— Ты выбрал не совсем верное слово, уважаемый Малколм. Это называется вызовом!

— Ну хватит, — ткнула брата в бок Алиса. — Давайте продолжим упражнение. И постарайся внимательнее слушать Малколма, чтобы ему не приходилось объяснять тебе все по второму разу.

Иви в такие часы обычно уходила. Чаще всего одна, так что Сеймоуру приходилось довольствоваться компанией Алисы или Лучиано и Лео. Что Лицана делала в это время, было для всех загадкой, поскольку сама она никогда на эту тему не говорила. Алиса спросила об этом у Сеймоура, но он заверил ее, что и сам ничего не знает.

— Как бы там ни было, видно, что она тратит свободное время не на развлечения, — сказал Лучиано, когда Алиса в очередной раз заговорила о таинственных отлучках Иви.

— Почему ты так считаешь? Я не думаю, что Иви развлекается так же, как Фернанд и Таммо, но ведь в Лондоне есть множество интересных мест. К примеру, Британский музей с удивительными экспонатами!

— Нет, — резко покачал головой Лучиано, — при всем желании и не могу представить Иви ни в музее, ни в магазине на Бонд-стрит. Мне кажется, с каждой ночью наша Лицана становится все серьезнее и грустнее.

— А мне она в последнее время кажется скорее раздраженной, — возразила Алиса.

— Может и так, — произнес Носферас, — но лучше скажи, когда ты в последний раз слышала ее смех. Или просто видела ее в радостном настроении.

Слова Лучиано поразили Алису.

— Ты прав. Я не думала об этом. Только сейчас я осознала, как сильно изменилась Иви. Но почему она так несчастна? Я хочу сказать... тебе удалось что-то выяснить? Может, она собирается уехать? Или... с кем-нибудь расстаться?

— С Лео? Ты это имеешь в виду? — спросил Лучиано и внимательно посмотрел на Алису.

Вампирша кивнула.

— Может быть, они поссорились? Ты не знаешь? Или он снова ее бросил?

Лучиано решительно покачал головой.

— Ни то, ни другое. Во всяком случае, я ни о чем таком не слышал. Кроме того, Лео не может бросить Иви, потому что они не вместе. Их отношения закончились еще тогда в Ирландии.

— Ах, если бы, — вздохнула Алиса. — Я видела и чувствую совсем другое.

— Вот как? — наморщил лоб Лучиано. — А мне кажется, ты ошибаешься. У меня сложилось впечатление, что вы с Лео думаете лишь друг о друге, но отказываетесь разобраться в своих мыслях и чувствах. Не знаю уж почему. Я считаю, что вы ведете себя по-детски.

— Не понимаю, о чем ты.

— О том, что вы даже не говорите друг с другом!

— С ним больше невозможно разговаривать. Кроме того, тебе сперва следует разобраться в своих отношениях с Клариссой, а уж потом раздавать советы другим.

С этими словами Алиса резко развернулась и умчалась прочь.

— Я же говорю, ты ведешь себя по-детски! — крикнул ей вслед Носферас. — И не только с Лео!

* * *

Сеймоур снова отправился на поиски Иви. Оборотень почти не надеялся, что сможет обнаружить сестру на территории Темпла, и поэтому был приятно удивлен, когда учуял ее свежий след. Идя по нему, Сеймоур пробежал мимо церкви и бесшумно вошел в библиотеку Темпла. Иви никак не отреагировала на появление волка, хоть он и был уверен, что вампирша его заметила. Она сидела за столом, склонившись над какими-то бумагами, и упорно игнорировала брата. Приблизившись, Сеймоур заметил в руке вампирши перо, а рядом — чернильницу.

«Что ты пишешь?»

— Не знала, что ты настолько любопытен, брат, — ответила Иви, не отрываясь от письма.

Стальное перо размашисто скользило по бумаге, покрывая ее рядами темно-синих букв.

«Называй это как хочешь, любопытством или интересом, — угрюмо ответил волк. — Я что, не могу спросить собственную сестру о том, чем она занимается?»

— Отчего же? Можешь. Но я имею право хранить свои дела в тайне и не обязана тебе отвечать. Вот только не нужно этого обиженного ворчания. Я пишу письма, вот и все.

— Письма? — Волк подумал, что ему послышалось. — Не могу вспомнить, чтобы за последние сто лет ты написала хоть одно письмо».

— Да, ну и что? Поэтому я не могу начать писать их сегодня?

Внезапно оборотня осенило.

«Ты пишешь нашей матери Таре, потому что вопреки всем ее советам и без ее ведома уехала в Лондон?»

Иви засмеялась.

— Ах, Сеймоур! Может быть, я и уехала вопреки ее совету, но уж точно не без ее ведома. Неужели ты думаешь, что Тара может о чем-то не знать? Кроме того, мне не нужно писать письма, чтобы связаться с ней, это ты знаешь не хуже меня.

«Вдруг ты закрыла свой разум и от нее?»

— Да, я пыталась это сделать, — неожиданно призналась Иви. — Но — ты только не обижайся — с ней это не так легко, как с тобой.

Сеймоур что-то прорычал и предпочел вернуться к первоначальному вопросу.

«Так кому ты пишешь?»

Волк вытянул голову, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть.

— Ты не только чертовски любопытен, — простонала Иви, — но и невероятно упрям! Ну хорошо.

Вампирша подняла вверх первый запечатанный конверт с именем профессора Абрахама ван Хельсинга и его амстердамским адресом. Волк резко втянул в себя воздух.

«Ты решила написать охотнику на вампиров?»

— Человеку, который помог освободить меня из лап Дракулы, — поправила брата Иви.

«Ты ведь не приглашаешь его приехать в Лондон?!» — испуганно воскликнул Сеймоур.

— Нет, скорее наоборот, — сухо ответила Иви.

По голосу вампирши было ясно, что она не собирается отвечать на дальнейшие расспросы волка. Сеймоур решил не упорствовать и вместо этого спросил о втором письме, которое Лицана писала прямо сейчас.

— Оно для Латоны, — неохотно ответила вампирша.

«Для Латоны? Значит, ты знаешь, где она?»

Иви кивнула.

«Ты собираешься привести Латону к Малколму?» — продолжил оборотень.

— Нет, здесь ты опять не угадал. Я стараюсь удержать их подальше друг от друга. По крайней мере на некоторое время.

«Почему? Ты против этого союза? Но ведь Малколм оставил на ней свою метку. Сделать девушку своей тенью — его право».

Иви небрежно отмахнулась.

— Да, и даже долг, раз уж он так в нее влюблен. Мне все равно. Просто пока что мне не нужно, чтобы Малколм оказался в объятиях своей возлюбленной и забыл обо всем, кроме нее.

«Может быть, потому что тебе хочется, чтобы он крутился вокруг Алисы и портил ее отношения с Лео? — прорычал Сеймоур. — Ведь это все из-за него, я чувствую. Если бы не Малколм, Фамалия и Дракас давно бы уже помирились».

— Да, я тоже так думаю, — кивнула Иви.

Сеймоур с ужасом уставился на сестру.

«Ты намеренно разрушаешь любовь Алисы и Лео? Потому что хочешь, чтобы Дракас достался тебе?»

— Только не надо все драматизировать. Я уже давно не испытываю никаких нежных чувств к нашему венцу и не пытаюсь таким способом отбить его у Алисы. Однако я действительно не хочу, чтобы они так быстро помирились и наслаждались своим счастьем.

«Порой я тебя совсем не узнаю», — вырвалось у волка.

— Почему? Потому что я не та милая, деликатная Иви, какой казалась раньше? Да, теперь я не такая, но ты напрасно приписываешь мне столь низкие мотивы.

Иви продолжила писать, а Сеймоур пытался справиться с ужасом, вызванным непостижимым поведением сестры, и больше ее не отвлекал. Закончив письмо, Иви сложила его пополам и снова повернулась к брату.

— Ты когда-нибудь думал о том, что такие сильные эмоции, как ярость и отчаяние, обостряют чувства и иногда приводят к поразительным результатам? А блаженство любви, напротив, усыпляет бдительность, делает нас слабыми и уязвимыми?