– Зачем же вы отдали их мне? Вы же их отдали. Отдали, потому что вас замучила ваша вонючая, насквозь прогнившая совесть. Если б у ваших крестьян была сила воли, они поступили бы с вашими деньгами точно так же.

Я шагнул к крану, но заметил, что мы не одни. От стены квартиры, построенной на крыше, отделилась чья-то тень. Я остановился, схватившись за рукоять ножа. – Ты можешь спуститься на лифте, – сказал Раймондо. – Так быстрее и проще.

Я повернулся к Саванто.

– Будьте вы прокляты… Вы и ваши крестьяне.

Раймондо проводил меня к лифту. Нажал на кнопку, дверцы раскрылись.

Мы посмотрели друг на друга.

– Ты допустил ошибку, солдат. Он тебе этого не простит.

– Зато теперь я с ним в расчете, – ответил я.

Раймондо пожал плечами.

– Сделанного не воротишь. Счастливо, солдат.

Я вошел в кабину.

– Катись ты к черту, – и нажал кнопку первого этажа.

Лифт плавно пошел вниз. В вестибюле сидели двое мужчин. Невысокого роста, в темных костюмах, в соломенных шляпах, со смуглыми лицами и черными, как оливки, глазами. Они пристально смотрели на меня, словно старались запомнить, как я выгляжу. Боевики Саванто… Саванто… благодетель четверти миллиона крестьян!

Плевать я на них хотел.

Едва я вышел в жаркую ночь, с неба упали первые капли дождя. Молнии разрезали небо, гром гремел прямо над головой. Через несколько минут капли превратились в сплошной поток. Я промок насквозь, пока добрался до «фольксвагена».

Влез в кабину, смахнул с лица воду, завел мотор, включил щетки. Всмотрелся в темноту, задумался. Словно гора свалилась с моих плеч.

Я плюнул в лицо этому дикарю.

Я вдавил в пол педаль сцепления, передвинул ручку переключения скоростей, добавил газа, отпуская сцепление. Машина тронулась с места. Я ехал домой. В пустой дом, без Люси, но все-таки дом.

Вырезка из «Парадиз-сити герольд»: