В некоторых местах, особенно по периметру, кроны деревьев снаружи и изнутри смыкались поверх стены, и теперь целая команда рабочих пилила и подстригала их. Вдобавок, участок пересекал ручей, шириной футов десять и глубиной два-три фута, втекавший через низкую арку в северной стене и покидавший его через точно такую же арку в южной стене.

Эти две уязвимые точки беспокоили Шеппарда. Особняка он пока не видел, но уже изучил план местности.

Смит указал на рощу со внешней стороны северной стены, тоже принадлежавшую особняку. На ночь он предлагал выпускать туда сторожевых собак. Рядом с аркой уже сооружали временный пост, так что ночью всё тут будет залито светом, а на самом посту будет дежурить вооружённая охрана.

– А вторая арка? – спросил Шеппард.

– Как видите, она находится неподалёку от главных ворот, так что её нетрудно держать под наблюдением с проходной. Разумеется, она также будет освещена. Кроме того, я попросил одного из наших электронщиков установить у обеих арк сигнализацию.

Шеппард кивнул:

– Отлично. А сама территория?

– Полагаю, это мы предоставим вам, – сказал Контролер.

Шеппард снова кивнул:

– Вооружённые патрули с собаками.

– Здесь выпускать собак не будем, – добавил Контролер, – Нджале и его гостям может вздуматься прогуляться. Если позволит погода, что, впрочем, сомнительно. Как бы то ни было, мы не хотим, чтобы он чувствовал себя запертым в клетке. Так что, быть может, стоит передать патрульным быть…гм…незаметнее.

– Он их и не увидит. А они всё время будут рядом. И вооружённая охрана на проходной, – Контролер вопросительно посмотрел на него, – Не волнуйтесь, они будут вести себя незаметно. Как там с прислугой?

– Вся из наших людей. Но это – именно прислуга, не охрана.

– Нормально. Лучше так, чем совсем никого. Где располагается Нджала?

– Вот, – Смит указал на западное крыло. Весь верхний этаж с этой стороны. Тыльная сторона: спальня, гардеробная, ванная и так далее. А тут – гостинная, окна выходят на фасад и боковую сторону. Обедать он, вероятно, будет здесь, впрочем на случай, если ему захочется соблюсти формальности, внизу есть столовая.

– Где будут проходить встречи?

– В зале для балов. Первый этаж, тыльная сторона.

– А экономические советники и прочие? Те, кто участвуют в переговорах? Где разместятся они? В доме?

– Не думаю, – ответил Контролер, – Места там столько нет. Да и Нджала не захочет. Разместим их в какой-нибудь гостинице неподалёку.

– Так, чтоб им не пришлось много ездить.

– Не придётся. Их будут привозить из гостиницы в Лейфилд-Холл утром и забирать обратно к четырём. Остаются ещё подружки, – Контролер усмехнулся, – Неплохо было бы уговорить его трахать каждую хотя бы по три-четыре дня. Очень сократило бы разъезды.

– А что это? – Шеппард показал на маленький прямоугольник на плане.

– Летний домик, – пояснил Смит.

– Выходит на ту же сторону, что и комнаты Нджалы. Размещу там сержанта Клиффорда.

– Любит пострелять, скор на курок, не так ли? – уточнил Смит.

– А мы хотим, чтобы он был медлительным? Да и вообще, это наш лучший стрелок. Собьёт пулей и блоху с уха у слона.

– Где будете вы сами? – спросил Контролер, – в доме или на проходной? Проблем с размещением нет.

– Думаю, в доме, – ответил Шеппард, – Хочу быть рядом с Нджалой, если начнётся заварушка.

Зазвонил телефон, трубку поднял Контролер.

– Да, я. Спасибо, – и положил трубку.

– Только что получен доклад полиции Саутгемптона: человек, соответствующий описанию Эбботта, исчез с панамского грузового судна позапрошлой ночью. Судно прибыло из Западной Африки.

– Это он, – сказал Смит.

– Позже, той же ночью в городе был взломан винный склад. Из кассы пропало четырнадцать фунтов.

– Так где, чёрт побери, он может быть? – спросил Шеппард, – В любом случае, пока Нджала здесь, попрошу полицию Питерсфилда докладывать мне о любых преступлениях и происшествиях, даже о самых мелких.

– Хорошая идея, – отозвался Контролер.

– И ещё, – добавил Шеппард, – Я снял наблюдение за квартирой его жены.

– Не слишком ли быстро? – удивился Смит.

Шеппард ухмыльнулся.

– Если он вполовину так крут, как вы рассказывали, то мог засечь наших людей. Так что я отозвал их. Пусть осмелеет, раслабится – ухмылка стала шире, – И тогда его ждёт небольшой сюрприз.

Эбботт увидел, как они уходят – ещё до полудня – и удивился. Нелогично: снимать наблюдение средь бела дня. Впрочем, в этой игре, как в шахматах, кажущийся нелогичным ход не всегда является таковым. Как бы то ни было, одна проблема разрешалась: теперь он мог выйти. А это, в свою очередь, решало прочие проблемы.

Бармены непрочь поболтать с щедрым посетителем, особенно к полудню, когда единственным занятием остаётся чтение газет. Так что после быстрого обхода пабов в лабиринте улочек за Парк-лейн оказалось совсем нетрудно найти тот, где расслаблялся ночной портье из гостиницы Нджалы.

Ночные портье и любовь, как всем известно, это такая же пара, как лошадь с телегой.

Если в любом отеле любой столицы мира вам понадобилась женщина – смело обращайтесь к ночному портье (кроме Москвы, где по уверениям Интуриста проституток не существует. Там просто встаньте неподалёку от гостиницы «Москва» и остановите такси. Проститутка обнаружится внутри. Если требуется только такси, попросите её выйти. Это не будет стоить вам ни копейки).

Эбботт, как и всякий бывалый путешественник, знал цену и ночным портье, и проституткам. А портье отеля Нджалы трудно было бы не заметить даже без помощи дружелюбного бармена. Круглый живот, тяжёлая челюсть, блестящее лицо, сверкающие лаком волосы и брюки с галунами под плащом. И, в довершение всего, неуловимая аура избранности и самодовольства, украшавшая его, как шёлковая шляпа от Элиота украшает миллионера.

Ночной портье, которого, кстати, звали Осборн, заказал водку и тоник.

– Большую порцию, – добавил Эбботт, – за мой счёт, мистер Осборн.

Ночной портье обернулся и бросил холодный оценивающий взгляд. Голос у него оказался ничуть не сердечнее:

– Не думаю, что имею честь…

– Джордж Уилсон, – сказал Эбботт, добавив акценту, – и переходя сразу к делу. Я ищу место в ночной смене отеля и слышал…

– Поберегите время и деньги, мистер Уилсон. На сегодняшний день у нас в штате свободных мест нет.

Он достал фунтовую банкноту, чтобы расплатиться.

– Нет, нет, я настаиваю. Видите ли, вы не так меня поняли. Я не ищу работы непосредственно сейчас. Оно у меня уже есть.

Он назвал один из больших парижских отелей.

– Устроился год назад – чтобы выучить язык. А ещё годом раньше – Германия.

– Неплохая идея, мистер Уилсон, очень неплохая. Особенно в преддверии Общего рынка.

– И в довершение всего, я выучил ещё и американский.

Это вызвало у Осборна некое подобие улыбки.

– За вас.

– За вас.

– Присядем?

Они устроились за угловым столиком и Эбботт плавно перевёл разговор на Нджалу.

– Видел в газетах, что он у вас. В последний раз в Париже он останавливался у нас. Такая головная боль!

– В самом деле? – сказал Осборн без выражения. Эбботт кивнул.

– Бабы с утра до вечера. Ни малейшего шанса встретиться с койкой, пока Его Милость в городе, а? Примерно шесть ночей из семи.

Осборн улыбнулся уже довольно натуральной тонкой улыбкой и промолчал.

Вошёл смуглый худой молодой человек. Заказал полпинты биттера и улыбнулся Осборну.

– Привет, мистер Осборн.

Осборн ответил почти незаметным, чисто королевским кивком.

– Можно присоединиться к вам, мистер Осборн?

По-английский он говорил бегло, хоть и с легким акцентом.

– Нет, Котиадис, нельзя.

Молодой человек улыбнулся ещё раз, чтобы скрыть смущение, на сей раз довольно натянуто.

– Извините, мистер Осборн. Не заметил, что у вас личный разговор.

– Некоторые из этих иностранцев, – если Осборн и понизил голос, то ненамного, – воображают о себе слишком много.