Музыка на мгновение затихла. А потом заиграла снова.

Я налег грудью на спинку дивана, дожидаясь, пока мой взбесившийся пульс не придет в нормальное состояние.

А где, интересно, родичи? Я внимательно вгляделся в сумрак коридора, который вел в их спальню. Неужели они не слышат, что кто-то играет на пианино? Неужели им совсем не любопытно, кто это может быть? Кто посреди ночи сидит в гостиной за пианино и наигрывает такую печальную музыку?

Я сделал глубокий вдох, на миг задержал дыхание и оторвался от спинки дивана. Медленно и осторожно я прокрался в столовую.

Здесь было темнее, чем в зале. Окна выходили на задний двор, и сюда не проникал свет фонарей с улицы. Я пошел еще медленнее, чтобы случайно не налететь на какой-нибудь стул. Наконец я приблизился к двери в гостиную. Музыка стала громче. Я сделал еще один шаг. И еще один. Мне повезло. Дверь в гостиную была открыта.

Я замер на пороге, напряженно вглядываясь в темноту.

Кто там? Кто?

Но я не сумел ничего рассмотреть. У меня за спиной раздался жуткий, пронзительный вопль. Кто-то набросился на меня сзади и повалил на пол…

7

Я упал и больно ушибся коленками и локтями. Вопль раздался снова. Прямо мне в ухо. Плечо пронзила острая боль. Зажегся свет.

– Плюшка! – заорал я дурным голосом. Кошка спрыгнула с моего плеча и умчалась из комнаты, задрав хвост.

– Джерри… что происходит? Что ты здесь делаешь? – рассерженно выпалила мама, вбегая в комнату.

– Что здесь за вопли?

Папа появился сразу за мамой. Он близоруко щурился. Без очков он почти ничего не видит.

– Плюшка опять на меня наскочила! – Я так и стоял на полу на четвереньках. – Ой, мое плечо! Эта дурацкая кошка снова меня поцарапала!

– Но, Джери… – Мама нагнулась, чтобы помочь мне встать.

– Идиотская кошка! – Я продолжал бушевать. – Придурочное животное! Она прыгнула на меня с полки. Она меня напугала до полусмерти! И посмотри… посмотри. Она продрала мне пижаму! И не только пижаму. Она мне все плечо исполосовала.

– Она тебя поцарапала? У тебя кровь?

Мама сдвинула пижамную куртку с моего плеча, чтобы посмотреть, что там у меня.

– Джерри прав, – задумчиво пробормотал папа. – Пора что-то делать с этим животным. Иначе она нас всех сожрет.

Мама тут же бросилась на защиту Плюшки:

– Просто она испугалась. Наверное, приняла Джерри за какого-нибудь грабителя.

– Какого еще грабителя?! – пронзительно завопил я. – Она что, не видела, что это я?! По-моему, кошки видят в темноте.

– Ладно, Джерри. А что ты вообще тут делал? – спросила мама, поправляя на мне пижаму.

Она погладила меня по плечу. Как будто это могло помочь.

– Да, – поддакнул ей папа, – чего ты тут ходишь посреди ночи?

Он прищурился. Как я уже говорил, без очков папа вообще ничего не видит.

– Я хожу! – Теперь уже и я рассердился. – Я услышал, что кто-то играет на пианино, и…

– Что ты услышал? – Мама не дала мне договорить.

– Как кто-то играет на пианино. В гостиной. И я спустился сюда посмотреть, кто это может быть.

Родичи уставились на меня, как на какого-то идиота, на которого даже нельзя сердиться. Потому что ну что взять с убогого?!

– А разве вы ничего не слышали? – спросил я.

Они молча покачали головой.

Я обернулся и посмотрел на пианино.

Разумеется, там никого не было.

Я подошел и потрогал рукой табурет.

Он был теплым.

– Здесь только что кто-то сидел, – сказал я. – Честное слово.

– Не смешно, – сморщилась мама.

– Не смешно, – повторил за ней папа. – Опять твои идиотские шуточки, Джерри. Сколько можно?!

– Никаких шуточек, – заявил я.

– Только не строй из себя святую невинность, Джером. – Мама страдальчески закатила глаза. – Уж мы тебя знаем. Ты вечно что-то придумываешь. А мы с папой потом еще дня три отходим.

– Но я не шучу, – с жаром проговорил я. – слышал музыку. Кто-то играл…

– Кто бы это мог быть? – ехидно осведомился папа.

– Может быть, Плюшка, – в тон ему проговорила мама.

Папа рассмеялся. Но мне было не до смеха.

– Так в чем был прикол? – Папа опять повернулся ко мне. – Раз уж он не удался, мо-сет, ты скажешь нам с мамой, что ты собирался проделать на этот раз?

– Надеюсь, ты ничего не хотел сделать с пианино? – Мама смотрела на меня так пристально, что я едва ли не чувствовал на себе ее взгляд. – Это очень дорогой инструмент.

Я устало вздохнул. Я понимал, что доказывать им что-либо бесполезно. Меня бесило собственное бессилие. Хотелось вопить, кричать и потрясать кулаками. И может быть, даже швырнуть в родичей чем-нибудь тяжелым.

– Это заколдованное пианино! – завопил я. – Бывают дома с привидениями, а это пианино с привидениями!

Представляю, как это смотрелось со стороны. Но мне было уже все равно.

– Что? – Теперь уже папа пристально уставился на меня.

– Пианино. Оно с привидениями! – У меня дрожал голос. – Оно играет. Само!

– Всё. С меня хватит! – Мама тряхнула головой. – Я иду спать.

– С привидениями, говоришь? – Папа задумчиво почесал подбородок, подошел ко мне и наклонил голову набок.

Я уже знаю: если папа вот так наклоняет голову, значит, он собирается изречь что-то очень глубокомысленное.

– Послушай, Джерри. Я все понимаю. Это очень старый дом. Наверное, здесь иногда жутковато. И я знаю, как тяжело тебе было расставаться с друзьями. Человеку всегда тяжело уезжать навсегда из какого-то места, к которому он привык.

– Папа, пожалуйста… – перебил я. Но он продолжал говорить:

– Но это обыкновенный дом, Джерри. Пусть даже и очень старый. И наверное, немного запущенный. Но это не значит, что здесь обязательно водятся привидения. Твои привидения – это просто страхи. Ты понимаешь, что я хочу сказать.

Папа у нас психолог по образованию.

– Давай не будем сейчас читать лекции, – сказал я. – Я пошел спать.

– Хорошо, Джерри. – Папа погладил меня по плечу. – Но помяни мое слово: через пару недель от всех твоих страхов не останется и следа. И ты еще сам посмеешься над этими глупыми разговорами про привидения. Вот увидишь.

Как потом выяснилось, из него получился плохой провидец.

***

Смех, голоса, вопли и крики разносились по длинному школьному коридору звенящим эхом. Я запер свой шкафчик и начал натягивать куртку.

В пятницу после обеда в школе всегда очень шумно. Все уроки закончились. Впереди целых два выходных!

– Э-э, чем это так воняет? – Я сморщил нос. У соседнего шкафчика стояла на коленях какая-то девочка. Она сосредоточенно разбирала мусор на полу своего шкафа.

– А я все никак не могла понять, куда подевалось это проклятое яблоко! – заявила она в полный голос.

Она поднялась на ноги, держа в ладони гнилое яблоко. Кислый запах ударил мне в ноздри. Честное слово, меня едва не стошнило!

Должно быть, лицо у меня в тот момент было прикольным, потому что девочка рассмеялась.

– Хочешь яблочка? – Она сунула яблоко мне под нос.

– Нет, спасибо. – Я отвел ее руку подальше. – Кушай сама.

Она опять рассмеялась. Она была ничего себе… симпатичная. У нее были длинные, черные волосы и зеленые глаза.

Она бросила яблоко на пол.

– Ты новенький, да? А меня Ким зовут, Ким Ли Чин.

Я назвал свое имя и добавил:

– Я тебя помню. Мы с тобой в одном классе по математике и физике.

Ким опять повернулась к своему шкафчику и принялась перебирать вещи.

– Ага, я тебя тоже запомнила. Ты упал со стула, когда мисс Клейн вызвала тебя к доске.

– Это я просто прикалывался, – объяснил я. – На самом деле я не упал.

– Я знаю, – серьезно кивнула Ким.

Она достала толстый шерстяной свитер и натянула его поверх своего легкого свитерка. А потом взяла из шкафа черный футляр для скрипки.

– Это что у тебя? Коробка с завтраком? – пошутил я.

– Это я занимаюсь на скрипке. И как раз опаздываю на урок. – Ким захлопнула дверцу шкафчика.