— Я соскучился… — просто прошептал мне Алекс.

— Я тоже, — прижалась щекой к его колючей щетинистой щеке. Мы замерли в объятиях друг друга, невпопад выдыхая воздух. Мучительно и нежно. — Я уже думала, ты не приедешь… — еле слышно выдавила из себя.

Блондин опустил свои руки чуть ниже талии, нежно поглаживая мою поясницу.

— Я приехал забрать тебя, — просто проговорил он. — Самолет завтра утром. Полетишь со мной в Москву?

— Алекс, я…

— Я все разузнал. Все основные съемки для этой компании закончились. Ты всегда можешь вернуться на несколько дней или еще что-то… но жить мы будем вместе. В Москве. На следующей неделе я переезжаю в новую квартиру и хочу… — он замялся, словно подбирая слова. Я задержала дыхание. — Хочу, чтобы ты стала хозяйкой в моем новом доме. Помнится, ты неплохо готовила пасту…

Я шумно выдохнула, упираясь подбородком в его плечо, боясь разъединить наши объятия. Неужели все это мне не снится?!

— Алекс, я…

Но он снова перебил меня:

— Ева, этот приезд дался мне нелегко. Ты меня знаешь. Знаешь мой характер! Но я так больше не могу. После Олимпиады у меня никого не было. Я имею в виду девушек. Я в очередной раз понял, что никто не сравнится с тобой. И как бы ни был зол, не могу позволить себе потерять тебя. Потерять нас.

— Алекс… — прошептала, ощущая на губах солоноватый привкус слез. — Алекс…

Я не могла говорить. Эмоции взяли верх над разумом. Хотелось просто прижаться к нему и не отпускать больше никогда.

— Пошли! — скомандовал чемпион, переплетая наши пальцы. — Там запасной выход.

Нам повезло — действительно удалось выбраться незамеченными. Блондин крепко сжал мою руку, утягивая за собой по направлению к Центральному парку. Мы шли, молча вдыхая теплый весенний воздух, наслаждаясь магией этого невероятного момента. Удивительно, но сегодня Алекс был спокоен как никогда.

— Может, возьмем кофе? — он остановился около передвижного вагончика с напитками, я поморщилась от чересчур резкого запаха арабики.

— Нет, похоже, я чем-то отравилась. Последнее время часто подташнивает…

Фигурист как-то странно посмотрел на меня, но промолчал.

— Нет-нет, я не могу быть беременной, это исключено, — нервно рассмеялась, пытаясь припомнить дату последней менструации. — У меня никого не было за все это время, ну, кроме тебя… два месяца назад…

— Ева, даже если у тебя кто-то был, это ничего не меняет. Мы попробуем еще раз, с чистого листа. Мы просто обязаны… Я хочу знать все. Почему ты уехала? Я должен знать… — он крепче сжал мою руку.

— У меня правда никого не было… — прошептала, когда мы очутились на небольшой деревянной скамейке.

Алекс усадил меня к себе на колени, внимательно заглядывая в глаза.

— Что-то изменилось в тебе, Ева. Не могу пока понять что…

— Столько всего произошло. Я училась выживать… И знаешь, Алекс, я так устала. Ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти…

И только тогда я не выдержала, дав волю слезам. Горячие, они текли беспрерывным потоком, застилая все вокруг. Я уже ничего не видела, не различала… отдаваясь нахлынувшим ощущениям. Блондин нежно гладил меня по волосам и шептал:

— Тише, моя куколка… Я больше никогда тебя не оставлю…

Алекс

Алихан улыбнулся, протягивая мне черную папку. Товарищ откинулся на спинку массивного кресла, скрестив ноги перед собой. В отличие от сумасшествия, творящегося за стеной, в кабине Измайлова царила кладбищенская тишина.

Несколько месяцев назад Алихан вместе с товарищем открыли ночной клуб, и, судя по очереди у входа, дела у ребят шли в гору. Мы договорились встретиться, потому что друг помог мне в одном грязном дельце.

— Оху***! — присвистнул я, медленно листая страницы. — Но как тебе удалось так быстро?! — Я поморщился, ощутив, как к горлу подкатывает волна брезгливости. — В тусовке сказали, она помолвилась с каким-то футболистом. Любовь-морковь, все дела…

— Твоя Вика слаба на передок, — друг зевнул. — Даже не пришлось применять тяжелую артиллерию. Оказывается, она была наслышана о моих подвигах. Разложил звездочкой прямо на этом столе. — Измайлов кивнул на одну из распечатанных фотографий формата A4. — Если надо — пришлю видео, — он лениво почесал заросший подбородок.

— Но… — я еще раз пролистал компромат на Корнуэльскую, — как тебе удалось сделать это в маске?!

Измайлов хохотнул:

— Просто налил ей в уши, что предпочитаю ролевые игры. А она так распалилась, что даже спорить не стала. Так что можешь со спокойной совестью сливать это дерьмо в сеть…

— Я пришлю электронную версию ее парню. А насчет всего остального пусть Ева решает.

— Как у вас дела? — поинтересовался Алик, прищурившись.

— Идеально, — почувствовал, как губы разъезжаются сами собой. — Смотрю на нее — и будто помутнение. С первой нашей встречи такая херня — крышу ведет. Вот что значит любовь.

Алихан тихо выругался:

— Жаль. Мне будет не хватать наших парных соревнований «кто уведет из клуба самую горячую девочку».

— Прости, братан. Кто знает, может, и тебя когда-нибудь накроет…

— Не пори чушь. Я не верю во всю эту херню.

Я не стал спорить.

— Кстати, у вас ведь есть банкетный зал? У Евы через месяц день рождения — хочу сделать ей сюрприз!

Ева

Я прикончила вторую упаковку мороженого, когда пространство нашей уютной квартиры наполнила пронзительная трель звонка.

«Наверное, Алекс решил вернуться с тренировки пораньше», — пронеслось в голове, когда я поковыляла открывать.

Но, увы, это оказался не мой фигурист. На пороге, окидывая меня мрачным взглядом, стояла Лиза. Разумеется, она была в курсе моего возвращения в Москву, однако мы до сих пор не виделись.

— Привет… Проходи. Я только что заварила чай.

Женщина молча зашла на кухню и уселась за стол.

— Неплохо. Не Рублевка, конечно, но, в общем-то, сойдет…

— Что ты хотела?

— Повидаться. Всё-таки ты моя дочь, как ни крути… — в её голосе послышалась досада.

— Да, к сожалению. Ну так что?

— Я хотела кое в чем тебе признаться…

— Если ты о том, что Яков никакой не банкрот и ты продолжаешь кайфовать, тратя его наследство, то я уже в курсе!

Мать улыбнулась:

— А ты хорошо осведомлена.

— Именно. Ты предпочла положить меня под старика и выслать в Америку, только чтобы все досталось тебе одной! — голос дрогнул.

В отличие от меня, Лиза выглядела спокойной. Она вытащила из сумки пачку тонких сигарет и, не спрашивая разрешения, закурила.

— А ты знаешь, каково это — каждую ночь ублажать полуимпотента?

— Я не хочу это слышать, ты мне противна! Ты…

Но Лиза перебила:

— Нет уж, ты послушай! — она затянулась, а мне пришлось отсесть, чтобы не становиться пассивной курильщицей. — Яков в сексе требовал всего по полной программе. Меня тошнило, но за все в жизни надо платить. Днем я была успешной светской львицей с безлимитной кредиткой, а ночью — секс-рабыней. Как-то я взбунтовалась, решила больше не спать с ним. Пользовалась излюбленными женскими штучками: голова болит, устала… Через пару дней в гостях он откровенно приставал к первой попавшейся шлюховатой блондинке. Дал мне понять — если не буду выполнять свой долг супруги, то он быстро найдет мне замену. Пришлось подчиниться…

Я вздохнула:

— Зачем ты мне все это рассказываешь? Мне ничего от тебя не надо, я добилась всего сама!

— Ева, раз уж этот разговор состоялся, то пусть он закончится. Дослушай меня. Да, я плохая мать! До твоего приезда я планировала рассказать о наследстве, но когда увидела тебя в аэропорту, поняла, что не смогу жить с тобой в одном доме. Постоянно наблюдать, как ты расцветаешь… Это ужасно, но я не могла по-другому. Да, ты моя дочь, но у тебя и так всегда все было. Я же оказалась заложницей собственной мечты. Питала отвращение к мужу, но не могла ничего поделать: развестись с ним означало потерять все, к чему я так долго стремилась. И я продолжала терпеть. Состояние Якова мое по праву. Я рассудила, что ты можешь пойти по моему пути — ублажать Симонсона и жить в роскоши. Или выберешь свой путь — уйдешь от него, начав новую жизнь! Ты смогла то, на что не хватило смелости у меня! После твоего побега Антон позвонил мне и всё рассказал. Я была восхищена тобой, хотела отправиться в Америку и разыскать тебя, но…