Должно быть, что-то в его тоне сказало Рейчел, что, если она сейчас не посмотрит Нэту в глаза, он заставит ее сделать это.

Она подняла голову и встретилась с Нэтом взглядом. В ее глазах он прочел плохо замаскированное отчаяние и твердую решимость.

Рейчел попыталась вымученно улыбнуться. Неудача.

— Все произошло слишком быстро, по крайней мере для меня, и я считаю, может быть…

может быть, нам лучше не видеться… некоторое время.

Нэт стиснул зубы, чтобы не закричать.

— Да, все произошло быстро, — мягко согласился он. — И вполне замечательно. Чертовски замечательно. Боюсь, проблема именно в этом.

— Проблема в том, что… все это слишком сильно для меня. Я чувствую себя… переполненной переживаниями. — Она смотрела куда-то мимо молчащего Нэта. — Мы ведь договаривались… договаривались изначально, что, когда придет время положить конец…

— Подожди, подожди. Положить конец? — Он больше не мог оставаться спокойным, каждый мускул вибрировал от напряжения. — Рейчел… скажи мне, что все это происходит не наяву!

— Таково было наше соглашение. — В ее глазах промелькнула мольба. — Мы заключили договор: когда один из нас захочет уйти, другой не должен ему мешать.

— Ты договаривалась, я нет. И я не готов уйти. Как, черт возьми, не готова и ты. Нет, — оборвал он резко, когда Рейчел открыла рот, собираясь возразить. — Пресловутое соглашение здесь ни при чем. Я считаю, все дело в твоем страхе.

Прикрыв глаза, она обхватила себя руками, вцепившись пальцами в плечи.

— Пожалуйста, не надо все портить.

Портить? — Нэт зловеще рассмеялся. — Я ничего не порчу, портишь ты. Это ведь глупо, Рейчел. Не позволяй трусости разрушить нашу…

— Я вовсе не трушу. И не существует ничего нашего. Посмотри, вот мой ежедневник. Мне нужно заниматься карьерой, а не связями с мужчинами. Мне очень жаль, но дело обстоит именно так. У нас было несколько недель счастья, и это замечательно. Но сейчас настал конец.

— Конец. Но почему? Потому лишь, что тебе делается страшно при мысли о продолжении?

— Потому что пришел конец. — Она повысила голос, бледные щеки порозовели. — Знаю, известие сразило тебя, но не ты один устанавливаешь правила. Всегда и во всем выигрывать — так не бывает. Извини, если твои планы потерпели крах. Ты начал эту игру, но заканчиваю ее я.

Гнев и страх, да, страх, сделали ее голос жестким.

— А если я никуда не уйду?

— Я вынуждена вновь напомнить о существующем договоре.

— Забудь о договоре.

Ничего не срабатывало. Вся надежда на последнее средство. Нэт сделал паузу.

— Рейчел, я люблю тебя.

Она вздрогнула, как от удара. Посмотрела на него еще несколько долгих, душераздирающих мгновений и отвела взгляд в сторону.

— Думаю, тебе лучше уйти.

В воздухе повисло молчание.

— Что происходит? — Нэт автоматически пошел за Рейчел к выходу, все еще отказываясь верить, когда она отворила дверь, открыто приглашая его покинуть квартиру. — Я только что сказал, что люблю тебя, а ты указываешь мне на дверь?

— Прощай, Нэт.

Он потер лицо, испытывая огромное желание проломить кулаком ближайшую стену.

— Рейчел, что такое, черт возьми, могло случиться за несколько часов, что заставило тебя меня бояться?

— Я ничего не боюсь.

— Боишься пуще ада. До смерти боишься признать, что нам хорошо вместе. В тебе столько всего переплелось, Рейчел. Ты кто угодно, только не трусиха. И я устал беседовать с твоей макушкой, дьявол! Посмотри на меня! Посмотри и скажи, что хочешь вычеркнуть меня из жизни.

Рейчел очень медленно подняла голову. Нэт встретил взгляд зеленых глаз, казавшихся хрупкими, как стекло.

— Ты должен уйти.

Отчаяние охватило Нэта. Она рвет с ним. Он глубоко вздохнул.

— Прекрасно. — Этот раунд выиграть не удалось. Не сегодня. — Я уйду. Но мне хочется, чтобы ты задумалась кое о чем. И поняла: дело не в нас, между нами все в порядке. Дело даже не во мне. Дело в тебе. Кто-то сделал тебе больно, очень больно, и ты до сих пор чувствуешь себя напуганной и уязвимой. Мы все уязвимы, Рейчел, — добавил он. — Ты считаешь свой случай особенным? Поразмысли хорошенько. Мы все уязвимы, — повторил он, только сейчас поняв, как глубока нанесенная ему рана. — Просто каждый переносит это по-своему.

Нэт переступил порог, остановился, держась рукой за косяк, и обернулся.

— Кто обидел тебя? Можешь сказать мне хоть это?

— Пожалуйста… уходи.

— Хорошо. Я не в состоянии бороться с тем, что случилось до меня, и не могу изгнать плохое из твоей жизни, если ты не позволяешь мне привнести в нее хорошее.

Рейчел смотрела мимо него куда-то… туда, где ему не было места. »

— Ты знаешь, как со мной связаться. — Нэт вышел за дверь.

— Вы в порядке? — вежливо спросила Сильви, когда в девять часов Рейчел вошла в офис.

Сильви видела ее насквозь, поэтому Рейчел не стала утруждать себя ни изображением подобия улыбки, ни попыткой направить материнскую заботу Сильви в другое русло.

— Мне нужны накладные по свадьбе Бакли. Вы не могли бы подготовить материал?

— Дорогая… — Сильви последовала за ней в кабинет. — Что стряслось?

Рейчел покачала головой и, чувствуя подступающие слезы, заморгала.

— Все замечательно. Просто мне нужно поработать, понимаете?

— Понимаю, — заботливо отозвалась Сильви. — Только… если вам что-нибудь потребуется, я здесь.

Сглотнув комок в горле, Рейчел кивнула.

Она чувствовала себя выпотрошенной, распоротой сверху донизу тупым, ржавым ножом. Проклятие, по собственной вине. И по вине Нэта. Ведь именно он заставил ее влюбиться в него.

Я люблю тебя.

Зачем он сказал эти слова?

Люди вечно повторяют: «Я люблю тебя». Это не имеет никакого значения.

Боже, как больно. Не существует ничего мучительнее этой боли.

Не переставая убеждать себя в том, что, потеряв много крови, она все же сумела остаться невредимой и удар не достиг сердца, Рейчел занялась папкой.

— Рейчел. — В дверях стояла Сильви. — Вас вызывает мистер Айверсон. Немедленно!

Айверсон, ответственный за проводимые в отеле мероприятия, являлся ее непосредственным начальником.

— С ним была назначена встреча?

— Нет. Вероятно, хочет поздравить вас с безукоризненно организованной свадьбой Бакли. Это невероятная удача для отеля, залог его процветания в будущем.

Рейчел поднялась и направилась к двери. Здесь она на своем месте. И мечтает всегда заниматься только этим. Любимой работой.

— На первую половину дня ничего не назначено. Отвечайте на звонки, я вернусь, как только освобожусь.

Внезапно Рейчел обрела уверенность. Работа — единственное, что никогда не подведет. И только на работу она могла рассчитывать, расставшись с Нэтом.

— Простите… вы сказали, отстранена от должности? — Рейчел в недоумении смотрела на Айверсона, сидевшего по ту сторону полированного стола.

Он скривился, изображая любезность.

— Это только временно. Пока мы не разберемся в сути дела.

— В сути чего? Я не понимаю. Совершенно не понимаю.

Немного лысоватый, Уильям Айверсон сохранял отличную для своего возраста (далеко за пятьдесят) физическую форму. Он покачал головой, под темным флоридским загаром проступила бледность.

— Я огорчен не менее вашего. Но обещаю, вы скоро вернетесь на старую должность… Или же мы переведем вас на новое место, если ничего не получится. Через пару недель. Самое большее через месяц.

— Я не собираюсь переходить на другую должность, я буду добиваться восстановления на прежней. Я не совершила никакой ошибки. — Рейчел подошла к окну, обхватив себя за талию, затем повернулась к Айверсону — Давайте убедимся, что я все верно поняла. Свадьба Бакли, прошедшая без сучка и задоринки, вызвала отсроченную отрицательную реакцию. Голуби, на числе которых Гвинет настояла вопреки моим увещеваниям, сделали то, что им свойственно делать, преподнеся неожиданный подарок одной из присутствовавших матрон, коллег Гвинет по Обществу ангелов-благотворительниц.