Дорал Хокинс откинулся на стену вместе с креслом, разозлился, что оно не пружинило и не вернулось обратно, как в кино, и стал биться о стену снова и снова. Пока не треснула деревянная панель обшивки. Затем он запустил в окно гостиной тяжеленным справочником «Желтые страницы» Нового Орлеана. После, стоя над осколками оконного стекла, он схватил себя рукой за начинающие редеть волосы и грубо дернул, словно пытаясь оторвать их от черепа.

Он был в истерике. Его охватывали попеременно то ужас и паника, то банальная ярость и злость.

Его брат-близнец лежал мертвый на полу в доме Хонор с дыркой во лбу. Дорал видел раны и похуже. Не только видел, но и делал подобное сам. Как тому парню, который медленно умирал, крича от боли и отчаяния, после того как Дорал порезал его охотничьим ножом.

Но смертельная рана его брата являлась самой ужасной из всех, какие Доралу приходилось видеть, потому что была словно бы отражением его собственной смерти. Даже кровь еще не успела свернуться.

И он понимал, что Хонор не стала бы убивать его брата. И наверняка это сделал сукин сын Ли Кобурн.

Во время их последнего разговора Фред сообщил приглушенным голосом, чтобы не услышала Хонор, что их добыча, Ли Кобурн, спокойно отсиживался в доме вдовы их друга Эдди все то время, что они искали его по болотам, кишащим насекомыми.

— Он и сейчас там? — спросил Дорал.

— Такая удача нам не обломилась, — ответил Фред. — Уже смотался.

— И насколько же он впереди нас?

— На несколько минут или на несколько часов. Хонор говорит, что Кобурна уже не было, когда она проснулась. Он взял ее машину.

— Хонор в порядке?

— В шоке. Бормочет что-то невразумительное.

— А что делал там Кобурн?

— Весь дом перевернут вверх дном.

— Он знал про Эдди?

— Еще когда он выбрал эту протоку, у меня возникло такое чувство, что знал.

— Откуда?

— А вот этого не знаю.

— А что говорит Хонор?

— Говорит, что Кобурн искал какую-то вещь, защищая которую Эдди погиб.

— Твою мать!

* б

После короткой паузы Дорал быстро спросил брата:

— И что ты собираешься делать?

— Гнаться за ним.

— Я имею в виду с Хонор?

Тяжелый вздох Фреда был отчетливо слышен в телефонной трубке.

— Разве с Бухгалтером у нас есть выход? Когда я позвонил и сказал, что должен проверить дом вдовы Эдди… Ну, ты знаешь…

Да, Дорал знал. Принцип Бухгалтера — не брать пленных. И не важно, если речь идет о друге семьи, о женщине с ребенком. Никаких свидетелей. И никакой пощады.

У Фреда разрывалось сердце. Но он должен был сделать все, что надо. Потому что знал: это единственный выход. И еще потому, что боялся ужасных последствий, ожидающих каждого, кто не выполнит приказ.

Дорал положил трубку, прекрасно понимая, что брат возьмет на себя решение проблемы, чтобы к тому моменту, когда Дорал присоединится к нему, они могли доложить в полицейское управление о чудовищном двойном убийстве Хонор Джиллет и ее маленькой дочурки Эмили.

Они припишут эти убийства Ли Кобурну, который наверняка наоставлял там по всему дому свои отпечатки пальцев. Ребята из правоохранительных органов будут вне себя. Фред знал, какие правильные слова надо сказать журналистам, чтобы они вцепились в эту историю зубами и стали с ней носиться. Скоро весь штат будет истекать слюной, мечтая вонзить зубы в Ли Кобурна, единственного подозреваемого в массовом убийстве на складе плюс в убийстве женщины и ребенка.

Такой хороший план полетел к чертям.

Дорал провел еще около десяти минут в ярости и горе, но затем ему удалось успокоиться. Стерев с лица пот и слезы, он заставил себя отложить личные чувства до того момента, когда сможет окунуться в них в полной мере, и попробовал оценить объективно сложившуюся ситуацию, которая была хуже некуда.

Самым неприятным оказалось то, что тело Фреда оставалось единственным доказательством двойного убийства. Нигде не было видно Хонор с Эмили или их останков — ни в доме, ни вокруг него. Если его брат успел разделаться с семейством Джиллет, то ему удалось спрятать трупы очень хорошо.

Или — и это было бы самым ужасным — Кобурн успел выстрелить во Фреда до того, как тот избавился от Хонор и ее дочери. И если так, то где же эти двое сейчас? Прячутся где-то, ожидая, что придет помощь? Возможно. Но это означало, что Доралу придется убить обеих, как только он их найдет. И при мысли об этом ему становилось дурно.

Существовала и третья возможность — и такой сценарий представлялся самым плохим. Кобурн и Хонор могли убежать вместе.

Дорала не отпускала эта мысль. Такой вариант развития событий обещал множество самых неожиданных неприятностей, и Дорал понятия не имел, что с ним делать. Он был охотником, а не детективом. И никогда не слыл стратегом, кроме случаев, когда дело касалось погони. Кроме того, в его задачу не входило думать, как вести себя дальше. Верный пес тогда предоставлял эту возможность Бухгалтеру.

Как и крестному отцу в знаменитом фильме, Бухгалтеру полагалось докладывать плохие новости немедленно. Дорал позвонил, и ему сразу же ответили.

— Вы нашли Кобурна?

— Фред убит.

Он подождал реакции, понимая, что она вряд ли последует. И оказался прав. Ничего. Даже изумленного вскрика. Не говоря уже о попытке изобразить сочувствие. Бухгалтера интересовали только факты. И возможность узнавать их как можно быстрее.

Как ни ужасно было произносить все это вслух, Дорал подробно описал увиденное в доме Хонор, затем пересказал все, что успел поведать ему по телефону Фред.

— Мне еще раз звонили с его номера. Но, как только я ответил, на другом конце бросили трубку. Не знаю, кто это был. Когда я звоню на номер Фреда сейчас, никто не отвечает. А телефона нет. Личного телефона Фреда. Тот, что зарегистрирован на полицейское управление, я обнаружил в коридоре. Не знаю, что случилось с Хонор и Эмили. Их нигде не видно. Пистолет Фреда исчез. И… и…

— Еще плохие новости, Дорал? Говори же!

— Дом перевернут вверх дном. Хонор успела рассказать Фреду, что Кобурн пришел сюда искать что-то, что, по его мнению, прятал Эдди.

Последовавшая за этим сообщением тишина в трубке показалась Доралу оглушительной. Оба собеседника думали о возможных последствиях обыска Ли Кобурном дома Хонор Джиллет. Все это, разумеется, не могло быть простым совпадением.

Дорал счел за благо молчать. Он сидел, стараясь не смотреть на тело брата, но ничего не мог с собой поделать. И всякий раз, когда Дорал натыкался глазами на труп Фреда, его снова охватывала ярость. Никто никогда так не унижал члена семьи Хокинс. Он поклялся, что Кобурн заплатит ему за это, дорого заплатит.

— Кобурн нашел, что искал?

Этого вопроса Дорал боялся больше всего, потому что не знал на него ответа.

— Кто же может это знать? — произнес он в трубку.

— Ты должен это узнать, Дорал. Найди их. Узнай, что им известно, или отними то, что у них есть, а потом позаботься об обоих.

— Могли бы и не говорить мне этого.

— Вот как? Вы с братом получили от меня указание не дать никому выбраться из склада живым.

Дорал почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо.

— И позволь мне подчеркнуть, что места для еще одной ошибки уже не осталось. Не сейчас, когда мы собрались выйти на совершенно новый для нас рынок.

Вот уже несколько месяцев основным проектом Бухгалтера было заключение соглашения с новым картелем из Мексики, которому требовалась надежная сеть для транспортировки товара через всю Луизиану. Наркотики и девочки в одну сторону, оружие и тяжелое вооружение — в другую. Картель являлся крупным игроком, готовым платить большие деньги за надежное прикрытие.

Намерение Бухгалтера прибрать к рукам этот бизнес оставалось непоколебимым. Но сделка состоится только в том случае, если удастся продемонстрировать стопроцентную надежность. Убийство Сэма Марсета казалось быстрым и эффективным решением проблемы.