В номере было темно и пусто, только звук льющейся воды да тонкая полоска света из ванной напоминала о том, что здесь кто-то живёт. Гермиона посмотрела в ту сторону и набрала в лёгкие воздуха. Мерлин, что же она творила… Джинни сказала бы, что строила свою жизнь. Трудно было бы с ней не согласиться.

Босая девушка аккуратно проникла в ванную, где Драко стоял под струями воды в душе спиной к ней. Закрыв за собой двери, она прижалась к стене и в последний раз всё обдумала. Назад дороги уже не будет, так ведь?

Гермиона схватилась за пояс своего простого шёлкового халата и дёрнула его в сторону. Ткань упала к ногам. К ней же отправилось и белье. А Малфой заметил её присутствие, чуть повернув голову. Он застыл, словно ждал, что девушка сделает дальше. Она бы сама хотела знать. Перешагнув через кучу одежды на полу, Гермиона отодвинула пластиковую шторку душа в сторону. Драко тут же обратил к ней свой взгляд, жадно пожирая контуры тела глазами.

— Я подумала, ты не откажешься от компании.

— От твоей? — он приподнял бровь, усмехаясь. — Никогда.

Девушка забралась внутрь, тут же вставая под горячие струи воды, подняла к Драко свои невинные глаза, а он задвинул обратно их единственную преграду от реального мира. Гермиона подалась вперед, и Малфой накрыл её губы своими.

Это было чертовски опьяняющим чувством — целовать его вот так, пока горячая вода стекала вниз по плечам. Его поцелуй был мягким, но требовательным. Скорее даже голодным, потому что Драко притягивал девушку к себе чересчур сильно, боясь потерять, будто она вот-вот растворится в воздухе, и всё это окажется сном.

Гермиона прошлась вверх по его руке, зарылась пальцами в мокрые волосы, тут же углубляя поцелуй. На его языке чувствовался алкоголь, выпитый на приёме, но пьянил отнюдь не он. Пьянил сам Малфой, и его руки на её талии, на бедрах. Черт возьми… Вряд ли для него это значит что-то больше простой интрижки, но для Грейнджер это почти целая вселенная. Внизу живота что-то затрепетало, словно крылья бабочки касались изнутри, пока их языки ласкали друг друга.

Он весь вечер смотрел на неё так, как никто другой, и наконец-то те мечты, казавшиеся далекими и нереальными, были воплощены в реальность.

Драко отстранил её от себя и посмотрел в её глаза так, словно по-прежнему не верил. И через секунду накрыл губами то чувствительное место на шее, где ощущалось каждое биение пульса.

Гермиона расплывалась в его руках, в его прикосновениях и поцелуях, пока вода глушила тихие вздохи и стоны. Пальцами правой руки Малфой провёл по её позвоночнику, ощущая каждую косточку под своим касанием, и заставил девушку выгнуться себе навстречу. Грейнджер засмеялась ему в шею, чертя линию по его груди ладонью.

Для него она была великолепна. Идеальна во всем, что только может быть в женщине. Каждый изгиб аккуратных бёдер, тонкой талии и даже небольшая грудь. Драко был готов поклоняться ей и покрывать поцелуями каждый миллиметр тела, если Грейнджер ему позволит. Ему хотелось оставить на её шее хотя бы парочку красных отметин, но он пообещал себе сделать это позже.

Гермиона в его руках казалась слишком хрупкой, Драко было страшно сломать её, когда он толкнул её к стене. Резкая вспышка холодного кафеля на коже спины ярко контрастировала с тёплым телом Малфоя, к которому девушка прижималась, и с каплями воды, что стекали вниз по лицу. Драко снова гулял по ней взглядом, заставляя только этим покрываться всё тело мурашками.

— Я не позволю тебе уехать назад в Лондон утром, — почти приказал Драко на выдохе.

Грейнджер закусила губу, будучи слишком упрямой, чтобы согласиться.

— Я всё равно уеду, и ты вместе со мной.

Он прорычал что-то сквозь стиснутые зубы, а затем опустился на колени и поднял к ней глаза, в которых черти игрались соблазнительным блеском.

— У меня есть хоть один шанс заставить тебя передумать?

— Нет, — она качнула головой, и он тут же коснулся губами места прямо под её ребрами, провёл ими в сторону, чтобы оставить почти видимый след.

— Уверена? — он ухватил зубами кожу, вторя её отказу, а затем зализал это место языком в качестве извинений.

Гермиона дернулась навстречу ему и почти сорвалась на стон.

Никто… никогда… не относился к ней с таким вниманием.

Колени подкосились, и ей пришлось ухватиться за плечи Малфоя, чтобы не упасть. Он двинулся чуть выше, чтобы повторить то же самое только почти под самой грудью, где покоился едва заметный шрам после войны. Каждый сантиметр кожи горел желанием почувствовать его губы, руки, горячее, почти обжигающее дыхание, а Драко, казалось, прочитал её мысли, тут же исполнив эту прихоть. Его пальцы почти невесомо выписывали круги на её бедре, особенно на внутренней стороне, заставляя Грейнджер задыхаться. Он готов был жить, чтобы слышать, как она сражалась с собой и всё-таки поддавалась, выдавая гортанные стоны.

— Ты такая красивая…

Она знала, что это неправда, потому что мужская половина населения давно уверила её в этом. Гермиона ведь никогда не была длинноногой, стройной брюнеткой с взглядом, способным сразить любого. Та девочка с гнездом на голове так и осталась в образе перед зеркалом, сколько бы лет не проходило. Драко заметил эту реакцию недоверия на его слова и поднял к ней взгляд, упираясь подбородком в низ живота, заставляя вздрогнуть.

— Сомневаешься в моих словах, Грейнджер?

— Возможно чуть-чуть, — призналась она нехотя.

Складывать какие-то предложения из слов не удавалось из-за того, как сильно заплетался язык. Малфой поцеловал её прямо над косточкой бедра. Чуть левее. Ещё немного, следуя какой-то линии идеальной дуги вдоль её живота. Он намерен был доказать ей, насколько же она чертовски прекрасна во всех отношениях, что бы она там ни говорила. Гермиона не успела возразить ему, когда Драко приподнялся и накрыл левый сосок очередным поцелуем. Она прикрыла рот тыльной стороной ладони и тут же всхлипнула от острых ощущений. Малфой не щадил её ни секунды, играясь и зубами, и губами, и языком. Ноги совсем перестали её держать, между бёдер заныло от недостатка внимания. Похоже, он заметил и это, потому что в следующую же секунду его вторая рука мучительно медленно поднялась по ноге, царапая кожу ногтями, чтобы, в итоге, провести едва заметным прикосновением по половым губам. Гермиона посмотрела на Драко сверху вниз, и так жалобно, что он усмехнулся ей.

— Будешь умолять меня? Сильный и властный… Министр магии…

— Пожалуйста… — действительно шепнула она в ответ, и Драко, словно мартовский кот, улыбнулся ей в кожу.

Щёки и всё тело горели от жара, то ли благодаря горячей воде, то ли возбуждению, ведь Малфой замер, пытая, и Гермионе очень захотелось ударить его в этот момент, но получилось только умолять, снова и снова, переходя на какой-то маниакальный шёпот, где с трудом можно было разобрать слова. Драко прошипел тихое «блять», входя в неё пальцами, а Гермиона не смогла сдержать чересчур громкий стон. Ей пришлось откинуть голову назад, потому что смотреть на него, сидящим на коленях перед ней, стало невыносимо.

«Такие мужчины, как Драко Малфой — не стоят на коленях», подумала она.

И, вероятно, ошиблась, потому что он был словно создан для этой роли поклонения любимой женщине. Какого, интересно, быть ею? Эта мысль почти успела образоваться в голове, но тут же оказалась забыта, когда нежный поцелуй вспыхнул прямо рядом с его пальцами, почти у самого края влагалища.

— Твою мать… — выдохнула Грейнджер.

Всё, что происходило, уже давно не было похоже на какой-то простой секс, о котором сначала думала девушка. Все движения Малфоя были чересчур интимными, обещая большее, и она бы не отказалась.

Его большая ладонь лежала на её животе, удерживая на месте, пока губы изучали всё, что она могла ему предложить. Драко скользил языком по складкам, то и дело проникая внутрь, но не принося достаточно удовольствия. Гермиона едва могла дышать от того, как мало было уже и этого. Когда-то даже его пальцы на пояснице приносили разряды тока в венах, а сейчас… Драко медленно обвёл клитор языком, и она дернулась навстречу, моля о большем.