Следы дьявола

В поле близ Соннерода есть ряд камней, на одном из которых виден отпечаток ступни. По этому поводу рассказывают, что дьявол некогда поставил ногу на этот камень, унося невесту от жениха. Ему пришлось долго странствовать по свету в поисках человека, который бы за полную шляпу денег согласился снять венок с головы невесты; ведь пока этот венок был на ней, дьявол не имел над ней власти, так как подружки возложили его невесте на голову во имя Иисуса.

Йенс Пловгаард

В Сондре-Ниссум близ Рингкиобинга жил человек по имени Йенс Пловгаард, который заключил союз с дьяволом и потому мог подымать из могил мертвых и совершать другие подвиги того же рода, что приносило ему немало денег. Зато через сколько-то лет он должен был достаться злому духу. Однажды, когда его не было дома, пришел к нему один рыбак из Ти, разузнать, куда подевалась его свинья. Йенса Пловгаарда он не застал и, поскольку было уже поздно, пробрался в амбар, чтобы переночевать ночь, а утром закончить свое дело. Среди ночи Йенс вернулся домой и, услышав, что приходил человек из Ти, желавший найти свою свинью, решил незамедлительно посоветоваться с «Эриком»[85] и отправился в амбар, чтобы вызвать его. Рыбак, который еще не спал, ясно слышал, как дьявол принужден был явиться на зов. Йенс спросил его, где искать свинью, однако Эрик молчал, так как заметил, что они не одни; Йенс же, напротив, приписал его молчание упрямству и потому, взяв железный хлыст, обрабатывал им злого духа, пока тот не сказал, что свинья лежит под оползнем, и не описал в точности места. Услышав это, рыбак не стал больше беспокоить Йенса Пловгаарда, а на обратном пути нашел оползень и откопал свинью.

Наконец пришло время, когда нечистый по контракту должен был получить Йенса Пловгаарда, однако тот велел посадить себя в большую бочку вместе с запасом еды и питья, а бочку закопать в поле, которое после перепахали вдоль и поперек и засеяли. Теперь дьявол, явившись, не мог добраться до своей жертвы, а только бегал каждую ночь по полю целых три недели, а когда они истекли, взвыл так, что слышно было на другой стороне фиорда, в церкви в Ульфборге. Когда три недели миновали, Йенс Пловгаард получил свободу, и его откопали. С того времени во всем приходе не было человека благочестивее него, но свое великое искусство он потерял.

Был в Ютланде один священник. Как-то вечером позвали его в поместье, прося не медлить, потому что без его помощи не обойтись. Дело в том, что владелец поместья за свое богатство продал душу дьяволу, и тот уже явился за ним, потому что срок истекал. Священник пришел в дом, когда нечистый уже готов был унести хозяина, и стал уговаривать его дать отсрочку, сперва на год, потом на месяц, на неделю, на день — но нечистый не соглашался ждать и часа. На столе стоял догоравший огарок свечи, и священник, указав на него, сказал: «Подожди хоть, пока не растает этот огарок». На это нечистый согласился, а священник в тот же миг задул свечу и спрятал огарок в карман, так что пришлось дьяволу оставить хозяина дома в покое, а тот с этого дня стал вести такую праведную жизнь, что дьявол до него не добрался.

Такой же трюк с огарком упоминается в «Пряди о Норна-Гесте», которой уже не одна сотня лет.

По дороге из Аальборга в Тистед, на левой стороне долины, есть замок под названием Кольбигаард, хозяйкой которого была некогда очень богатая дама, столь же злая, как и богатая, да к тому же занимавшаяся колдовством. Не было для нее большей радости, чем услышать, что в трактире в воскресный день шла игра и пьянка.

Одному из слуг, своему любимцу, она часто показывала полный сундук серебра и говорила, что он может брать себе из этого сундука, сколько вздумает. Однако слуге, как он ни старался, не удавалось поднять ни единой денежки. Когда же он говорил, как бы хотелось ему иметь столько денег, чтобы жизнь была приятной и радостной, дама всегда отвечала со вздохом: «Да! Если бы только не ужасная смерть!».

Однажды ночью один из ее арендаторов пришел в замок заплатить свою ренту, но дом был темен, потому что семья уже спала. Он ходил по дому, пока не добрался до маленькой комнатки, где заметил свет. Посреди комнаты он увидел меру для зерна на бушель, и тут появился свирепого вида пес, подошел к мерке и залаял в нее. Каждый раз, как он гавкал, в мерку из его пасти выкатывалось несколько серебряных монет, и пес ушел, лишь когда мерка наполнилась. Тут крестьянином овладело желание прихватить хоть несколько монеток, и он пересыпал к себе в кошелек тридцать новеньких денежек. Утром он разыскал хозяйку, чтобы расплатиться с ней, но, увидев новенькие монеты, та заявила, что они украдены у нее. Тогда крестьянин рассказал ей, что видел ночью, отчего она так перепугалась, что подарила ему ферму, которую он арендовал, лишь бы он до конца жизни молчал об увиденном.

Много лет эта дама вела неправедную жизнь, и вот однажды вечером приказала своему кучеру заложить лошадей, поскольку ей вздумалось прокатиться. Тот возразил, что в такой тьме не найдет дороги, но дама сказала, что лошади сами знают дорогу. Больше двух часов они ехали по камням и ухабам, пока кони не встали перед освещенным домом, которого кучер прежде никогда не видел. Они въехали во двор, дама прошла в освещенную гостиную, кучер же остался ждать с лошадьми. Прождав немало времени, он подкрался к окну и заглянул внутрь. Он увидел свою хозяйку голой посреди комнаты, а рядом с ней горел погребальный костер и какой-то человек расчесывал ей волосы. Сразу после этого кучер получил приказ ехать домой, но хозяйку с того часа никто больше не видел; он был убежден, что она в ту ночь отправилась в ад. Правда, родственники ее утверждали, что дама вернулась домой и сразу после того заболела и умерла, но многие говорили, что на пышных похоронах в гробу лежала только связка соломы.

Жил в Остреле один человек, который подозревал, что жена его — ведьма, и раз в канун Иванова дня решил проверить, отправится ли она на обед к дьяволу. Так что ночью он подсматривал за ней и увидел, как она достала из ящика склянку с какой-то мазью, натерла ею хлебную лопату, села на нее верхом и со словами: «Пошла, во имя дьявола!» — вылетела в каминную трубу. Тогда муж сделал то же, что его жена, и вылетел следом на другой лопате, которая, спустя время, подлетела к замку, ярко освещенному и полному народа. Войдя, он увидел, как дьявол обходит гостей, а ведьмы сидят за столом, и во главе стола — его жена. Тут дьявол подошел к нему и спросил, зачем явился, на что тот ответил, что пришел за своей женой. Тогда «Старый Эрик» подал ему книгу, чтобы вписать туда свое имя, что тот и сделал, добавив, однако: «Во имя Господа». Нечистый, взглянув на эту запись, завыл, и в тот же миг весь замок рухнул. На следующее утро тот человек увидел, что сидит в яме посреди поля на груде человеческих костей, а жены своей он больше не видал.

Одна девушка случайно подсмотрела, как ее хозяйка достала из шкафа горшок с какой-то мазью, смазала им метлу и, вскочив на нее верхом, вылетела в трубу. Девушка, исполнившись удивления перед увиденным, достала из шкафа горшок, чтобы посмотреть, что в нем. Она втерла немного мази в пивную кадушку и в тот же миг заметила, что летит в кадушке сквозь трубу, прямо на Блоксберг, где уже собралось множество старух с виолами и скрипками. Сам дьявол, которого они называли «Старый Эрик», протанцевав полонез и расплатившись с музыкантами, подошел к девушке с книгой, в которую попросил вписать свое имя. Однако она вместо имени написала слова, которые обычно пишут, пробуя перо: «Den, som mig foder» и т. д., так что дьявол больше не мог притронуться к книге и в ту ночь больше не танцевал, хотя до того не присел ни на минуту. На рассвете, а наступал Иванов день, все старые дамы разлетелись на своих метлах, а девушка летела в кадушке. Однако, когда впереди показался ручей, через который старухи ловко перепрыгивали, она задумалась, получится ли такой прыжок на пивной кадушке. Решив в конце концов: «Делать нечего, надо попытаться», она пришпорила кадушку каблуком, и та перепрыгнула ручей не хуже метел. Тут девушка, рассмеявшись, воскликнула: «Дьявольски прыгает эта кадушка!» Но едва она вымолвила имя дьявола, как кадушка встала, книга исчезла, и доброй девице пришлось пешком добираться до Тистеда.