– Пусть он помолчит хоть секунду! – рявкнул шеф, вертя перед глазами неожиданно всученный ему документ.
– В самом деле, не надо так много говорить сейчас, – сухо сказал Кай. – Не забудьте только главного, – он повернулся к шефу. – Господин Палладини хотел бы передать в руки представителей закона находящийся в розыске предмет – я имею в виду серебряное яйцо работы Фаберже. Одновременно он просит обеспечить его безопасность.
Последовала немая сцена.
– Черт возьми! Где оно?!! – заорал шеф.
– Во внутрижелудочном контейнере, я думаю. Потребуются, естественно, услуги медиков, – Федеральный Следователь старался не смотреть на своего бывшего попутчика... – но при современной технике... Ведь вам все равно это предстояло, Микис – еще на борту «Ригеля» – помните, вы собирались прилечь в корабельный госпиталь. Сразу после доставки груза с Мелетты... Судовой медик был в деле? Ведь рассчитаться вы должны были где-то на следующее утро?..
– Через пару дней и швов не останется, – бодро утешил клиента Барни.
– Если мне скажут, что в полиции нет догадливых людей, так я этому больше не буду верить, – сказал, опускаясь на ящики, мистер Палладини. Вид у него был потерянный.
– Мы постараемся подвести ваш случай, Майк, под положение о вознаграждении. Если исходить из суммы страховки, это поправит твои дела. Надолго, – наконец смог выдавить из себя Кай.
– Не мучайтесь, следователь, – начиная приходить в себя отозвался Палладини. – Вы, в общем-то, честно играли. И вообще, если взять полную цену, так это – не мой репертуар, нет... Я бы дело не вытянул...
– Ребята, – шеф обратился к последним трем бойцам, оставшимся на месте великого сражения, – немедленно доставьте мистера... одним словом, вот его на борт и не отходите ни на шаг! Разместите в моем личном боксе.
Он подождал, пока ставшего невероятно кротким Микиса выведут, и повернулся к Каю.
– Это... это невероятно! За каким чертом вы так законспирировались? Неужели все знали заранее?
– Ничего я не знал... – возразил было Кай, но шефа уже несло по волнам красноречия. Принимая во внимание, что не так уж часто приходилось сотрудникам Управления выслушивать похвалу из уст Бегемота Барни, никто из оставшихся в помещении (а остались лишь Кай и Ясиновски) не спешил его прерывать.
Впрочем, слушал Федеральный Следователь дифирамбы шефа довольно скептически. Дров было наломано достаточно. По древней неписанной традиции Управления, подставивший лоб под пули, считался, в девяти случаях из десяти, бракоделом. Дела делают не так. Скучные люди без шума и треска уводили других скучных людей в наручниках или просто уносили в архивы дискеты с показаниями. Часто дискеты сочились кровью. Но никогда – в прямом смысле этого слова. Так должны были кончаться хорошо сработанные дела – скучно и никак иначе.
С этой точки зрения дело Фаберже было сработано из рук вон плохо. Лишь уникальность объекта и политический резонанс операции возносили шефа и всю группу выше практической досягаемости критики. Мало того, принимая во внимание предстоящую компанию в прессе, драматические эффекты были даже желательны. Удивительно, что идя на дело, еще и репортеров с собой не прихватили...
– Мы оформим ваш вызов из отпуска задним числом – как меру конспирации, – закончил шеф. – И суточные, разумеется, оформим по высшему разряду...
– Только до сегодняшнего дня, не далее, – заметил Кай. – Люк меня заждался. Люк и его форель...
– Но главное не в этом! Готовьтесь перебираться в новый кабинет, мой друг. Вы это заслужили...
Спохватившись, шеф повернулся к рыжим бакенбардам пана Юрека.
– Я никоим образом не умаляю того вклада в общий успех, которым мы обязаны вам инспектор... впрочем, я думаю, правильнее сказать будет уже – Следователь. В нашей обойме, кажется, будет небольшая передвижка. Снизу вверх, снизу вверх, мальчики, – добавил он, похлопывая по плечу Ясиновски. – И раз уж мы знаем теперь вашу слабость, пан, обещаю, что первое же дело по антиквариату, которое пойдет через нашу контору...
– Пся крев! – слабым голосом сказал Юрек в пространство. – Это Санди сосватал меня вам с этим делом? Мой опекун, царствие ему небесное – двоюродный дядюшка, из жмотов жмот – был антикваром, надо вам сказать. Так что вся молодость у меня замешана на возне со всяким древним хламом и на разговорах о нем. Из-за проклятого скупердяя я вместо Академии искусств пошел по юридической линии. Условия завещания... Так что я знаю о проклятом старье все, что стоит знать, и ненавижу его, как никто в Галактике. Это, между прочим, знает все Управление. Кроме вас, шеф.
С этими словами новоиспеченный Следователь оставил шефа тет-а-тет с Каем.
– Кстати, еще одно лицо в этом деле заслуживает поощрения, – снимая некоторую неловкость ситуации, сказал Кай. – Или хотя бы отдыха. Тот, кто рискует больше всех нас, вместе взятых – ваш источник; Старый Крот Рамирес, если не ошибаюсь. Конечно, его нельзя провести через официальные документы, но есть ведь способы...
– Насчет догадливости вашей, этот, как его... подопечный ваш, одним словом, правильно заметил, – шеф отдуваясь, пробовал на прочность различные предметы, которые могли бы послужить ему сиденьем, и отвергал их один за другим. – Но не считайте нас столь неблагодарными – Крот считает свою фамильную месть еще... далекой, скажем так, от завершения, и всякое материальное вознаграждение отвергает в принципе... Думаю, потому еще и не погорел. И об отдыхе тоже не помышляет. Перед ним сейчас открылась соблазнительная перспектива продвижения – из садовников прямо во дворецкие...
– Ну хотя бы его приемному внуку можно организовать стипендию в приличном колледже? Такие вещи легко провести вполне анонимно...
– Об этом стоит подумать...
– Кстати, о повышениях, – помолчав сказал Кай. – Вы переоцениваете мои заслуги. Я никоим образом не причастен к собственно возвращению... изделия Фаберже. Это, шеф, типичная явка с повинной...
Идиллические сумерки сгущались над громадой фамильного парка Великого Кирилоффа. Уже начинал ощущаться в воздухе аромат диковинных ночных цветов. Не слишком твердой походкой хозяин имения спустился к выточенной из ослепительно белого камня беседке и нетерпеливым «А теперь пшел вон!!!» отослал техника, располагавшего на агатовом столике дисплей и пульт сенсорного управления. Десяток пришедших по суперсвязи сообщений уже полностью очертили перед Большим Киром размеры и бедственный характер последних достижений объединенных сил галактического криминалитета на мелеттском «участке работы», как еще со времен членства в Политбюро называли такие вещи в их древнем роду. Оставалось лишь бросить общий взгляд на поле боя.
Экран разверзся объемным окном в мир галактических новостей. Пошарив по меню текущих информационных программ, Большой Кир остановился на программе «Независимого TV Мелетты». Потом огляделся и, заметив застывшую невдалеке фигуру Рамиреса, оснащенного передвижным столиком с батареей наиблагороднейших жидкостей, жестом подозвал нового дворецкого.
– Как сообщает успешно конкурирующая даже с нашим каналом компания «Мираж», – вещал спортивного вида комментатор, – в результате стихийных демонстраций телезрителей, вызванных заявлением авторов сериала «Полицейский участок 1313» о предстоящей смене ряда исполнителей ролей и технических сотрудников, участвующих в создании этого популярного в народе фильма, достигнуто согласие между прокуратурой столицы и дирекцией «Миража», в соответствии с которым прокуратура отказывается от возбуждения уголовных дел против обвиняемых в шантаже и мошенничестве сотрудников «Миража», а последний выплачивает пожелавшим остаться анонимными пострадавшим компенсации, размер которых...
– Идиотизм, – изрек хозяин планеты и поместья, наполняя серебряную чарку. – Какое-то неконтролируемое жулье на студии, четверть расходов которой оплачивает мой клан... – Подумав, он отодвинул в сторону чарку и, презрев нормы застольной эстетики, наполнил водкой фужер для шампанского.
