Она выглядела особенно красивой сегодня вечером в белой блузке с воланами. Почему она не могла застегнуть свою чертову рубашку выше?

Волны беспокойства бились в его желудке. Он надеется, что кружка пива, которую он заказал, его успокоит. Бар МакКейн был больше, чем Бар Джи и имел лучшую акустику. Ее пение звучало более навязчиво, чем обычно, или это было его воображение? В прошлый раз оно вызвало невольное изменение. Чтобы быть в безопасности, он купил беруши в аптеке через дорогу перед приходом сюда.

Предпочитая иметь все пять чувств, он старался продержаться до конца, оставляя их в кармане рубашки. Вместо этого он сосредоточился на отполированных деревянных панелях, восхищаясь мастерством. Это напоминало ему молдинг, он набросал простой дизайн на салфетке. Предполагая, что клыки будет проще сделать, чем волков. Он надеялся, что сможет убедить в этом Дрю, когда вернется.

Раздумья об обработке дерева заняли только пятнадцать минут. Как бы ему скоротать оставшееся время? Лара, наверное, играла в течение многих часов. Какой все-таки у нее план? И какой из этих ковбоев был Брукс? Был ли этот придурок уже здесь?

Он медленно потягивал свое пиво, так что не будет пьян к концу ночи, когда ему больше всего нужно быть начеку. К этому времени больше пар вышли на большой танцпол. Мужчины кружили женщин кругами, их ноги, обутые в ковбойские сапоги, делали очень интересные шаги. Танец был некоторой версией техасского тустепа.

Огдену хотелось бы попробовать как-нибудь что-нибудь подобное с Ларой. Слишком много серьезных, жизненных и смертельных вопросов витало между ними. Вместо этого, он хотел, чтобы они были нормальной парой, идущей на ужин и танцы.

Тяжелые шаги позади него заглушили другие звуки в комнате, даже жалобное пение Лары постепенно исчезло. Брукс. С шестым чувством Волка он узнал незнакомца.

Медленно поворачиваясь на своей деревянной табуретке, он поглядел на мужчину, приближающегося к бару. Он был большим, ростом более шести футов. Все остальные, казалось, знали его, включая бармена. Он, должно быть, был кем-то важным, потому что мужчины приподнимали шляпы, а пожилой мужчина с пышными усами даже уступил ему свое место.

— Эй, Брукс, — сказал парень. — Иди, присядь, отдохни. Пиво хорошее и холодное.

Так это был он!

Тайлер остановился, чтобы поглазеть на Лару.

— Вид тоже не плох.

Он смотрел на нее так, будто хотел унести. Мужчина был моложе и выглядел лучше, чем Огден надеялся. Как и его бородка, темные волосы на голове были коротко побриты. Его бежевый Стетсон⁴ и сапоги из змеиной кожи выглядели так, как если бы они стоили больше, чем Огден зарабатывал за год.

Хотя Брукс сел через несколько табуретов, он был виден, потому что возвышался над другими мужчинами. Соблазнение его должно быть довольно безболезненным для Лары. Черт, ей может даже понравиться это. Мысль, что этот парень возжелал его пару, заставило Огдена с сильным стуком поставить стакан на стойку.

— Что-то не так с пивом, дружище? — спросил жилистый бармен.

— Оно нормальное, — ответил он, разминая пальцы. — У меня судорога в руке.

Он подумал добавить много плетеной веревки или взбрыкнувшихся жеребцов независимо от того, что люди там делали. Однако, он решил не привлекать больше внимания к себе, чем уже привлек.

Когда Лара сделала перерыв, заиграла музыка кантри, под которую люди могли танцевать. Огден с трудом удержался, чтобы не убедить ее уйти оттуда. Он обещал не вмешиваться сегодня. Брукс плавно встал со своего стула и зашагал к сцене, как будто ему принадлежал весь бар. Может быть, так и было.

Огден так сильно сжал ручку кружки, что мог сломать ее, пока смотрел, как Брукс ведет ее на танцпол. Они начали танцевать быструю песню. Конечно, эти двое прекрасно танцевали. Огден, вероятно, топал бы, как медведь.

Рычание клокотало у него в горле, когда он сосредоточился на руках Брукса, опустившихся в самый низ ее талии. Она была его женщиной! Он жаждал спрыгнуть с табурета и вмешаться. Или разбить парню голову. Сиденье здесь и ничего неделанье шло в разрез с его основным инстинктом.

Он потер челюсть достаточно сильно, чтобы почувствовать боль. Беспокойство разрывало его тело, зарождая чертовски знакомое чувство изменения. Если он продолжит это чувствовать, он изменится прямо здесь, в середине бара. Последнее, что ему нужно, это превратиться в беспомощный комочек шерсти на полу.

Брукс носил обручальное кольцо, но Огден не был уверен, что это что-то значило для него. Хотя он танцевал не медленный танец с Ларой, его взгляд и осанка дали понять, что она его на ночь.

Кто может его винить? У нее было живое, захватывающее очарование, которым немногие женщины могут похвастаться. Огден хотел ее так сильно, что испытывал желание завыть под музыку. Побывав в ее горячих, шелковистых стенках, ему захотелось ее еще больше.

Она кокетничала с мужчиной, касалась его руки, шептала ему что-то на ухо, он был уверен, что Лара, действительно, запала на владельца ранчо. Но когда Брукс крутанул ее вокруг, она посмотрела прямо на Огдена печальными серыми глазами.

«Я твоя!» — говорили они.

Взгляд был настолько непродолжительным, что он не был уверен, что разобрал его, но его сердце что-то почувствовало. Когда он сосредоточил свое внимание сильнее, он заметил, что она по-другому себя вела с Бруксом. Более жестко и преувеличенно. С Огденом она была естественной, тихой и сдержанной в одно мгновение и бушевала, как волчица, в другое. Женщина, танцующая с владельцем ранчо, была кем-то, кого он не знал.

Она сказала ему, что ничего не боится. Черт, она была храбрее, чем большинство мужчин, которых он встречал. Ее бесстрашный пыл иногда может быть реальной болью в заднице, но он должен был признать, что восхищался ею. Ее готовность отдать свою жизнь за стаю, заставляло его чувствовать себя эгоистичным трусом. Он прожил большую часть своей жизни, скрывая свою семейную тайну под своими юбками. Как Джи и Лара отметили, ему может быть даже этого не нужно было делать, но он слишком боялся риска.

Она была права. За свой дом стоило бороться. Как он мог продолжать батрачить на Дрю Тао, когда она столкнулась с такой опасностью сегодня вечером? Может быть, настало время претендовать на доминирующую роль, для которой был рожден. Он может ненавидеть, как она всколыхнула его жизнь, но он любил эту женщину.

Песня закончилась, и его успокоенные мышцы боролись с желанием измениться. Лара попросила стакан воды на другом конце бара. Неудивительно, что она держалась вдали от Огдена. Облегчение накатило на него, когда она начала следующее выступление. По крайней мере, Брукс не мог ее лапать, пока она выступает.

Он устал сидеть в этом баре, пахнущим пивом и кожей. Если что-то должно произойти, он бы хотел, чтобы это произошло быстрее, чтобы он смог раз и навсегда забрать ее домой. К счастью, работа с деревом научила его терпению. Он гладил деревянную стойку в баре снова и снова, успокаиваясь.