– Вы меня слышали!

Некоторое время Роберт удивленно смотрел на Люсинду, которая ждала ответа, не очень, впрочем, надеясь его получить – цитата, которую она произнесла, была знакома немногим.

Однако Роберт улыбнулся и уверенно ответил:

– Это из трагедии Шекспира «Генрих V». Но там нет упоминания о посадках…

– Знаю. Но ведь это нечто само собой разумеющееся!

Люсинда облегченно вздохнула. Она была довольна тем, что удивила Роберта знанием столь мало известного произведения великого драматурга, а также тем, что он совершенно для нее неожиданно точно процитировал текст.

– Браво! – улыбнулась Люсинда. – Вы, оказывается, знаете Шекспира лучше Франкенштейна!

– Видите ли, я читаю гораз… – Но докончить фразу ему не довелось.

– Люси! – раздался из-за спины Роберта голос Эвелин. – Лорд Джеффри сейчас рассказывает о том, как переправлялся через реку Тормес в Испании.

– Охота вам слушать всякие байки! – скривился Роберт.

– Не будьте таким букой! Мне кажется, нет ничего дурного в желании быть героем.

– Настоящие герои никогда не хвастаются. Я уверен, что он рассказывает все это только для того, чтобы привлечь к себе ваше внимание…

Позавтракав, Роберт вышел из столовой и остановился. Сегодня он встал раньше обычного. Во-первых, его разбудил дождь, громко барабанивший по стеклам окон, а до этого чуть ли не всю ночь преследовали кошмарные сны.

– Не знаю, почему ты считаешь, будто я вечно что-нибудь выдумываю! – донесся до Роберта из гостиной голос Джорджианы.

– Потому что так оно и есть! – прозвучал ответ Тристана. – Как тебе известно, я вовсе не слепой. Вы вместе со своими единомышленницами наметили очередную жертву для так называемых уроков джентльменского поведения.

– Не понимаю, о чем ты…

– Послушай, мне ничего не стоило в свое время вычислить, что Эвелин положила глаз на Сент-Обина. Теперь из вас троих непристроенной осталась только Люсинда, и поэтому…

– Замолчи! – оборвала его Джорджиана. – Полагаю, ты мало что знаешь о наших уроках.

– Каждая из вас троих оказалась весьма последовательной в своей стратегии, – заметил виконт. – Причем постороннему глазу порой просто невозможно было уследить за всеми тонкостями. Например, почему пригласили на ужин лорда Джеффри Ньюкома? По крайней мере я надеюсь, это не стало столь же очевидным для Люсинды, как для всех нас.

– Боже всемилостивый, – прокудахтала Джорджиана, – тебя наконец-то осенило! Слава Богу, ты понял-таки, что симпатизируешь Люсинде.

– Я никому не симпатизирую, – возразил Тристан. – И не втягивай меня, пожалуйста, во все это! – Выдержав короткую паузу, он спросил: – Одного не могу понять: какое это все имеет отношение к Роберту?

Роберт вжался в стену и продолжал внимательно слушать. Как общественное мнение расценивает подслушивание, он знал уже давно, а потому понимал все выгоды, которые можно из этого извлечь.

– Разумеется, Роберт здесь ни при чем, – покачала головой Джорджиана. – Я очень не хотела втягивать его во всю эту круговерть, равно как и Люсинду. Он должен найти себе хобби. Ну а Люсинда стала экспертом по разведению роз и поэтому не опасна.

«Не опасна», – повторил про себя Роберт.

Если имеется в виду, скажем, проницательность или сострадание, то это еще куда ни шло – в таком случае Джорджиана, возможно, права. На протяжении трех с лишним лет Роберт мечтал увидеть Люсинду, хотя бы издали. Когда же он оказался рядом и получил возможность с ней разговаривать, то почувствовал себя как бы неожиданно попавшим на яркий солнечный свет из темной пещеры и вдруг испугавшимся дневного светила…

Наконец Роберт нашел в себе силы отделиться от стены и переступить порог столовой.

– Доброе утро! – сказал он каким-то неестественным голосом, обращаясь сразу ко всем находившимся в комнате.

Джорджиана и Тристан, сидя за столом, переглянулись.

– Доброе утро! – ответила Джорджиана сразу за себя и Тристана. – Как вы себя чувствуете?

– Я голоден! – буркнул Роберт и, взглянув на Тристана, спросил: – Вы собираетесь сегодня обедать в клубе?

– Да, собираюсь, – ответил Тристан.

– Можно мне пойти с вами?

– Конечно!

– Благодарю!

Роберт сел за стол, и с аппетитом принялся за фрукты. В этот момент в гостиную вошел Брэдшоу. Эдвард тут же повис на нем и восторженно воскликнул:

– Вот видишь, я стал теперь тяжелее любого вещевого мешка!

– И уже оттянул мне все плечо! – ухмыльнулся Брэдшоу, опуская младшего брата на пол. – Тристан, я только что слышал, что ты намерен вместе с Робертом отобедать в клубе.

– Совершенно верно.

– Вы оба не станете возражать, если и я к вам присоединюсь?

– Ради Бога. Будем только рады.

– А мы с Люсиндой и Эвелин пойдем в музей – там выставка мумий, – хихикнула Джорджиана.

– Можно и мне с вами? – загорелся Эдвард.

– Можно.

– Ура! – прокричал Эдвард, как будто речь шла не о мумиях, а о чем-то необыкновенно заманчивом.

– Я очень устала и присяду на несколько минут. – Джорджиана опустилась на мягкую скамейку посредине Египетского зала Британского музея.

Эвелин и Эдвард сели рядом, причем Эдвард тут же принялся объяснять обеим дамам способы бальзамирования. Через несколько минут вокруг них собралась большая группа детей, которые слушали лекцию с раскрытыми ртами.

– Пока мы отдыхаем, – сказала Джорджиана, – я хотела бы попросить Тристана отнести к сапожнику мои башмаки, чтобы их почистили. Это займет немного времени.

– Наверное, Тристану не стоит беспокоиться, – пожала плечами Люсинда. – Мне кажется, что твои башмаки вовсе не требуют чистки.

– Боже мой, тебя еще только не хватало! Все жалеют несчастного Тристана, как будто я его совсем заездила! Да пойми же, что через какие-нибудь три недели он спровадит меня подальше!

– Куда?

– Тристан намерен заточить меня в Дэр-Парке! Именно заточить, так как пребывание там в одиночестве станет для меня равносильно тюремному заключению!

– Значит, у тебя осталось всего три недели? – уточнила Люсинда.

– Я так подсчитала. Это будет не очень веселое время. Сама посуди, ведь вы здесь по горло заняты какими-то делами, где-то бываете, с кем-то встречаетесь. Ты даешь уроки джентльменского поведения, Брэдшоу вот-вот станет владельцем и капитаном собственного корабля, и сегодня он отправляется с Тристаном и Робертом на ленч в светский клуб… А я? Что остается делать мне?

Значит, Роберт умышленно пошел в клуб, подумала Люсинда. Наверное, это имело какое-то отношение к их сделке. Господи, если он чувствует себя обиженным, то это ее вина! Ей непременно следовало сразу же объясниться с ним, ведь его внимание делало ее жизнь полнее, красочнее, интереснее! А она, вместо того чтобы как-то уладить ссору, стала дуться на Роберта, и все потому, что он нарушил давно заведенный порядок ее жизни. Однако этот факт отнюдь не объяснял причин, заставивших Люсинду избегать встреч с Робертом и одновременно постоянно думать о нем.

– Люсинда! – как бы издалека донесся до нее голос Джорджианы.

– Да? Извини, мои мысли в последнее время часто оказываются где-то очень далеко…

– И в каком же направлении они блуждают?

– Я все думаю о Роберте, – честно призналась Люсинда.

Такой ответ вряд ли понравился бы Роберту, но Джорджиана была самой близкой ее подругой и, несомненно, переживала за нее.

– Прошу тебя, Джорджи, пусть это останется между нами! – попросила Люсинда.

– Обещаю!

– Об этом никто не должен знать, кроме нас с тобой…

Джорджиана на мгновение опустила глаза, видимо, раздумывая, но затем твердо сказала:

– Все останется между нами!

– Я обещала Роберту помочь создать розарий в саду, – тихо объяснила подруге Люсинда, – но он отказался. Мне показалось, будто он подумал, что я хочу сделать это из чувства сострадания. Вместо этого Роберт предложил, мне заключить с ним сделку.