«Исполнен долг, завещанный от Бога…». Эти слова пушкинского летописца Пимена из драмы «Борис Годунов» Мар Байджиев взял в качестве эпиграфа к своему «Сказанию о Манасе». И вот почему.

Прикосновение к эпосу «Манас» — это прикосновение к Вечности, к Богу, ибо «Манас» на протяжении многих веков является для киргизского народа глубинным выражением национального самосознания, высшим мерилом духовности, бесценным памятником культуры. Это грандиозная эпопея, повествующая о деяниях трех поколений героев: Манаса, его сына Семетея и внука Сейтека. Складываясь в течение столетий, она в яркой художественной форме отразила историю, этнографию, психологию и нравы народа и вобрала в себя многие жанры кыргызского фольклора.

Создатели «Манаса» — народные сказители-манасчи почитаемы как выдающиеся личности. Непрерывная шлифовка эпоса происходила также при активном участии слушателей, которые взыскательно следили за качеством исполнения, реагируя не только на сохранение традиционных компонентов эпоса, но и на новаторские отступления от них. Сказывание и слушание эпоса представляли собой своеобразный акт коллективного соприкосновения с сакральным, священным для всех.

Искусство манасчи — это, в принципе, театр одного актера. Сказывая эпос, манасчи не пользуется музыкальными инструментами: его руки должны быть свободны для выразительной жестикуляции. «Манас» исполняется нараспев, вернее — рецитируется. Речитатив исполнителя вкупе с мимикой выразителен настолько, что содержание сказания могут уловить даже слушатели, не знающие кыргызского языка.

По преданию, первосказителем можно считать поэта — дружинника Манаса — Джайсана-ырчи, который верхом на лошади объезжал войска и в стихах оповещал о важнейших событиях, объявлял приказы Манаса. А первым манасчи, имя которого сохранилось в народной памяти, является Кельдибек, живший во второй половине XVIII века. Из его преемников наибольшей известностью пользовались Балык, Найманбай, Тыныбек, Чоюке. Самые выдающиеся манасчи XX века Сагынбай Орозбаков и Саякбай Каралаев. Тексты, записанные от них, отличаются не только объемом, но и высокими художественными качествами. От Сагынбая Орозбакова записана первая часть трилогии — «Манас». Самый полный вариант трилогии «Манас», «Семетей» и «Сейтек» записан от Саякбая Каралаева и содержит около 500 тысяч стихотворных строк.

После сказанного можно представить себе, какую творческую, общественную, историческую ответственность возложил на себя Мар Байджиев, взявшийся за «Сказание о Манасе». Ведь он становился в ряд сказителей-манасчи и бросал им вызов, претендуя на свой, байджиевский вариант «Манаса»! Но имел ли он для этого необходимый творческий опыт? Да, имел.

Народный писатель Кыргызстана Мар Байджиев, имевший к этому времени более чем пятидесятилетний стаж профессиональной деятельности, проявил себя как разносторонне одаренная творческая личность: драматург и прозаик, сценарист, режиссер театра и кино. Широкое признание получила его театральная драматургия («Праздник в каждом доме», «Жених и невеста», «В субботу вечером», «Поезд дальнего следования», «Криминальный случай» и др.), а пьеса «Дуэль» обрела мировую известность. Фильмы, снятые по его сценариям, удостоены высших призов и дипломов на всесоюзных и всемирных кинофестивалях («Потомок белого барса», «Золотая осень», «Чужое счастье»). По его драматургическим и прозаическим произведениям сняты многие кинофильмы и телефильмы («Ливень», «Мы — мужчины», «Нокдаун», «Поезд дураков», «Окуя»). И кому же, как не Байджиеву, браться за «Манаса», который органически совмещает в себе разнородные виды искусства: и словесное, и сценическое, и изобразительное!

Однако для реализации такого масштабного замысла, как «Сказание о Манасе», необходимо было быть незаурядным знатоком эпоса «Манас». Именно таким специалистом оказался Мар Байджиев, для которого «Манас» проходит через всю личную и творческую биографию, обретая судьбоносное значение.

Отец Мара Ташимовича, Ташим Исхакович Байджиев, был известным писателем, просветителем и ученым-филологом. Он один из основоположников киргизской профессиональной прозы и драматургии, автор первых учебников по киргизскому языку и литературе, переводчик произведений русской классики, исследователь фольклора. Особенно весом его вклад в манасоведение. Он заведовал сектором фольклора и эпоса «Манас» в Институте языка, литературы и истории Киргизского филиала Академии наук СССР, подготовил к изданию и переводу на русский язык трилогию «Манас», вместе с Зыяшем Бектеновым составил учебник по кыргызскому фольклору и эпосу «Манас». В 1950 г. они были репрессированы как «буржуазные националисты» и заключены в Песчаный лагерь в Карагандинской области. Т. Байджиев в 1952 году скончался от истощения организма. З. Бектенов вернулся из тюрьмы в 1955 г. после реабилитации.

Первые детские воспоминания М. Байджиева связаны с «Манасом» — с тем, как он учился у манасчи Акмата Рысмендеева, от которого отец записывал эпос «Манас». Затем увлечение перешло в переводческую, научную и популяризаторскую работу. М. Байджиев создал первый документальный фильм о «Манасе», участвовал в дословном переводе 4-томного академического издания эпоса на русский язык, составил и издал энциклопедический трехтомник эпоса «Манаса» на русском и английском языках, опубликовал множество статей о его поэтике и о сказителях.

Словом, Мар Байджиев приступил к «Сказанию о Манасе» во всеоружии огромного творческого опыта, глубокого знания первоисточника и с точной целевой установкой — воссоздать в поэтической форме русскоязычный вариант кыргызского народного эпоса. Однако, для того чтобы достичь желанной цели, нужно было преодолеть множество творческих трудностей.

Главная трудность — это художественная трансформация устнопоэтической речи в письменную. Устная словесность имеет синтетический характер: в ней словесные элементы сочетаются с музыкальными, хореографическими, мимическими; письменная словесность, т. е. литература, — односоставное искусство: в нем материальным носителем образности является только слово. Литературное произведение имеет автора — первичного (создатель произведения) и вторичного (образ автора в его внутритекстовом бытии); оно создается с помощью художественного вымысла, посредством которого писатель воплощает свой взгляд на мир, демонстрирует свою творческую энергию; в нем наличествует авторская позиция как выражение отношения автора к различным сторонам жизни, понимание их идейных, философских и нравственных проблем.

Другая трудность — это стихотворная обработка текста народного эпоса. Во-первых, сам М. Байджиев не поэт — он прозаик и драматург. Правда, у него был опыт подобного рода в драме «Древняя сказка», написанной по мотивам народной поэмы «Кожожаш». Во-вторых, у М. Байджиева не было предшественников в жанре поэтического переложения. Прозаические переложения были: «Манас Великодушный» С. Липкина (1948), «Манас» К. Джусупова в художественном переводе Л. Дядюченко (1996), «Великий кыргызский эпос „Манас“», куда включен краткий прозаический пересказ всей трилогии, выполненный С. Мусаевым в литературной обработке А. Орусбаева и М. Рудова (1999). Но стихотворных переложений не было. Хотя были стихотворные переводы некоторых эпизодов «Манаса» и «Великий поход», изданный в Москве в 1946 г..

У истоков теории и истории стихотворного перевода «Манаса» на русский язык стоял выдающийся филолог-востоковед Евгений Дмитриевич Поливанов (1891–1938). В последние годы жизни (1934–1937) он работал у нас в Кыргызстане научным сотрудником Научно-исследовательского института кыргызского языка письменности, активно занимался изучением, переводами эпоса «Манас». Знаковое совпадение: лекции профессора Е. Д. Поливанова слушал и конспектировал отец Мара Байджиева, в то время студент филологического отделения Киргизского педагогического института.