Телефонный звонок Никиты выдернул меня из мира сновидений и заставил вернуться в суровую реальность. Хорошо, что он решил набрать меня заранее, иначе я и в самом деле мог проспать. Все-таки, когда люди давно знакомы, то учатся как-то чувствовать друг друга на расстоянии, в этом я уверен на все сто процентов.

До приезда Чернова с Настей в моем распоряжении было еще сорок минут, так что я успел быстро сходить в душ, чтобы смыть с себя остатки сна и взбодрить организм прохладной водой, выпить кофе и настроиться на предстоящее мероприятие. Не знаю почему, но что-то подсказывало мне, что сегодняшней ночью не будет все так просто, как мы запланировали. Не знаю, может быть это моя способность шестого чувства давала о себе знать, а может быть просто нервная система немного разболталась… Там видно будет.

Когда до двух часов ночи оставалось десять минут, я надел форму, накрутил глушитель на свой пистолет Макарова до характерного щелчка, означавшего что фиксатор встал как нужно и прибор готов к использованию. Проверил наличие удостоверения в кармане и вроде бы все, можно выходить. Захлопнув за собой входную дверь я невольно усмехнулся — хорошо, что сейчас ночь, а то бы соседи очень удивились, вдруг узнав, что у них на площадке проживает лейтенант ФСБ. Лифт я вызывать не стал — по закону подлости этот железный ящик мог застрять ни с того, ни с сего, и вся наша операция коту под хвост.

На улице шел небольшой снег, который падал на асфальт и сразу таял. Воздух показался мне каким-то сырым и влажным. Удивительная у нас все-таки погода в Москве, просто жесть! То минус десять и повсюду лед, то вдруг резко все начинает таять, превращая красавицу зиму в капризную и хмурую полуосень. Одним словом — безобразие!

Пока я размышлял над капризами природы, к подъезду тихо подкатил черный «Гольф» Никиты. Я забрался в салон, в котором было тепло и уютно.

— Готов к труду и обороне? — спросил у меня Чернов, когда я захлопнул за собой дверь. — Ничего не забыл?

— Да вроде нет: пистолет и удостоверение я взял, форму надел, голову тоже вроде бы как дома не оставил, так что можем ехать.

— Ну и отлично, — сказал Никита и начал выруливать из моего двора, проявляя чудеса водительского искусства.

Понятное дело — ночью каждый метр асфальта возле моего дома был занят припаркованными автомобилями между которыми приходилось маневрировать с филигранной точностью. Выехав на широкую улицу он ускорился, и машина понеслась по улице к бизнес-центру «Акула».

Небольшой снег тем временем трансформировался в дождь, отчего московские городские пейзажи вдруг сразу сделались какими-то унылыми и безрадостными. Разговаривать не хотелось. Да мы в общем-то и не разговаривали. Так, обсудили в двух словах план операции, чтобы напомнить друг другу его ключевые моменты и убедиться, что все имеют одно и то же понимание вопроса. Ну, а ближе к половине третьего мы подъехали в район бизнес-центра.

Единственное чем ночь существенно выигрывала, перед светлым временем суток — это наличием свободных парковочных мест в центре города. Мы без труда припарковались в одном квартале от «Акулы» и дальше решили идти пешком. Так безопаснее. Ни к чему привлекать лишнее внимание к нашему автомобилю, а потом в Москве видеокамеры на каждом углу, вдруг потом Селиванов решит озаботиться нашими поисками? Так что лучше предусмотреть все варианты развития событий.

— Сразу за шлагбаумом на паркинг, с правой стороны находится нужное нам помещение охраны, — сказал мне Никита, когда мы были в пятидесяти метрах от входа. — Когда до него останется метров двадцать переходим на бег.

Мы с Настей ничего не сказали. Ну, а что говорить всем итак все ясно — через пару минут начинаем операцию. Мы достали оружие и натянули черные балаклавы. Я почувствовал, как мое сердце забилось сильнее, мозг отсекал все лишнее и оставлял лишь четкие мысли, направленные на преодоление возможных осложнений, кровь наполнилась адреналином — все это хорошо знакомая мне работа способности боевые рефлексы. Вот я уже вижу свет из помещения охраны, а теперь — бегом!

Какие-то секунды и мы уже возле небольшой застекленной будки из которой на нас смотрят два человека в форме. Никита достает свое удостоверение и прикладывает его к стеклу:

— Открываем двери быстро! Или стреляем на поражение и ломаем дверь! — громко кричит он, а я в этот момент навожу пистолет на одного из охранников, Настя держит на прицеле второго.

В подобных стрессовых ситуациях люди ведут себя по-разному — кто-то цепенеет от страха и стоит как пень, кто-то вспоминает служебные инструкции, ну а кто-то молча делает, что ему говорят. В данном случае нам попался третий вариант. Охранники какое-то мгновение смотрели на нас как два барана на новые ворота, а потом вдруг один из них тупо упал в обморок, оставив своего коллегу отдуваться за двоих.

Второй охранник оказался более психологически устойчивым, но все равно не привыкшим к подобным ночным происшествиям, поэтому он открыл нам дверь и молча улегся на пол заложив руки за голову.

— Вот и молодец, — похвалил его Чернов. — Мыслишь в правильном направлении, вот только на полу валяться пока рано, так что поднимай свою задницу и садись к пульту управления камерами.

Охранник послушно выполнил требование Никиты, вскочил с пола и уселся на стул. Он испуганным взглядом смотрел на оружие в наших руках, и я уже даже начал опасаться как бы и он не свалился в обморок, иначе ситуация может несколько осложниться — запечатлеть себя на видеозаписи в наши планы не входило, печальный опыт с «рубинами» и заводом «Оникс» кое-чему нас научил. Однако, к моему удивлению, охраннику удавалось оставаться в сознании, что настраивало на оптимистичный лад.

— Нам нужно, чтобы ты отрубил камеры видеонаблюдения на втором этаже паркинга, — пояснил суть наших требований Чернов. — Если все понятно, то можешь приступать.

Глаза охранника вдруг округлились и заметно увеличились в размерах, что меня несколько насторожило. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но у него ничего не вышло, лишь какие-то неопределенные звуки больше похожие на утиное кряканье, а не на человеческую речь. По его вискам потекли капельки пота. Вот только не хватало, чтобы он от шока вдруг разучился говорить.

— Слушай, мужик, мой коллега попросил тебя сделать не сложную вещь, — вдруг совершенно спокойно сказала Настя. — Что тебе непонятно?

— Ввссее пппонятттно, — заикаясь сказал охранник, затем икнул и стал говорить более уверенно. — Но я ввв этом ни хххрена не понимаю, этим занимался ооон.

Охранник посмотрел на своего коллегу, который по-прежнему лежал на полу и не подавал никаких признаков жизни. Что же, похоже ситуация несколько осложняется. В поисках выхода из трудного положения мы с ребятами переглянулись. Время шло и что-то нужно было делать, причем срочно.

— Тогда я тебя пристрелю! — сказал вдруг Чернов и нацелил пистолет охранник в лоб. — На фига ты нам нужен такой тупой?

— Но я могу вообще выключить все камеры! — спохватился вдруг охранник, которому совсем не хотелось вдруг ни с того, ни с сего помереть на службе. — Вообще все камеры могу отключить нахрен!

— Отличное решение! — похвалил его Никита. — Вот видишь, можешь же, когда хочешь? Давай вырубай.

Охранник нажал пару клавиш на пульте управления и на многочисленных камерах, установленных в охранном помещении, изображение пропало.

— Вроде это так делается, — сказал охранник.

— Сейчас проверим, — сказала Касаткина и села на соседний с ним стул.

Ее пальцы быстро забегали по клавишам пульта, на экранах то и дело появлялись и пропадали картинки с разных участков паркинга.

— Похоже он их действительно отключил, — наконец сказала она. — Во всяком случае те, что я проверила однозначно не пишут. Можно конечно углубиться в вопрос и проверить все более обстоятельно, но мне на это потребуется время.

— Сколько? — спросил я.

— Минут пять, может быть десять. Точнее сказать не могу — здесь установлена одна из последних навороченных систем, которые нельзя проверить за одну минуту.