Малколм замолчал и погрузился в раздумья.

— Ну, иди уже, — подавив вздох, сказала Алиса. — Увидимся за час до рассвета.

Малколм с облегчением вздохнул и кивнул. Внезапно Фамалия вспомнила еще об одном интересовавшем ее вопросе.

— Как я добралась до гроба этим утром? Я почти ничего не помню. Мне действительно удалось дойти до своей комнаты, хотя солнце уже поднялось над горизонтом?

— Ну, не совсем, — усмехнулся Малколм. — Ты свалилась на середине лестницы, поэтому мне пришлось отнести тебя в комнату и уложить в гроб.

— Спасибо, это было очень любезно с твоей стороны, — сказала Алиса и, представив, как Малколм несет ее на руках, смущенно уставилась в пол.

— Да ладно. Не мог же я оставить тебя лежать на лестнице.

— Все равно спасибо... и удачи в том, что ты задумал.

Попрощавшись с Алисой, Малколм отправился в путь. Вампирша смотрела ему вслед, пока он не завернул за угол одного из зданий, окружавших Фаунтин-корт.

Фамалия не знала, чем занять себя до возвращения Вирад. Пойти в библиотеку и углубиться в чтение книги по истории английского права? Их там было предостаточно, но у Алисы почему-то вовсе не было желания читать.

Вампирша бесцельно бродила по дворикам Темпла, пока не очутилась перед круглой церковью. Алиса снова почувствовала странную вибрацию, которая не вязалась с обычной атмосферой старой церкви.

Алиса оглянулась. Вокруг не было никого из Вирад. Может, стоило на минуточку заглянуть внутрь? Малколм ясно дал понять, что лондонским вампирам это не понравилось бы, но ведь официально никто из них не запрещал наследникам появляться в этой церкви. Возможно, Вирад даже не задумывались о том, что христианские святыни уже не представляют опасности для юных вампиров, способных спокойно входить в любой храм.

С другой стороны, что такого важного и секретного могло находиться в этой старой церкви? Возможно, Алиса что-то неправильно поняла? Да и кто узнает о том, что она заходила внутрь, если она сделает это тихо и никому ни о чем не расскажет?

Алиса подошла к двери и вытащила из кармана связку отмычек, которая неоднократно помогала ей справляться с самыми сложными замками. Вампирша умелым движением сложила два крючка, сунула их в замочную скважину и внезапно замерла. Дверь церкви была заперта, но внутри кто-то был. Алиса беззвучно вытащила отмычки из замка и поспешила к боковой двери, ведущей к хорам, но там тоже было закрыто.

Алиса задумалась. Заходить или нет? Она прислушалась, но внутри царила гробовая тишина, а священник, судя по еле уловимому запаху, покинул церковь еще несколько часов назад.

Фамалия решила рискнуть. Она направилась обратно к старой двери круглого нефа и осторожно открыла замок. Затем вампирша как можно тише приоткрыла дверь, проскользнула внутрь и снова закрыла ее за собой.

Остановившись в шаге от церковного порога, Алиса огляделась по сторонам. Через небольшие окна в главный неф проникало совсем мало лунного света, а вот хоры церкви буквально купались в нем. Со стен на вампиршу смотрели застывшие каменные гримасы, а над головой возвышался необычный купол, выполненный в форме шестиугольника.

Алисе снова показалось, что рядом с ней кто-то есть, хотя в церкви царила тишина и никого не было видно. Вампирша робко прошла вдоль стены, украшенной декоративными колоннами и стрельчатыми арками, между которыми виднелись каменные головы с искаженными лицами. Все они были совершенно разными. Изо рта первой из них к Алисе тянулся огромный язык, губы второй кривила злорадная усмешка, на лице третьей застыло выражение боли, оттого что в ухо ей вгрызался медведь или какой-то другой хищный зверь. Алиса сделала круг и повернулась к светлому пятну, окруженному высокими колоннами, на которые опирался купол церкви. Там, где сквозь верхний ряд стрельчатых окон на пол церкви падал лунный свет, лежали какие-то каменные фигуры.

Гробы? Не похоже. Фамалия подошла ближе и начала рассматривать фигуры рыцарей в боевых доспехах, высеченные на каменных плитах. Некоторые из них были изображены в странных позах, с неестественно скрещенными ногами. Такое положение тел должно было означать что-то особенное, но Алиса не могла понять, что именно. Вампирша нагнулась над одной из скульптур. Граф Пембрук. Разобрать полустертое имя было не так уж легко. Возможно, Уильям?

Алиса снова выпрямилась. Она тут же забыла о каменном рыцаре, внезапно уловив тонкий, но отчетливый запах, который не ожидала здесь обнаружить. Вампирша резко обернулась. И хотя в церкви по-прежнему никого не было видно, Фамалия не сомневалась, что она здесь не одна. Более того, теперь вампирша точно знала, кто еще проник сюда этой ночью.

— Иви? — тихо позвала она. — Где ты? Я знаю, что ты здесь. Можешь больше не прятаться.

Алиса заметила, как перед ней промелькнуло что-то серебристое, и через миг из-за колонны алтаря выступила Лицана.

— Я и не прячусь. Просто осматриваю церковь Темпла, — спокойно сказала ирландка и подошла к Алисе. — А ты? Тебя тоже привело сюда любопытство? Или скорее скука?

— И то, и другое, — подавив вздох, ответила Фамалия.

— Или ты ищешь здесь утешения, после того как Малколм отвернулся от тебя, отдав предпочтение другой?

— Это неправда! — решительно возразила Алиса. — Это было бы возможно лишь в том случае, если бы мы с Малколмом были вместе, а ты прекрасно знаешь, что это не так. Да, было время, когда он мне немного нравился...

— Когда ты была в него влюблена! — поправила подругу Иви.

— А хоть бы и так? Теперь это уже не важно. Сейчас Малколм дли меня лишь друг. И он бы обязательно взял меня с собой, если им не отправился на поиски Латоны. Вполне естественно, что он предпочел пойти один. Я не очень-то верю, что Малколму посчастливится найти возлюбленную уже сегодня, но вдруг?.. Что бы подумала Латона, если бы увидела меня рядом с ним? Могло бы возникнуть досадное недоразумение.

С губ Иви сорвался смешок.

— Удивительно, что ты так беспокоишься о том, чтобы между Малколмом и Латоной не возникло недоразумений!

— Что же тут удивительного? Малколм — мой друг. Конечно, я беспокоюсь о нем и хочу, чтобы у них с Латоной все сложилось наилучшим образом.

— Хорошо, что ты так заботишься о благополучии Малколма и Латоны, но как насчет того, чтобы позаботиться о себе самой и о чувствах тех, кому ты небезразлична? Раньше ты старалась понять каждого, а теперь отворачиваешься от самых близких, даже не пытаясь разобраться, в чем дело. Вместо того чтобы что-то сделать, ты принимаешь все как есть, предпочитая оставаться наедине со страданиями. В Вене ты научилась скрывать ото всех твои мысли и чувства — ото всех, кроме меня, разумеется. Это весьма полезное умение, но оно не всегда идет тебе на пользу!

Алиса открыла рот, чтобы что-то ответить, но так и не нашла нужных слов. А когда ей на ум пришла пара вопросов, Иви уже отвернулась. Пройдя мимо каменных плит, ирландка остановилась, чтобы повнимательнее рассмотреть одну из них. Алиса подумала, что лучше сменить тему разговора и не давать воли ненужным мыслям.

— Какие странные скульптуры, — сказала она. — Никогда не видела, чтобы рыцарь стоял в такой позиции, со скрещенными ногами.

— Это символ того, что эти люди участвовали в Крестовых походах, — ответила Иви и как-то странно взглянула на Алису. — Они были частью огромной армии, которая отправилась в Палестину, чтобы огнем и мечом очистить священные земли от неверных — мусульман. Многие тамплиеры присоединились к этому разношерстному войску, состоявшему из искателей приключений: крестьян и нищих. Да что нищие, там были даже женщины и дети! Тамплиеры принадлежали к небольшому числу рыцарей, которые действительно умели обращаться с оружием. Только благодаря им некоторым из этой толпы все же удалось добраться до Святой земли. Не меньше половины войска умерло по дороге от болезней и тяжелых походных условий. А те, кто дошел до Палестины, были настолько измучены, что сарацинам не составило большого труда перебить их. — Иви умолкла и покачала головой. — Как много бессмысленного насилия и бессмысленных смертей! И все же смелость и героическую борьбу тамплиеров воспевали по всей Европе. Не важно, какие преступления и грехи приписывали им потом, чтобы разрушить этот орден, могущество которого так мешало Папе Римскому и некоторым правителям, мужество тамплиеров и их умение обращаться с мечом никогда не подвергались сомнению.