— Я хочу выразить вам свою благодарность, — искренне произнёс Кога.

— Нам необходимо было встретиться, — сказал президент Райан. — В любое другое время следили бы за каждым нашим движением, засекали бы проведённое здесь время и пытались бы читать беседу по движению губ. — Он налил чашку для гостя, а затем для себя.

— Хай, пресса в Токио тоже стала гораздо настойчивее за последнее время. — Кога протянул руку к чашке и остановился. — Кого мне нужно благодарить за своё спасение от Яматы?

— Решение было принято в этом кабинете. — Райан поднял голову. — Два наших офицера сейчас находятся в Вашингтоне, и вы при желании можете встретиться с ними.

— Если это удобно. — Кога поднёс чашку к губам. Он предпочёл бы чай, но Райан старался играть роль хозяина как можно лучше, и его поведение произвело впечатление на гостя. — Спасибо, президент Райан, что вы позволили мне приехать сюда.

— Я пытался убедить Роджера в том, что следует урегулировать проблемы торговли, но… по-видимому, мои аргументы были недостаточно убедительными. Затем меня начала беспокоить проблема с Гото, но и тут я не смог действовать достаточно быстро из-за визита в Россию и всего остального. Все это переросло в трагический инцидент. Впрочем, я полагаю, трагические инциденты обычно и порождают войны. Как бы то ни было, наша задача — ваша и моя — залечить эту рану. Я, со своей стороны, хочу сделать это как можно быстрее.

— Участники заговора арестованы. Они предстанут перед судом по обвинению в государственной измене.

— Это должны решить вы сами, — ответил президент, однако его слова не совсем соответствовали истине. Юридическая система Японии была по меньшей мере странной, суды нередко нарушали конституцию своей страны ради удовлетворения более глубоких, но неписанных культурных традиций, что казалось невероятным для американцев. Райан и Америка рассчитывали на то, что судебные процессы пройдут в точном соответствии с существующими законами, без всяких отклонений. Кога отчётливо понимал это. Примирение между Америкой и Японией зависело в первую очередь от этого, а также от множества других соглашений и договорённостей, которые ещё не обсуждались, по крайней мере не на этом уровне. Кога уже принял меры, чтобы судьи, выбранные для ведения процессов, понимали важность соблюдения буквы закона.

— Мне никогда и в голову не приходило, что может произойти нечто подобное, а затем этот безумец Сато… Моя страна и мой народ испытывают чувство глубокого стыда. Мне нужно сделать так много, мистер Райан.

— Перед нами обоими стоят трудные задачи, — кивнул Райан. — Но мы добьёмся своего. — Он сделал паузу. — Технические проблемы могут рассматриваться на уровне министров. Что касается нас, я хотел удостовериться, что мы понимаем друг друга. Я полагаюсь на вашу добрую волю.

— Спасибо, господин президент. — Кога поставил на столик чашку и внимательно посмотрел на человека, сидящего напротив. Он казался молодым для такой должности, хотя и не был самым молодым американским президентом. Скорее всего тут приоритет навсегда сохранится за Теодором Рузвельтом. Во время длительного перелёта из Токио премьер-министр прочитал о Джоне Патрике Райане все, что имелось в его распоряжении. Новый американский президент в прошлом не раз убивал людей собственными руками, над ним и его семьёй нависала смертельная угроза, и он совершал поступки, о которых японские спецслужбы могли только гадать. В те короткие минуты, что Кога сидел напротив Райана, вглядываясь в его лицо, он силился понять, каким образом такой человек может одновременно стремиться к миру. Однако он не сумел найти ключа к этой загадке. Возможно, в американском характере было что-то, недоступное для его понимания. На лице Райана отражались незаурядный интеллект и любопытство. Первое премьер-министру предстояло измерить, а второе — испытать. Он отметил также усталость и печаль. Кога не сомневался, что за несколько последних дней новому американскому президенту пришлось пережить настоящий ад. Где-то в этом здании находились, по-видимому, дети предшественника Райана, и забота о них тяжким грузом лежала на его плечах. Премьер-министр подумал, что Райан, подобно большинству жителей западных стран, вряд ли умеет скрывать свои мысли. Но, похоже, это было не так. За взглядом голубых глаз американца скрывалось многое, и Кога не мог догадаться, что именно. Они ни в коей мере не были угрожающими и тем не менее что-то таили. Этот Райан был настоящим самураем, Кога сказал это в своём кабинете ещё несколько дней назад, но было в нём и ещё нечто более сложное. Кога отбросил эту мысль. Сейчас она не была столь важной, а ему хотелось попросить Райана кое о чём, обратиться с личной просьбой, решение о которой премьер-министр принял, когда его самолёт пролетал над Тихим океаном.

— У меня к вам просьба, если позволите.

— В чём она заключается, сэр?

— Господин президент, этого делать не стоит, — возразила Прайс несколько минут спустя.

— Стоит или нет, мы все поступим так, как я сказал. Подготовьте всё необходимое, — распорядился Райан.

— Слушаюсь, сэр. — Андреа Прайс вышла из кабинета. Наблюдая за происходящим, Кога узнал об американском президенте нечто новое. Райан был человеком, способным принимать решения и отдавать приказы со спокойной уверенностью.

Автомобили все ещё стояли у Западного входа, и понадобилось всего лишь надеть пальто и сесть в них. Четыре «сабербена» развернулись на стоянке, направились на юг и затем свернули на восток, к Капитолийскому холму. На этот раз автомобильный кортеж не включал сирены и мигалки, просто устремился вперёд, соблюдая правила движения, хотя и не совсем. Благодаря опустевшим улицам машины смогли проезжать на красный свет, и скоро они свернули налево на Кэпитол-стрит и снова налево по направлению к зданию. Теперь здесь было меньше огней. Ступеньки лестницы уже очистили, и после того как автомобили остановились, а агенты Секретной службы заняли свои места, Райан повёл японского премьер-министра наверх. Там они остановились, глядя в зияющий кратер, который ещё недавно был залом заседаний Конгресса.

Премьер-министр сначала выпрямился, потом громко хлопнул в ладоши, призывая внимание духов, которые, по его религиозным представлениям, все ещё витали здесь. Затем низко поклонился и произнёс молитву. Райан последовал его примеру. Здесь не было телевизионных камер, которые могли бы запечатлеть этот момент — вообще-то вокруг Капитолия несколько камер все ещё стояло, но, поскольку вечерние новости уже закончились, возле них никого не было. Операторы сидели в своих вагончиках, попивая кофе, и не подозревали, что происходит всего в сотне ярдов от них. На все понадобились считанные минуты. Когда всё кончилось, американец протянул японцу руку и тот пожал её. Две пары глаз приняли решение, которого не достичь ни договорами, ни переговорами, и под пронизывающим февральским ветром между двумя странами окончательно и бесповоротно был установлен мир. Андреа Прайс, стоя в десяти футах от своего «объекта», осталась довольна тем, что решила захватить с собой фотографа Белого дома, и слёзы, которые бежали по её щекам, были не только следствием холодного ветра. Затем она проводила обоих вниз по лестнице к разным автомобилям.

— Почему они зашли так далеко в своих действиях? — спросила премьер-министр и пригубила рюмку хереса.

— Видите ли, я не получил полной информации, — осторожно ответил принц Уэльский — он не мог говорить от имени правительства Её Величества. — Однако манёвры вашего военно-морского флота создавали впечатление угрозы.

— Шри-Ланка намерена заключить соглашение с тамилами. Её правительство продемонстрировало достойное сожаления нежелание вести с нами серьёзные переговоры, вот почему мы пытались повлиять на него. В конце концов, там находятся наши войска, занимающиеся миротворческой деятельностью, и мы не хотим, чтобы в создавшейся ситуации они стали заложниками.