— Эл, а окошко у вас можно открыть? — поинтересовался Фин. Он вынул из нагрудного кармана рубашки тонкие сенсорные очки и надел. — У, как все запущено… Ничего, это любой шпилькой вскрыть можно.

Ильнар сообразил, что напарник рассматривает защитный энергетический контур на окне, и привычно поморщился, обнаружив отсутствие дара.

— А по шее? — поинтересовался доктор, подходя ближе. Он приложил к раме правую руку с тонкой лентой идентификационного браслета, и Фин, наконец, распахнул створку. В комнату ворвался морозный, почти безвкусный воздух, интуит сделал глубокий вдох, особенно остро осознавая, как ему, оказывается, надоело лежать в больнице.

— Только не навернитесь отсюда, — ворчливо предупредил Эл, отходя в сторону. Фин отмахнулся и, высунувшись в окно по пояс, заорал что-то приветственное. Ильнар глянул сквозь закрытую створку и с высоты четвертого этажа увидел на дорожке под фонарем всех четверых стрелков. При виде интуита Стен и Гирон разразились приветственными криками, Рой помахал рукой. Стажер орать не стал, но улыбка на его лице была едва ли не шире самого лица. Ильнар помахал в ответ — орать ему, может, и хотелось, но горло и легкие к таким нагрузкам были не готовы.

Рядом со стрелками стоял незнакомый полноватый парень в черной шапочке — видимо, новый страхующий сферотехник. Хотя нет, не совсем незнакомый. Новичок поднял голову, и Ильнар с некоторым удивлением опознал в нем улыбчивого парня из бригады Триана Сора.

— А этому-то чего в техниках не работалось? Тоже захотелось подвигов? — вполголоса поинтересовался он, разглядывая техника. Парень как парень, крепкий на вид, хотя, конечно, фигура от спортивной далека. Даже странно, что Кир согласился взять в группу такого увальня. Впрочем, вряд ли у него был большой выбор.

— Говорит, впечатлился нашим профессионализмом и решил помочь, пока ты не вернешься, — вздохнул Фин. — Мол, ты ему и всем прочим жизнь спас, надо проявить благодарность… Как-то так. А мы ж к тебе со смены, ну и он следом увязался.

— Смотреть на второго в его жизни интуита?

Ильнар недовольно покосился на напарника. Группа, конечно, знала о его даре, как и начальство. Но в общем и целом он не любил об этом распространяться, по крайней мере, при незнакомых. Интуитов действительно было слишком мало, не более одного на тысячу человек, и большинство жителей Империи за всю жизнь могли ни разу в жизни не встретить одаренного. А неизвестное обычно вызывает подозрения — видишь то, чего не видят другие? А не колдун ли ты, часом? А может, полицию вызвать, на всякий случай?

К его облегчению, напарник отрицательно помотал головой.

— Да не, он так, за компанию. Ты ж у нас жуткий интроверт и внимания к себе не любишь, ну мы и не болтали.

Жуткий интроверт смущенно хмыкнул, но возражать не стал. Фин подмигнул и соскочил с подоконника:

— Давай уже слезай, а то строгий доктор будет ругаться, что мы тебя простужаем.

Эл демонстративно закатил глаза, но промолчал. Ильнар нехотя вернулся в кровать, отмечая, что все трое как бы ненарочно держатся рядом. Наверное, на случай, если он вдруг начнет падать.

Ну вот еще. Не дождутся.

Притворяться здоровым человеком, когда в ушах звенит и глаза сами собой закрываются, оказалось сложно. Да и доктора обмануть не удалось бы при всем желании. Эл окинул улегшегося пациента критическим взглядом, тут же посерьезнел и объявил, что визит окончен. Ильнар попытался возражать, но тут уже друзья проявили возмутительное единодушие.

— Слушайся доктора и давай уже выздоравливай скорей, — Фин положил ладонь другу на плечо и сделал страшные глаза. — Пока я там без тебя от скуки с ума не сошел.

— И пока не свел с него всю группу, — закончил Кир. — Пошли уже. А ты, — командир через плечо взглянул на интуита, — будь паинькой. И да, слушайся доктора.

Ильнар мрачно кивнул, проводил друзей взглядом, а когда дверь за ними закрылась, позволил себе облегченно вздохнуть и закрыть, наконец, глаза.

Слушайся, слушайся… как будто у него выбор есть!

Ночью ему снова приснилась девушка с бабочками. Она сидела у кровати, напевала колыбельную, гладила его по голове, и лица ее не было видно, а когда он попытался присмотреться внимательнее, она рассмеялась, рассыпалась сотней бабочек и упорхнула в окно.

От досады Ильнар даже проснулся — но в палате, разумеется, никого не было.

Следующие три дня прошли спокойно. Организм наконец согласился передвигаться вертикально, фиксаторы сняли, а повязку — нет, дар все не восстанавливался, и это ужасно действовало на нервы. Эл, чтобы отвязаться, все-таки вернул пациенту коммуникатор. Жить стало веселее — во всяком случае, Фину, который звонил и писал едва ли не пять раз в день, а временами еще и фотографии скидывал: «Я закрываю разрыв», «Я и медуза», «Я получаю подзатыльник от сердитого командира»… Раньше привычка напарника фотографироваться по любому поводу и даже без оного вызывала раздражение, теперь же Ильнар, который отчаянно скучал и маялся от безделья, ждал каждого сообщения с нетерпением.

Родители продолжали навещать его ежедневно, а вот в отношении сестер и, тем более, Карисы пришлось довольствоваться коммуникатором. Она радовалась его звонкам — это было заметно даже сквозь экран и без дара, и Ильнар улыбался в ответ, с интересом прислушиваясь к себе и пытаясь определить, хочется ли ему чего-то большего, чем дружеское общение. Увы, разговаривать дольше, чем полчаса в день, строгий доктор не разрешал, а что можно понять за полчаса?

Эл отменил половину лекарств и обезболивающее, и теперь Ильнар как никогда ощущал стимул поскорее выздороветь. Рука не отваливалась, зато ныла, словно больной зуб, причем круглые сутки. Мази ненадолго снимали боль, физиопроцедуры, наоборот, добавляли остроты ощущениям, и если бы не снотворное, вряд ли он смог бы заснуть.

Впрочем, пальцы уже начали слушаться, а Эл уверенно пообещал, что рука восстановится полностью. Ради этого стоило потерпеть.

На четвертый день Ильнар чувствовал себя настолько хорошо, что нашел в себе силы самостоятельно добраться до физиокабинета и вернуться обратно. Вернее, почти вернуться — задумавшись, он умудрился свернуть не туда и забрести в незнакомый коридор. Осознав свою ошибку, он попытался вернуться назад, но не тут-то было — определить, откуда конкретно он пришел, с первого раза не удалось. Как назло, никаких табличек и указателей на стенах не было, да и весь персонал куда-то подевался. Сферотехник почти уже решился постучать в первую попавшуюся дверь и спросить дорогу — как вдруг услышал знакомый голос.

За поворотом обнаружился небольшой холл, в который выходили двери нескольких палат. Посередине в невесть откуда взявшемся здесь офисном кресле на колесиках восседала Кеара и читала сказку. Вокруг нее на невысоких стульчиках расселись дети разных возрастов, человек десять. Заметив незнакомого человека, дети зашептались, девушка нахмурилась, повернула голову… а потом вдруг захлопнула книгу и улыбнулась — радостно, почти восторженно.

— Ребята, вы не поверите, кто к нам пришел!

В следующую минуту Ильнар узнал о себе много интересного. О том, что он, оказывается, отважный герой, который чуть ли не каждый день спасает город от страшных монстров — и нет, конечно, он не боится! О том, что это о нем недавно говорили в новостях — все ведь знают, правда? О том, что он очень сильный и храбрый — но злой монстр повредил ему руку, и теперь приходится лежать в больнице. Но вы не волнуйтесь, доктор обязательно его вылечит, а хотите, дан Ильнар расскажет вам, как он победил монстра?

О том, что думает по этому поводу сам дан Ильнар, спрашивать явно никто не собирался. Ужасно хотелось развернуться и уйти — вот еще, нашла героя. Но дети смотрели на него круглыми от удивления и восторга глазами, словно к ним и впрямь явился персонаж только что прочитанной сказки — и неважно, что на нем больничная пижама и шлепанцы. И когда девочка лет семи, с двумя смешными косичками, робко спросила: «Правда?», он вздохнул и сдался.