это случилось очень давно, и в то же время будто вчера. Я помню тебя, твои глаза, когда ты открывала буфет в очередной раз — Кот улыбнулся — и выражение лица твоей мамы. Она меня много раз ругала за то, что я учу тебя «вещам, которых не стоит знать правильной девушке» — Фелиция не выдержала и рассмеялась в голос — настолько похоже отец скопировал озабоченно — сердитые интонации мамы. — Слава Господу, что ты была достаточно большой, чтобы научиться этим трюкам, но слишком маленькой для того, чтобы задуматься об их происхождении. Между тем, многие памятные вещи нашей семьи обязаны своим происхождением именно моему умению. Можешь быть спокойна, — добавил Кот, заметив удивлённое лицо Фелиции — все они принадлежали лицам… близким к криминальному миру — обтекаемо выразился он. — И ни одна из них не имеет кровавого следа, в этом они чисты. Кстати у вас ещё стоит на полке та молочно — серебряная кошка? — Фелиция кивнула. Эта кошка была ей очень дорога, потому что являлась одним из подарков отца, к тому же кошка была очень похожа на неё, — с серьёзным и одновременно чуть лукавым взглядом — Я получил её в подарок от одного своего знакомого, когда тот пришёл к нам в гости и увидел тебя. И он оказался прав — котёнок вырос, и стал лишь красивее — Хардески с улыбкой взлохматил Фелиции волосы.

— Итак, ближе к делу. Этот заказ я получил совершенно случайно. Я должен был прокрасться на военную базу и взять там одну папку. Крот из персонала должен был обеспечить товар и лёгкий уход. Но знаешь, Фелиция — я не зря стал настолько известным — вор снова улыбнулся… только улыбка вышла кривой и мрачноватой. — Пусть тогда я был еще безусым мальчишкой, беспризорником. Но уже тогда я старался мыслить здраво. И слушать интуицию. Сначала все казалось красивой сказкой — пробраться на тайную базу нацистов и выкрасть их секретную технологию, стать героем своей страны, выбиться в люди… Ну что тут скажешь, молодой был, глупый. Я пробрался на базу — её охраняли на совесть, но не зря же я был одним из лучших даже в столь малом возрасте? Увиденное поразило меня. Простой человек, как мы с тобой, играючи ловил пули, пробивал головой стены из армированного бетона, и после этого оставался совершенно невредим! Вот только «нацисты» назвали его «Капитаном Америкой», странное название для врагов США. А вот посаженный «крот» устроил диверсию и уничтожил оборудование и ученого, знавшего полную формулу. Я понял, что обратного пути не будет и моё задание может стать последним. Поэтому после кражи папки я исчез. Я растворился в бескрайнем океане людей. Единственная копия оставалась только здесь, — Кот коснулся указательным пальцем своего виска, — Долгое время я просто скитался, постоянно меняя страны, города, окружение… пока не встретил твою маму. Именно тогда я впервые за тридцать лет скитаний почувствовал себя по — настоящему счастливым. Но счастье длилась недолго, люди, что знали о ценности содержимого моей головы вновь вышли на мой след. И я вынужден был уйти. Прости меня. — Хардески повесил голову. — Я боялся, что они дотянутся до меня через мою главную слабость — мамы и тебя. Мне оставалось лишь заставить всех забыть обо мне. — Вор замолчал. Фелиция как — то почувствовала, что отец до сих пор страшно винит себя в этом и раскаивается… Она вздохнула и уткнулась в него носом.