И тут всё встало на свои места. К нам во фланги устремились орды крыс! Тысячи тварей, среди которых был с десяток командиров, бежали с двух сторон. С тыла они ударить не могли, там стоял крайний корпус Гранда. Так вот чего они добивались! Это действительно был отвлекающий маневр, просто мы неправильно поняли его значение. Отвлекали нас не столько для того, что бы побыстрее закончить наверху, основной целью было дать время их хвостатым союзникам зайти нам во фланги и приблизиться на достаточную дистанцию для атаки! И теперь пытаться отступить было поздно, твари стремительно смыкали кольцо, ведь пока мы громили воробьев, наше войско отдалились от спасительного входа в Гранд. И теперь нам за это придется платить.
Вот теперь нас ожидает та самая битва на пределе возможностей.
— Нужно выиграть время, что бы перестроиться, — перекрикивая шум битвы, проорал я. — Володя, займись этим! Карина, мы с тобой отвлечем их внимание! И экономь дух! Парни, вы нас прикроете!
Володя побежал в толпу, заставлять людей перестроится. Мы с Кариной и тремя десятками бойцов резерва повернулись к левому флангу, крысы там уже преодолевали последние сто метров до нас. С правого фланга тварям было бежать ещё метров восемьсот, там было длинное пустое пространство, шанса подобраться незамеченными близко у них там не было, надеюсь, наши успеют.
Основная масса крыс бежала по асфальтированной дороге, между разбитых машин. Самые крупные особи прыгали прямо по ним. Справа и слева от дороги был кювет, твари бежали и там, но в целом нам повезло — это был не широкий фронт, на котором тварям легко реализовать своё численное преимущество. Приняв бой здесь, не давая им выйти на оперативный простор, мы могли небольшим отрядом на некоторое время устроить тут Фермопилы — только, надеюсь, всё кончится для нас не так, как для Леонида.
Я бросаюсь вперёд, сбоку и чуть позади меня Карина, метрах в шести. Мы с ней уже отработали в совместном рейде эту схему — я врываюсь первым, уничтожая основную часть мелочи, она же берет на себя всех, кто останется и выцеливает особенно опасных тварей.
Вал тварей врезается в меня, но вспыхнувший огнём плащ сразу начинает жечь окружающую меня мелочь. Я думал, что сегодня, в бою с птицами, он не сыграет большой роли, однако судьба распорядилась иначе. За эти дни плащ стал куда могущественнее, теперь мелочевка погибала в считанные секунды, тварям без личной защиты или барьера было нечего ловить в ближнем бою со мной.
Но крысы сумели удивить. Видимо, я у них уже пользовался дурной славой, и меры противодействия конкретно мне уже успели придумать.
Я врезался в барьер, с боков и с тыла мгновенно появилось ещё три, в меня полетели навыки. От части я уклонился, часть приняла личная защита, но долго так продолжаться не могло, ещё несколько десятков секунд и меня завалит шквал атак.
И тут до меня дошло. Идиот! Я же теперь в разы сильнее и выносливее себя прежнего! Так почему я до сих мыслю старыми критериями? Я ведь могу просто перемахнуть через него!
Обновляю защиту, прыгаю на стоящий сзади барьер, и, до того, как сила тяжести увлекла меня обратно на землю, мощно отталкиваюсь правой ногой от преграды, использовав её как опору. Легко перелетаю передний барьер и падаю прямо на спину крысиному вожаку, явно не ожидавшему такой подставы. Тварь верещит и вспыхивает, я для надёжности пронзаю её череп одним из лезвий своего оружия, и иду дальше. Мне приходится начинать хаотично метаться из стороны в сторону, что бы не попасть в ловушку вновь. Тот десяток секунд, что я провёл в ней, сожрали четверть моего резерва, больше так подставляться нельзя.
Конечно, в одиночку весь этот поток мне не перекрыть. Но на это я и не рассчитывал. Самые слабые твари погибали или калечились от нескольких секунд под моим плащом, те, что умудрялись проскочить, имели дело с Кариной, а уж самых везучих добивал отряд позади нас. Мы выиграли уже минуты четыре времени, на узкой, тридцати метровой в ширину полосе дороги я был настоящим богом смерти для тварей. Однако долго так продолжаться не могло.
Передо мной предстало разом три крысиных командира. Видимо, тварям надоело терять свою пехоту, разменивая её только на мои запасы энергии. Я замер, внимательно наблюдая за тварями. Я был куда сильнее, чем тогда, при первой схватке с тварью их статуса. Сегодня я бы размазал того крысиного командира секунд за пять, не больше. Удар молнией быстро поставил бы точку в нашем поединке, но сегодня их было трое, и все трое были выше шестидесятого уровня. 64, 66 и 70. Особенно внушала опасения последняя тварь.
Крысы низких уровней обходили нас стороной, но вот за спинами тварей начали скапливаться вожаки и крысы тридцатых уровней. "Если они сейчас ударят, мне конец!" — понял я.
И я ударил первым, метнув молнию в главную из крыс, и запрыгнул на стоящую рядом, с левой стороны перевёрнутую легковушку. Оттолкнувшись от неё, я длинным прыжком попытался войти в тыл тварям, одновременно с изумлением наблюдая, как моя молния бессильно стекает от барьера, выставленного кем-то из вожаков. Навык отличался от тех, что я видел прежде, он охватывал территорию вдвое большую, чем чем стандартный, а так же имел серый оттенок, а не синий. "Вот и барьеры среднего уровня появились" — обречённо подумал я.
Читая всё это, может показаться, что прошли минуты с начала моего прыжка, но всё это произошло, пока я ещё был в воздухе. Мой главный козырь, навык среднего ранга, был играючи бит, я сам находился в воздухе и летел в тыл этой троице, вот только хаоса, который я рассчитывал вызвать мгновенной гибелью одной из троицы главных тварей, там не было и в помине. И летел я прямиком в объятия своей смерти.
Положение спасла Карина, просто перепрыгнувшая выставленный барьер и фурией обрушившаяся на крайнюю справа тварь. Ее лезвие бури отсекло успевшей среагировать крысе одну из передних лап вместо головы. Монстр заверещал от боли, подавшись назад, внимание командиров было отвлечено на новую угрозу.
Однако не все отвлеклись но мою прекрасную и безбашенную валькирию. Вожаки и обычные высокоуровенные твари метнули в меня навыки, играючи сметя барьер и опрокинув меня обратно на машину.
Я вскочил на ноги и рванул к Карине. Рациональная часть меня шептала, что нужно уносить ноги, пока девушка отвлекла от меня внимание, что свою задачу мы даже перевыполнили и выиграли более чем достаточно времени, а потери в бою неизбежны.
Но я не поддался своей тьме. Мои страхи не будут мной управлять! Я не герой и не альтруист, не стану, как многие, оправдывать себя фразами о том, что я собственник, и полез её спасать лишь от того, что записал её в своё имущество. Не берусь говорить, что делаю это потому, что она моя женщина — уж не это точно, девчонка, надо признать, настоящая ш**ха, готовая переспать с любым, кто ей приглянется. Да и с толпой тоже. Так что и не это.
Можно вспомнить и момент с Юлей и Андреем, когда я в похожей ситуации рискнул собой ради них. Уверен, именно тот мой поступок сделал нас настоящими друзьями, именно из-за того, что я сделал в тот день, они так преданы мне. Но за прошедшие дни я весьма изменился, причем не в лучшую сторону.
Наверное, если быть честным, всё перечисленное выше разом плюс мой страх — вот причина, почему я полез за этой дурой. Спасая Юлю и Андрея, я делал это для того, что бы не потерять самоуважение. Идя сейчас за Кариной, я не думал о самоуважении. Я думал о другом — если я позволю умереть девушке, готовой за меня жизнь отдать, то я потеряю всё, что есть во мне человечного. Пусть не сразу, пусть не сегодня — но назад пути уже не будет. Только что Карина доказала мне, что ей я могу верить окончательно и бесповоротно, во всём. Никто и никогда не ставил ради меня свою жизнь на кон. Даже смешно — первая, кто так поступил — нимфоманка, садомазохистка и маньячка. Иронично, учитывая старую поговорку, скажи мне, кто твой друг — и я скажу, кто ты.
Я выбежал из-за легковушки и увидел битву Карины. В очередном красном платье, в неизменных чулках в сеточку и босиком, она крутилась юлой меж нарирающими на неё тварями. Нечеловеческие скорость и грация, постоянные передвижения и крайне скупые, но очень точные выпады навыками и мечом заставляли крыс в ярости бросаться на юркую девушку. В такой свалке её личная защита годилась лишь на то, что бы не дать прорезаться босым ножкам о разбитые стекла и прочий мусор. Если её хоть раз зацепят, она собьется с ритма, и тогда — конец.
