Должно быть, она взяла ружье, потому что Тимотео чуть ли не крикнул: «Осторожно. Оно заряжено».

– Покажите мне, – настаивала Люси.

– Я тут мало в чем понимаю. Мне кажется, не стоит. Давайте лучше подождем мистера Бенсона.

– Вы должны разбираться в этом лучше меня. Ждать я не собираюсь. Я хочу стрелять. Что я должна делать?

– Положите ружье на скамью.

– Не хочу!

Люси никогда не стреляла. Она могла убить его. Он мог убить ее. Я было рванулся к двери, но сдержался. У нее получалось лучше, чем у меня. Риск мог оправдаться.

– Подождите! – услышал я. – Ружье надо держать крепко. Сильнее прижимайте его к плечу, иначе при выстреле оно вас ударит. Все-таки, давайте подождем.

– Вот так?

– Еще сильнее. Люси, пожалуйста… не надо.

Грохот выстрела. Вскрик Люси.

– Больно!

– Вы попали в мишень! – возбужденный возглас Тимотео. – Посмотрите!

– Я и хотела попасть, – пауза. – Для первого выстрела неплохо. Теперь ваша очередь.

– Я не умею.

– Тим Саванто! Если вы не сможете выстрелить лучше меня, вам не останется ничего другого, как провалиться сквозь землю от стыда, – Люси рассмеялась.

– Я не люблю оружия.

– Тогда я попробую еще раз.

Долгая пауза, грохот выстрела.

– О!

– Вы чуть дернули ружьем перед самым выстрелом. Я видел. Дайте мне попробовать.

– Ставлю десять центов, что вы не сможете выстрелить точнее, чем я, – в голосе Люси слышалось дружеское подтрунивание. – Ставлю десять центов. Спорим?

– Спорим.

Снова пауза, выстрел.

– Обманщик! – с притворным негодованием воскликнула Люси. – Вы говорили, что не умеете стрелять! Вы украли мой десятицентовик!

– Извините, – рассмеялся и Тимотео. – Это шутка. Забудем о споре. Я бы не стал платить, если бы проиграл… честное слово.

Я решил, что пора появляться на сцене. Отошел на десяток шагов, а затем, посвистывая, направился к двери.

Войдя в пристройку, я сразу почувствовал, как изменилась атмосфера. Тимотео держал в руках ружье. Одного взгляда на меня хватило, чтобы он окаменел. Его глаза наполнил страх, он стал похож на собачонку, ждущую пинка хозяина. Люси сидела на скамье, лицо у нее раскраснелось, глаза блестели. Но блеск тут же потух, и она смотрела на меня, как бы спрашивая, не натворила ли она чего.

– Что у вас тут делается? – я улыбнулся Люси, но почувствовал, что улыбка вышла натянутой. – Я слышал стрельбу.

Она попыталась подыграть мне, но не слишком удачно.

– Да… и я попала в мишень. Так что в нашей семье метко стреляешь не только ты. Посмотри сам…

Не обращая внимания на Тимотео, я взглянул на далекую мишень. Дырка во внешнем кольце и еще одна у самого центрального круга.

– Так, так! Интересное дело. Выстрел в круг весьма неплох.

– Я так и знала! Вы, мужчины, всегда заодно. Это он. Я попала во внешнее кольцо.

Даже мне этот диалог показался ужасным.

Я повернулся к Тимотео и улыбнулся.

– Видите? Все не так уж страшно, не правда ли? Это хорошее начало. Продолжайте. Патронов у нас хватит, – я посмотрел на Люси. – У меня есть ружье, которое тебе подойдет. Ты хочешь стрелять вместе с ним?

Поколебавшись, Люси кивнула.

Я подошел к ящику, где хранились ружья, открыл замок, откинул крышку и достал ружье, из которого Ник Льюис учил стрелять женщин. Зарядил его и передал Люси.

– Подождите, пока я поставлю новые мишени. А затем сделайте по пятьдесят выстрелов. Хорошо?

Тимотео сжался, словно кролик, готовый броситься наутек. Я словно этого и не заметил. Вышел на солнце, поставил новые мишени.

– Можете начинать, – крикнул я. – А я побуду в бунгало. Мне надо написать несколько писем. Я хочу, чтобы к моему возвращению вы разнесли эти мишени в клочья.

Я улыбнулся, помахал им рукой и направился к бунгало. Прошел на кухню, достал из холодильника банку пива. Так рано я обычно пиво не пил, но от прогулок по жаре меня мучила жажда. Сел на веранде, выпил полбанки, выкурил сигарету.

Выстрелов не было.

Я подождал еще пять минут… все та же тишина. Я допил пиво, бросил недокуренную сигарету, вынул из пачки новую. Часы показывали 10:43. Тимотео находился в тире уже четыре часа и сорок пять минут. За это время он выстрелил один раз.

Чем они там занимаются? Кровь вновь ударила мне в голову. Люси должна знать, как важно для меня научить этого жлоба стрелять. Неужели они до сих пор сидят и обсуждают своих родителей, свои страхи, свои слабости?

Я вскочил, но заставил себя вновь опуститься на стул.

Надо дать ей время, сказал я себе.

Время? Черт! Времени-то у меня и не было!

Слушая их разговор, я решил, что она нашла правильный подход к Тимотео. В конце концов, у нее он попал в мишень, но теперь… Почему они не стреляют?

Я просидел на веранде двадцать пять минут. Каждую секунду я ожидал выстрела. Секунда проходила, а его все не было.

Я уже не на шутку разозлился. Я клял Тимотео и клял Люси. Что за игру они затеяли? Я встал, выбросил четвертую кряду сигарету и пошел к тиру.

Плевать я уже хотел на его нервы. Если б потребовалось, я бы дал ему хорошего пинка. Я ворвался в пристройку.

Тишина и пустота. Оба ружья лежали на одной из скамей. Мишени так и остались нетронутыми. Ящерица метнулась вверх по стене, показывая, что жизнь идет своим чередом.

Я вышел из пристройки, кипя от ярости. И заметил две цепочки следов, ведущих к морю. Подняв голову, я оглядел берег.

Они шли рядышком, по самой кромке воды. Он наклонил голову, слушая Люси. Она сняла сандалии и несла их в руке. Похоже, они забыли обо всем на свете, кроме своей беседы.

Я, однако, не мог позволить себе такой роскоши.

Глава 3

Стоя под жарким солнцем, я решил, что могу выбрать один из двух вариантов: оставить их вдвоем или подойти к ним, схватить его за шиворот, отволочь в тир, сунуть ружье в руки и заставить стрелять до посинения.

Стоял я долго, затем развернулся, сдерживая ярость, и направился к бунгало.

Мое решение основывалось на том, что произошло раньше. По крайней мере, при Люси он попал в центральный крут мишени, а у меня не было уверенности, что я смогу добиться от него того же.

Чтобы как-то занять себя и немного успокоиться, я рассортировал консервы и убрал их в буфет. Две бутылки шампанского и дюжину банок пива поставил в холодильник.

На ленч, решил я, мы съедим томатный суп, куриное мясо, компот из персиков и фруктовый салат. Выставив на стол банки с названными продуктами, я взял из холодильника банку пива, отнес на веранду и сел, все еще кипя от ярости.

Часы показывали 11:36.

Пляжа я не видел. Пристройка загораживала обзор. Думал я об облигации, похороненной мною в песке.

Таким же стрелком, как вы, говорил Саванто. Сейчас век чудес. Действительно, помочь мне могло только чудо, если мы будем продолжать так, как начали.

Я выкурил три сигареты и допил пиво, когда из-за пристройки появилась Люси. Она полушла, полубежала, с сандалиями в руке.

Одна!

Я заставил себя не двинуться с места.

Почему одна?

Я ждал. Она подошла, слегка запыхавшись. По выражению ее лица я мог судить, что она испугана.

– Привет! – я глянул на нее так, как смотрел в армии на полных идиотов. – Поболтали неплохо?

Она дрогнула, но не бросилась в бегство.

– Ничего другого не оставалось, – я видел, что она торопится мне все объяснить. – Когда ты ушел, он не мог взять ружье в руки. Ты насмерть перепугал его.

– Неужели? – я едва сдерживал себя. – Что происходит с этим слизняком? У него не все в порядке с головой?

– Ты пугаешь его, Джей.

– Правда? – я побагровел. – Если он будет продолжать вести себя, как чертова примадонна, вот тогда я действительно напутаю его. Где он?

– Я попросила его остаться на пляже, пока не поговорю с тобой.

– Что он там делает… бросает камешки в воду? Ты понимаешь, что он должен стрелять? Ты понимаешь, что мы не получим деньги, если он не научится стрелять? Ты это понимаешь?