— Врождённая честность. Она заметна в его выступлениях, правда? — Арни замолчал. — Завтра состоится прощание с погибшими агентами.

— Я уже думаю об этом, — кивнула Уэстон. — Что ты собираешься предпринять в отношении Келти?

— Я думаю об этом, — заметил Арни, даже не заметив, что повторил её слова. — Мы покончим с этим ублюдком раз и навсегда.

Бадрейн снова сидел у своего компьютера, заглядывая в соответствующие участки всемирной сети «Интернет». Ещё день, и он начнёт беспокоиться, хотя в действительности это не было больше его проблемой. Если операция провалится, разве он виноват в этом? Свою задачу он выполнил идеально.

Пациентка «Зеро» открыла глаза. На это тут же обратили внимание все, кто находились в палате. Температура у неё снизилась до 37,9 градуса исключительно благодаря тому, что её тело обложили пакетами со льдом, словно рыбу на рынке. На лице женщины отчётливо читались изнеможение и боль, которые она испытывала. Внешне она ничем не отличалась от пациентов в далеко зашедшей стадии СПИДа — с этой болезнью врачи были хорошо знакомы.

— Здравствуйте, я доктор Клайн. — Голос профессора был глуховат из-за маски. — Хорошо, что вы пришли в себя, а то мы уже едва не начали беспокоиться. Теперь все в порядке.

— Больно… — пробормотала женщина.

— Да, я знаю. Мы поможем вам, но сначала мне нужно задать несколько вопросов. Вы ответите на них? — спросил Клайн.

— Хорошо…

— Вы путешествовали в последнее время?

— Что… вы имеете… в виду? — Было видно, что каждое слово даётся ей все с большим трудом.

— Вы выезжали из Соединённых Штатов?

— Нет. Летала в Канзас-сити… десять дней назад, вот и все. На один день, — добавила она.

— Понятно. — Профессору ничего не было понятно. — Вы встречались с кем-нибудь, кто выезжал из страны?

— Нет… — Женщина попыталась отрицательно покачать головой, но смогла повернуть её всего на четверть дюйма.

— Извините меня, но я обязан задать следующий вопрос. В настоящее время вы состоите с кем-нибудь в интимных отношениях?

Этот вопрос потряс её.

— У меня СПИД?.. — с ужасом выдохнула она, полагая, что хуже этого ничего быть не может.

Клайн выразительно покачал головой.

— Нет, ни в коем случае. Прошу вас не беспокоиться об этом.

— Я развелась с мужем, — ответила пациентка. — Всего несколько месяцев назад. В моей жизни… ещё не было других мужчин.

— Ну что ж, у такой прелестной женщины это скоро изменится, — заметил Клайн, пытаясь заставить её улыбнуться. — Чем вы занимаетесь в «Сиэрс»?

— Закупками… домашней утвари. Совсем недавно… большая выставка… в центре Маккормика… пришлось сидеть за канцелярской работой… заказы и тому подобное…

В её ответах не содержалось ничего, что могло бы пролить свет на причину заболевания. Клайн задал ещё несколько вопросов, и её ответы ничего не прояснили. Он повернулся и сделал знак медсестре.

— Сейчас мы постараемся облегчить вам боль. — Профессор отошёл в сторону, чтобы не мешать сестре, которая установила бутылочку раствора морфия на стойке для внутривенных вливаний. — Через несколько секунд боль исчезнет, о'кей? Я скоро вернусь.

Куинн ждал его в коридоре вместе с полицейским.

— Док, что случилось? — спросил коп.

— У пациентки очень серьёзная болезнь, возможно, крайне заразная. Мне нужно осмотреть её квартиру.

— Но ведь это не совсем законно, вы понимаете? Следует обратиться к судье и получить…

— Послушайте, у нас на это нет времени. Вот её ключи. Мы могли бы обойтись и без вас, но мне хочется, чтобы вы присутствовали и могли потом подтвердить, что нами не было совершено ничего противозаконного. — К тому же, подумал Клайн, если её квартира подключена к охранной сигнализации, не хватало ещё, чтобы их арестовали. — Нельзя терять ни минуты. Эта женщина тяжело больна.

— О'кей, моя машина у входа. — Они последовали за полицейским.

— Ты послал факс в Атланту? — спросил Куинн Клайна. Тот покачал головой.

— Давай сначала осмотрим её квартиру. — Профессор решил не надевать пальто. На улице было очень холодно, и вирус не выдержит столь низкой температуры в том маловероятном случае, если на халат что-то попало. Рассудок говорил Клайну, что ему не может угрожать сколь-нибудь серьёзная опасность. Ему не приходилось встречаться с больными, заразившимися лихорадкой Эбола, но он был с ней хорошо знаком. К сожалению, очень часто люди приходят в больницу с болезнями, причины заражения которыми не могут объяснить. В большинстве случаев после тщательного расследования удаётся выяснить, как заразился больной, но это бывает не всегда. Даже при СПИДе существуют случаи, которые не поддаются объяснению. Но такое случается редко, и ему хотелось надеяться, что пациент «Зеро» не относится к этой категории. Выйдя на улицу, профессор Клайн почувствовал, как его охватила дрожь. Температура воздуха опустилась ниже нуля, и с озера Мичиган дул северный ветер. Но дрожал он не от этого.

Прайс приоткрыла дверь и заглянула в носовой отсек. Свет был выключен, горел лишь тусклый ночник. Президент лежал на спине, и его храп был слышен, несмотря на гудение двигателей.

Андреа едва удержалась от соблазна подойти к нему на цыпочках и накрыть одеялом. Однако она улыбнулась и закрыла дверь.

— Может быть, всё-таки существует на свете такая штука, как справедливость? — заметила она, обращаясь к агенту Раману.

— Ты имеешь в виду выступление этого корреспондента?

— Да.

— Я не так уж в этом уверен. — В голосе Джеффа прозвучало сомнение.

Они оглянулись вокруг. Наконец все уснули, даже глава президентской администрации. В верхней носовой кабине пилоты занимались своим делом, как и остальной персонал ВВС. Это действительно был ночной перелёт, поскольку лайнер летел с запада на восток, навстречу часовым поясам, и после посадки глаза у всех будут красными от усталости. Сейчас «ВВС-1» находился над центральным Иллинойсом. Оба агента вернулись к своим креслам. Три телохранителя, негромко переговариваясь, играли в карты. Остальные агенты из личной охраны президента читали или дремали.

Из центра связи по винтовому трапу спустилась сержант ВВС с папкой в руках.

— «Молния» для босса, — сообщила она.

— Это действительно так важно? Часа через полтора мы прилетаем в Эндрюз.

— Я только что извлекла страницы из факса, — напомнила сержант.

— О'кей. — Прайс взяла папку и пошла в сторону кормы, где расположился Бен Гудли. Это его дело говорить президенту о том, что происходит в мире, или, как в данном случае, оценить важность полученной «молнии». Андреа потрясла Бена за плечо. Офицер службы национальной безопасности открыл один глаз.

— Да?

— Будить босса из-за этого или нет?

Гудли открыл папку и просмотрел её содержимое.

— Можно подождать. Адлер знает, чем занимается, да и в Госдепе есть рабочая группа, собранная специально для этого. — Не говоря больше ни слова, он снова откинулся на спинку кресла.

— Ни к чему не прикасайтесь, — предостерёг Клайн полицейского. — Вам лучше всего остаться у входа, но если вы захотите следовать за нами, то ничего не трогайте. Одну минуту. — Врач сунул руку в пластмассовую сумку, которую захватил с собой, и достал хирургическую маску в запечатанном стерильном пакете. — Вот, наденьте её.

—  — Как скажете, док.

Клайн передал ему ключ от входной двери. Отпереть замок не составило труда, однако в квартире действительно была установлена охранная сигнализация. Контрольная панель находилась рядом с дверью, но оказалось, что сигнализация не включена. Оба врача надели маски и натянули на руки перчатки из латекса. Прежде всего они включили свет.

— Что мы ищем? — спросил Куинн.

Клайн уже внимательно оглядывался по сторонам. При их появлении навстречу не выбежала ни собака, ни кошка. Не было здесь и птичьей клетки. В глубине души профессор надеялся, что в квартире окажется ручная обезьянка, но это было бы слишком просто. Впрочем, лихорадка Эбола не очень-то жаловала обезьян. Вирус убивал их с такой же быстротой, как и людей. Растения, подумал он. Разве не может оказаться, что носителем вируса Эбола является не живое существо? Странно, конечно, но мало ли…