Пластинки ногтей только начали отрастать и это делало руку ещё более нереальной. Место соединения тоже сильно отличалось. Кожа у запястья была грубой, обветренной, загорелой, в отличие от самой кисти, которую словно в молоке вымачивали и отбеливали. Но это не надолго, вскоре граница загара исчезнет и ничто не будет намекать на то, что раньше здесь была культяпка.

— Что думаешь? — рядом со мной плюхнулся Тихий, — Их почти три тысячи, все вооружены и сидят в траншеях.

— А если обойти? — уточнил я.

— Можно, но крюк выйдет знатный, — кивнул тот, — Да и не факт, что там нас тоже не попытаются встретить.

— Нам бы не помешала авиация, — усмехнулся я, — В убежище она сильно помогла.

— Понятия не имею о чём ты, — отмахнулся тот, — Делаем-то что?

— Так, давай попробуем напасть ночью, — пошевелил я пальцами новой руки перед глазами, — Готовь своих спецов, выступаем после заката.

Глава 13

Ночная смена.

Лема сопротивлялась очень долго. Или ей не хотелось отпускать меня одного, или она действительно так рвалась в бой, я не знаю. Мы даже поскандалили немного, но мне удалось убедить её остаться на дальнем рубеже.

Весь план был простой, но только в теории, хотя подобное происходило и в реальной жизни. Есть множество историй о том, как враг за одну ночь тихо вырезал всю роту, при том малым количеством. Именно это я и собирался осуществить, потому как в прямом столкновении шансов у нас почти не было.

Две тысячи бойцов, вооружённых автоматами, к тому же в окопах. Нет, своих людей я в такое месиво не поведу. Даже если нам повезёт пробиться к ним, то потери при этом будут несопоставимы.

Мало того, сами окопы были сделаны очень грамотно, не сплошной траншеей, а несколькими и каждая свободно прикрывалась из соседней. Так что пока мы будем бегать от одной до другой, все люди у меня закончатся.

Снайперский огонь здесь тоже мало что сделает, хотя мы уже второй день не даём врагу поднять голову. Этим процессом как раз и руководит Лема со своей сотней лучших стрелков.

Мы уже совершили обход и дожидаемся удобного момента. Вскоре усталость в рядах противника превысит напряжение и большая часть завалится спать. Останутся только часовые, но нам не привыкать к ночной охоте на людей, к тому же группа Тихого лучшая в этом деле.

Сотня мои бойцов залегла прямо на левом фланге противника. Наш проход производился под бодрый обстрел с нашей стороны, который имитировал наступление. Но как только диверсионный отряд достиг цели, армия сделала вид, что отступает.

Сейчас отстрел противника вели снайпера и делалось это очень вяло и редко. Максимум удавалось снять трёх-четырёх человек за день. Но напряжения во вражеских рядах это всё равно добавляло. Когда нет возможности поднять голову или пройти в полный рост до туалета, это ну никак не способствует расслабленной жизни.

Однако свою задачу войска исполняли прекрасно и наша армия не могла продвинуться к Атрию уже третьи сутки. Для Дмитрия подобные расклады только на руку, а время давно работает против нас. Неизвестно, сколько всего осталось, смог он уже подключиться к банку данных, или это произойдёт с минуты на минуту? Может быть он уже получает необходимую информацию и через пару дней мы войдём в пустой город?

Я очень надеялся, что сегодня враг будет валиться от усталости. Мы с Тихим даже ставки делали, только он предполагал, что подобное произойдёт завтра.

Сумерки уже незаметно подкрались и окрасили пейзаж в серые цвета. Солнце скрылось за горизонтом забрав с собой алые краски и делая мир скучным и однотонным.

Лежать в кустах без движения двое суток, тоже сомнительное удовольствие, но если мы выдадим себя хоть малейшим намёком, второго шанса не будет. Нам даже врядли дадут выйти отсюда.

Пока всё шло хорошо. На фланги враги не обращали ровным счётом никакого внимания. Для этого как раз и работали снайпера с фронта, периодически напоминая: с какой стороны находится противник.

Всё же прав оказался я. Уже на третьи сутки люди начали падать от усталости, стоило темноте навалиться на окружающий мир. Но мы продолжали лежать под прикрытием кустарников и наблюдать. То, что вылазка будет сегодня я не сомневался, вот только самый крепкий сон наступает ближе к трём часам ночи. По местному будет начало второй четверти, но сути это не меняет.

— Смотри, часовой отключился, — довольным тоном доложил Тихий по связи, — Лучшего шанса просто не будет.

— Успокойся, — остановил я его прыть, — Ещё рано. Ждём.

— Они скоро завтракать уже начнут, — усмехнулся тот, но дальше спорить не стал.

Небо всё ещё оставалось тёмным, но на горизонте появилась небольшая полоска просвета.

— Пора, — наконец оповестил я людей долгожданной фразой, — Работать парами, один держит ноги, второй бьёт в сердце. Надеюсь никому не нужно объяснять, что будет, если кто-то поднимет тревогу.

В ответ прилетели сообщения, которые можно было расценивать, как «так точно».

Первые движения дались с трудом, тело затекло от долгого прибывания без движений. Но вскоре кровь начала восстанавливать циркулицию, вызывая неприятное покалывание в конечностях. Однако это всё мелочи.

Сотня бойцов небольшими группами, ползком продвигалась в сторону врага. Нам предстояло убить две тысячи человек, это примерно по сорок на каждую двойку. Одно неверное действие похоронит и нас, и всю затею.

Лица перемазаны грязью, чтобы не выделяться на тёмном фоне и только глаза блестят в ночи.

Первыми умерли часовые, даже те, кто всё ещё продолжал бдеть на посту, а остальные в это время ужами сползали в окоп, где ровными рядами храпели вражеские войска.

— На раз-два, — бросил я по связи Тихому и тот молча кивнул, — Раз, два.

Тихий бьёт спящего человека ножом в грудь, а я одновременно с ним прижимаю к земле ноги, которые тут же начало подбрасывать. Переходим к следующему, раз, два, удар в грудь, а я наваливаюсь на ноги.

Тоже самое происходит рядом, двое бойцов действуют синхронно, будто всю свою жизнь только и занимались тем, что вырезали спящих.

Как только человек прекращает дёргаться, Тихий точным движением вскрывает ему горло, на всякий случай в виде контроля. Следующий.

Всё происходит в полной тишине, серые тени осторожно и методично переходят от одного к другому.

Впереди какое-то постороннее движение.

— Так кто-то в туалет собрался, — тут же прилетает сообщение от бойца.

— Лямка, шатуна видишь? — тут же уточнил я.

— Отчётливо, — сообщила та.

— Кто рядом? На счёт три придержите покойника, — приказал я и вся группа замерла в напряжении, — Раз, два…

— Три, — закончила Лема подхватив ритм.

Человек словно споткнулся и завалился на бок, на него тут же прыгнули двое, чтобы успокоить бьющееся в агонии тело. Это не осталось незамеченным спящим по соседству человеком и он начал ворочаться. Но бойцы Тихого прекрасно знали свою работу, оставив в покое врага с простреленной головой они перекинулись на следующего. Мелькнул нож с чавкающим звуком погружаясь в грудь новой жертвы.

Мы только сейчас смогли выдохнуть, оказывается всё это время наша группа наблюдала за происходящим затаив дыхание. Но время не стоит на месте, полоса просвета на горизонте стала на много шире. Пора продолжать сеять смерть.

К следующему окопу продвигались точно так же, ползком, стараясь не шуршать и не отсвечивать. Здесь снова пришлось начинать с часовых. Они упорно не собирались спать и внимательно всматривались в сторону основного расположения нашего войска.

Атаковали их синхронно. Как только удалось подобраться на расстояние прыжка, несколько фигур, словно кошки выпрыгнули из-за земляного отвала, который находился в тылу. А вместе с ними остальные тут же нырнули в окопы.

Раз, два и Тихий пробивает грудь, а я хватаю за ноги, плавное движение ножа по горлу, и следующий.