Я усмехнулся и великодушно сказал:

— О, с превеликим удовольствием, дорогая!

Я ненадолго спустился в магазин, запасся пивом и, вернувшись, стал наблюдать за ней. Странно мне было видеть, как женщина, привыкшая к роскоши, занялась грязной работой, которой даже мне не хотелось заниматься. А ей, казалось, это доставляет удовольствие. Она даже что — то напевала под нос и улыбалась на мои замечания. Когда она наконец выпрямилась и посмотрела на меня, лицо ее было мокрым от пота, а глаза сверкали. В квартире теперь все блестело. Давно я не видел свое жилье таким чистым.

Откинув упавшие на лоб волосы, она улыбнулась и показалась мне еще красивее, чем когда-либо раньше.

— Ну как, так лучше? — спросила она.

— Еще бы! Зачислить тебя на жалованье?

— Мне достаточно будет частички тебя самого, чтобы смыть всю грязь и усталость.

— Мне ты нравишься такой, какая есть.

— Ты говоришь это просто так, — улыбнулась Мэд. — Лучше свари еще кофе.

Засыпая кофе в кофейник, я услышал, как зашумел душ и у меня появилось странное чувство тепла и уюта. До сих пор я такого не испытывал.

Я был частью чего-то прекрасного, что раньше было мне чуждо, но о чем я мечтал.

Когда Мэд вышла из ванной, зазвонил телефон.

Я снял трубку.

— Алло?

— Реган? — раздался в трубке голос Джорджа Лукаса. — Где это тебя, черт возьми, носит? Я бросил тебе в ящик записку, чтобы ты срочно позвонил.

— Я только что пришел, Лукас, — соврал я.

— Нам надо немедленно поговорить, старина. Крайне важное дело.

— Сейчас? А не поздно?

— Говорю же, очень важно. Речь идет о твоей шее.

— Ладно. Где встретимся?

Джордж назвал бар на Шестой авеню и я обещал быть через полчаса. Я не хотел, чтобы Мэделяйн оставалась в квартире одна и попросил ее поехать со мной.

Набросив пальто и сунув за пояс револьвер, я открыл дверь, намереваясь пропустить даму вперед, но тут же понял, что это была ошибка.

Сильным рывком я бросил ее на пол, захлопнул дверь и сам растянулся на полу.

Из-за двери не послышалось ни звука, но на уровне пояса в двери появились две маленькие дырочки, и что-то ударило в противоположную стену.

Мэд уставилась на меня расширенными глазами. Я тихо шепнул:

— Кто-то выключил свет на лестнице.

Но тут и она заметила дырки в двери и понимающе кивнула.

Я поднялся и включил свет в комнате. Потом подкрался к двери и бесшумно нажал на ручку. У охотника на меня было, вероятно, чертовски хорошее зрение, потому что он сразу среагировал на едва заметное в темноте движение еще одним выстрелом. Выстрел был почти бесшумным, но я увидел слабый блеск из глушителя и тотчас ответил на него из своего пистолета.

Грохот выстрела из крупного калибра, казалось, взорвал ночной покой. И сразу я услышал поспешные шаги человека, сломя голову бежавшего вниз по лестнице.

Распахнулась и вновь захлопнулась входная дверь внизу, но я не стал догонять его, потому что это могла быть ловушка. Охотник вполне мог и не выскакивать на улицу, а спокойно сидеть на лестнице и караулить меня.

Я достал мощный карманный фонарь и внимательно обследовал всю лестничную клетку. Лишь когда я окончательно убедился, что она пуста, я спустился вниз и зажег свет на лестнице.

Мэделяйн стояла на пороге квартиры и все еще дрожала.

— Что случилось?

— Ничего особенного. Еще одно покушение на мою жизнь, на этот раз при помощи пистолета с глушителем. А может быть, на одного из нас.

— На одного из...

Чтобы не пугать ее еще больше, я поспешил добавить:

— Скорее всего, конечно, покушались на меня. Ведь никто не знал, что ты здесь. Они уже пытались отравить меня газом. Значит, они изрядно нервничают.

— Пат...

— Пойдем, — перебил я, — он уже удрал.

Я думал, скоро завоет сирена, так как кто-нибудь наверняка слышал выстрел и сообщил в полицию, но вокруг все было тихо. Может быть, стены домов оказались слишком толстыми, или кто-то еще не успел снять телефонную трубку.

Джордж занял столик в углу бара, и его хмурое лицо сразу прояснилось при виде Мэделяйн. Протянув ей руку, он обрадованно сказал:

— Вот это встреча! Как поживаешь, Мэделяйн?

— Потихоньку... Рада тебя видеть, Джордж.

Он вопросительно посмотрел на меня, и я рассказал все, что только что произошло. Его глаза сразу стали маленькими и колючими.

— Это уже не шутки, Реган. Теперь они могут напасть на тебя в любое время с любой стороны. Наверное, ты для них слишком опасен. Что, собственно, ты знаешь про них?

— Много, но ничего точно.

— Я тоже кое-что узнал, — он бросил взгляд на Мэд.

— Можешь говорить, — сказал я. — Она с нами.

— Тогда слушай. Перед смертью Маркус получил задание провести в синдикате перестройку. Ты в своем расследовании вскрыл все их старые связи, и он за это получил хорошую взбучку. Они сделали его ответственным за полную реорганизацию синдиката, и чтобы он проделал все бесшумно и абсолютно секретно. А теперь самое важное. Шефы из синдиката чуть было не получили инфаркт, когда при проверке до них дошло, что Маркус часть денег синдиката использовал для того, чтобы построить собственную империю. Он, конечно, собирался вернуть эти деньги, прежде чем все обнаружится, да оказался недостаточно расторопным и его опередили. Они обнаружили недостачу и внесли его в список на уничтожение. Дело поручили двоим профессионалам из Чикаго.

— Когда?

— Насколько я знаю, за три дня до его смерти. За это время убийцы как раз могли приехать в Нью-Йорк и все организовать.

— Они так не работают, ты это отлично знаешь. На подготовку они тратят по крайней мере две недели.

— Если не... — начал Джерри.

— Что «если не»? — перебил я.

— Они просто подошли к делу по-научному. Ведь мы имеем дело с профессионалами. Они увидели, что задание можно выполнить значительно быстрее, и при этом отвести подозрения от себя и от синдиката. Ничего лучше и не придумаешь. Ты был отстранен от работы и горел желанием отомстить Маркусу. Вот они и пришили тебе дело, убив разом двух зайцев.

— Твоя версия имеет один недостаток.

— Какой?

— Эти боссы хотели заполучить обратно свои деньги.

Джордж покачал головой и возразил:

— Не в этом случае. Этот убыток они могли себе позволить, получив такую же сумму другим путем. Дело принципа. Они не могли позволить, чтобы кто-то использовал их общие деньги и не был наказан.

— Черт возьми! — вырвалось у меня.

— Тебя они, наверное, тоже внесли в этот список и даже назначили награду за твою голову, — добавил он.

Я посмаковал пиво, которое принес официант, и сказал:

— Все зло в деньгах и жажде наживы.

— Что ты теперь собираешься делать? — спросил он.

— Еще не знаю. В любом случае я позвоню тебе завтра утром, так что будь на месте.

— Завтра — разбор твоего дела в полиции.

— Да, я помню, — произнес я и, положив деньги на стойку, взял Мэд под руку и повел ее к выходу.

Зайдя на Бродвее в телефонную будку, я позвонил Джерри Нолану и мы договорились встретиться в маленьком ресторанчике неподалеку от полицейского участка. Он проклял меня на чем свет стоит, но все-таки явился на встречу через пятнадцать минут. Заспанный и полуодетый, он хмуро смотрел на меня. Кожаную куртку он набросил прямо на пижаму.

— Странный ты парень, Реган, — проворчал он. — Сам не знаю, зачем я это делаю? — он взглянул на Мэделяйн и узнал ее. — А ей что здесь нужно?

— Я попросил ее прийти вместе со мной, — я взял ее за руку, так, чтобы он увидел.

— Ну хорошо. Так в чем дело?

— Где сейчас Ардженино?

— Если не дурак, то в постели. Он целый день работал по делу Сцирио.

— Джерри, в полиции сейчас немного работы, и на тебя никто не обратит внимания. Будь добр, проверь все заявления на пропавших без вести.

— А кто тебе нужен?

— Никто конкретно, — ответил я и коротко изложил ему свои соображения.