Считается, что тролли очень плодовиты, но их потомство по большей части погибает, когда гремит гром. Отсюда и поговорка: «Если бы не гром, тролли бы уничтожили мир».

В горе Биллинген в Западном Готланде есть большая расщелина, называемая Jattestig («тропа великана»), и рассказывают, что раньше она была частью пути, ведущего в самое сердце горы. Однажды туда проник некий крестьянин, он обнаружил внутри человека, спящего на огромном камне. Как он туда попал, никто не может сказать, но каждый раз, когда колокола сзывают прихожан на молитву в церковь Иглунда, этот человек переворачивается и вздыхает. И так будет продолжаться до Судного Дня.

Два земледельца жили в одной деревне; у них были одинаковые пахотные угодья, луга, лес и пастбище, но один из них становился все богаче, а другой беднел год от года. Один покрасил свой дом в красный цвет, и дом этот был хорошо просмолен и обшит досками, а надежная крыша крыта дерном. Обиталище другого поросло мхом и являло собой жалкий вид — стены голые, крыша протекает. Знающие люди догадывались, что у первого земледельца в доме жил томте. Эти доброжелательные маленькие создания ростом с годовалого ребенка, лица у них старческие, морщинистые. Носят они серые шерстяные жакеты, короткие бриджи и туфли вроде тех, в каких ходят крестьянские дети. Томте появляются в полночь, в руках у них обычно соломинка или початок кукурузы, которые они медленно тащат за собой, пыхтя и задыхаясь на каждой ступеньке, словно обремененные тяжелейшей ношей. Некий крестьянин однажды посмеялся над томте и сказал: «Какая мне разница, принесешь ты это в мой дом или не принесешь». Томте рассердился и перебрался в жилище другого крестьянина, который в то время был беден и только начинал обустраиваться. И с того самого дня процветание отвернулось от человека, выказавшего презрение крохотному существу. Зато другой крестьянин, уваживший трудолюбивого томте, стал богачом, и в его жилище правили чистота, порядок и достаток.

Если конюх заботится о своих лошадях, разговаривает с ними по-доброму, кормит их в десять вечера, а следующий раз в четыре утра, то у него нет никаких причин бояться томте. Но тот, кто беспечен, плохо обращается со скотиной, сыплет проклятиями и ругательствами, когда заходит на конюшню, забывает дать вечерний корм и спит допоздна, должен о себе побеспокоиться, — как только он зайдет на конюшню, сразу может получить хороший удар по уху от невидимого, но очень твердого кулачка томте.

Верили, что томте — души тех, кто в языческие времена был рабом, и что они обречены заниматься своими бывшими земными обязанностями до самого Судного Дня. Многие до сих пор верят в томте и ежегодно устраивают им подношения, или, как сейчас это называют, «дают награду». Это происходит в тот день, когда по всему миру провозглашается радостная весть о рождении Спасителя. «Награда», или «подношение», включает в себя маленькие кусочки грубой серой шерстяной ткани, немного табака и совочек с землей.

Томте частенько называют иначе — ниссе. «Доброму ниссе», — говорят местные жители в Блекинге и других местах, бросая наземь первину еды.

У крестьянина из Скании была привычка каждый день класть еду для ниссе. Об этом узнал местный священник и пришел в дом, дабы убедить его обитателей, что никаких ниссе не существует. «Куда же тогда исчезает каждую ночь еда?» — спросил крестьянин. — «Я скажу вам, — ответил священник. — Сатана забирает ее в котел в аду, и в этом котле он собирается вечно варить ваши души!» С этого времени еды для ниссе больше не оставляли.

Там, где идут строительные и плотницкие работы, можно увидеть, как томте, пока рабочие отдыхают, работают своими крошечными топориками. Когда рубят дерево в лесу, то говорят: «Дровосек держит топор, но томте валит дерево». Если лошади в конюшне хорошо ухожены, то говорят: «Конюх кладет корм в кормушку, но томте делает лошадь упитанной».

Одна хозяйка, просеивая муку, долгое время подряд замечала, что чан с мукой как-то по-особенному много весит и, несмотря на то, что она постоянно берет из него довольно много муки, остаток превосходит все ожидания. Она не знала, в чем дело, но вот однажды, идя в кладовую, ей удалось заглянуть в замочную скважину, и она увидела маленького томте, который сидел возле чана и просеивал муку; на нем был драный серый балахон. Женщина потихоньку ушла, сшила новый красивый камзол и повесила его на край чана, а сама устроилась так, чтобы ей было все видно. Томте сразу же надел новый наряд и принялся просеивать муку, но, когда увидел мучную пыль на своем новом камзоле, он воскликнул:

Вороны кричат по ночам на лесных болотах и диких пустошах. Считается, что эти птицы — призраки невинно убитых, не получившие христианского погребения.

Говорят, в лесах бродят души убитых маленьких детей, и будет это продолжаться столько, сколько лет им было бы отпущено жить на Земле. Ужасный для бессердечных матерей, уничтожающих свое потомство, крик звучит как: «Мама! Мама!» Когда путники проезжают мимо таких мест, призраки виснут на стременах, и лошади начинают волочить ноги, словно к ним привязаны тяжелейшие жернова. Умные крестьяне догадываются, что к повозке прицепился призрак, или пюслинг. Если подойти к лошадям спереди, приподнять узду и посмотреть сквозь нее на повозку, можно увидеть крохотное существо, правда, при этом рискуешь получить удар по уху или заболеть «болезнью призраков» (gastkramad).

Мюлинги, так же, как томте и скоге, приходится часто убегать от волков. Как-то раз охотников, ночевавших в лесу, разбудил волчий вой. Они увидели, как скоге спасается бегством от стаи волков. Добежав до охотников, скоге спряталась за их спины и начала насмехаться над волками. Один из охотников дал ей хорошего пинка, так, что она перелетела через костер и угодила в гущу волков. Похожие истории ходят и о мюлингах, и о томте.

О мюлингах также рассказывают, что они могут принимать обличье живых людей и тех, кто уже умер, тем самым приводя в замешательство ночного путника; еще они могут имитировать людские речь, смех и пение.

Шкраты — разновидность мюлингов, они обожают подшучивать над запоздалыми путниками. Крестьянин из Вестманланда, копая землю, нашел кольцо, сиявшее, словно золото, и непременно оставил бы его себе, когда бы шкрат не «высмеял» кольцо. Нечто подобное, говорят, часто случается с искателями сокровищ. Шкрат появляется в полночь, в основном зимой. Он выходит из леса на большую проезжую дорогу и повисает на задней части саней. Внезапно сани становятся такими тяжелыми, что лошади, какими бы сильными и свежими они ни были, тут же останавливаются. Тогда шкрат убегает со злобным смехом.

В одной деревушке в лесу жили-были крестьянин по имени Лассе и его жена. Однажды Лассе пошел в лес, чтобы срубить дерево, но при этом забыл перекреститься и прочитать «Отче наш», и злая троллиха, или ведьма (Vargamor[79]), получила над ним власть и превратила в волка. Жена оплакивала Лассе несколько лет, но однажды накануне Рождества к ней пришла нищенка. Хозяйка радушно ее приняла, как и полагается христианам в это радостное время года. Уходя, нищенка сказала, что женщина совсем скоро сможет снова увидеть своего мужа, ибо он не умер, но бродит по лесу в обличье волка. Ближе к вечеру женщина пошла в свою кладовую, чтобы положить кусочек мяса, и, когда уже выходила, наткнулась на волка, пытавшегося передними лапами приподнять полки кладовой. Женщина воскликнула: «Если бы я точно знала, что ты мой Лассе, я бы дала тебе кость с мясом». И тотчас же волчья шкура спала, и ее муж оказался рядом с ней, в той самой одежде, в какой он ушел из дома тем несчастным утром.